«О Жанне д’Арк мы знаем больше, чем о ком-либо другом из ее современников, и в то же время трудно найти среди людей XV века другого человека, чей образ представлялся бы потомкам таким загадочным.» (*2) стр.5
«...Родилась она в деревушке Домреми в Лотарингии в 1412 году. Известно, что она рождена от честных и справедливых родителей. В ночь на Рождество, когда народы имеют обыкновение в великом блаженстве чтить труды Христовы, вошла она в мир смертный. И петухи, cловно провозвестники новой радости, кричали тогда необыкновенным, до сих пор не слыханным криком. Видели, как они на протяжении более чем двух часов хлопали крыльями, предсказывая то, что суждено было этой малютке». (*1) стр.146
Об этом факте сообщает Персеваль де Буленвилье, советник и камергер короля в письме милонскому герцогу, которое может быть названо ее первой биографией. Но скорее всего это описание является легендой, т. к. об этом не упоминает ни одна хроника и рождение Жанны не оставило ни малейшего следа в памяти односельчан — жителей Домреми, выступавших в качестве свидетелей на процессе реабилитации.
Она жила в Домреми с отцом, матерью и двумя братьями, Жаном и Пьером. Жак д’Арк и Изабелла были, по местным понятиям «не очень богатыми». (Более подробное описание семьи см. (*2) стр.41-43)
«Неподалеку от деревни, где выросла Жанна, росло очень красивое дерево, „прекрасное, как лилия“, как заметил один свидетель; у дерева по воскресеньям собирались деревенские юноши и девушки, они танцевали вокруг него и умывались водой из соседнего источника. Дерево называли деревом фей, говорили, что в незапамятной древности вокруг него танцевали чудесные существа, феи. Жанна также нередко ходила туда, только никогда не видела ни одной феи.» (*5) стр.417, см. (*2) стр. 43-45
«Когда исполнилось ей 12 лет, пришло к ней первое откровение. Внезапно перед очами ее возникло сияющее облако, из коего раздался голос: „Жанна, тебе пристало другим путем идти и чудесные деяния совершать, ибо ты — та, которую избрал Царь Небесный для защиты короля Карла..“ (*1) стр.146
„Вначале я очень испугалась. Голос я услышала днем, это было летом в саду моего отца. За день до этого я постилась. Голос пришел ко мне с правой стороны, оттуда, где была церковь, и с этой же стороны шла великая святость. Этот голос всегда руководил мной. “ Позднее голос стал являться Жанне каждый день и настаивал, что нужно „идти и снять осаду с города Орлеан“. Голоса называли ее „Жанна де Пюселль, дщерь Бога“ — помимо первого голоса, который принадлежал, как думается Жанне, архангелу Михаилу, присоединились вскоре голоса Святой Маргариты и Святой Катарины. Всем тем, кто пытался преградить ей путь, Жанна напоминала древнее пророчество, которое говорило, что „Францию погубит женщина, а спасет девственница“. (Первая часть пророчества сбылась, когда Изабелла Баварская заставила своего мужа, французского короля Карла VI, объявить своего сына Карла VII незаконным, в результате чего ко времени Иоанны Карл VII был не королем, а только дофином).» (*5) стр.417
«Я пришла сюда в королевскую палату, для того, чтобы говорить с Робером де Бодрикуром, дабы он отвел к королю или приказал своим людям отвести меня; но он не обратил внимания ни на меня, ни на мои слова; тем не менее мне необходимо предстать перед королем в первой половине поста, пусть даже для этого я сотру себе ноги до колен; знайте, что никто — ни король, ни герцог, ни дочь шотландского короля, ни кто-либо другой — не сможет восстановить французское королевстве; спасение может прийти только от меня, и, хотя я предпочла бы остаться с моей бедной матушкой и прясть, не в этом мое предназначение: я должна идти, и я сделаю это, ибо моему Господину угодно, чтобы я действовала таким образом». (*3) стр. 27
Трижды ей приходилось обращаться к Роберу де Бодрикуру. После первого раза ее отправили домой, а родители решили выдать ее замуж. Но Жанна через суд сама расторгла помолвку.
«Время для нее тянулось медленно, „как для женщины, ожидающей ребенка“, говорила она, да так медленно, что она не выдержала и в одно прекрасное утро в сопровождении своего дяди, преданного Дюрана Лаксара, жителя Вокулера по имени Жак Ален пустилась в путь; ее спутники купили для нее лошадь, которая стоила им двенадцать франков. Но далеко они не уехали: прибыв в Сен-Никола-де Сен-Фон, находившийся по дороге на Совруа, Жанна заявила: „Не так нам пристало удаляться“, и путники вернулись в Вокулер. (*3) стр. 25
В один прекрасный день прибыл гонец из Нанси от герцога Лотарингского.
„Герцог Карл II Лотарингский оказал Жанне милостивый прием. Он пригласил ее к себе в Нанси. Карл Лотарингский вовсе не был союзником Карла Валуа; напротив, он занимал по отношению к Франции позицию враждебного нейтралитета, тяготея к Англии.
Она сказала герцогу (Карлу Лотарингскому), чтобы он дал ей своего сына и людей, которые проводят ее во Францию, и она будет молить бога об его здоровье“. Сыном герцога Жанна называла его зятя, Рене Анжуйского. „Добрый король Рене“ (прославившийся впоследствии как поэт и покровитель искусств), был женат на старшей дочери герцога и его наследнице Изабелле... Эта встреча укрепила позиции Жанны в общественном мнении... Бодрикур (комендант Вокулера) изменил свое отношение к Жанне и согласился отправить ее к дофину.» (*2) стр.79
Существует версия, что Рене д’Анжу являлся магистром тайного ордена «Сионского приората» и помогал Жанне выполнять ее миссию. (См. главу «Рене д’Анжу»)
Уже в Вокулере она одевает мужской костюм и отправляется через всю страну к дофину Карлу. Испытания продолжаются. В Шиноне под именем дофина ей представляют другого, но Жанна безошибочно из 300 рыцарей находит Карла и приветствует его. Во время этой встречи Жанна что-то сообщает дофину или показывает какое-то знамение, после которого Карл начинает ей верить.
«Рассказ самой Жанны Жану Паскерелю, ее духовнику: «Когда король увидел ее, он спросил в Жанны ее имя, и она ответила: „Милый дофин, зовусь я Жанной Девой, и моими устами обращается к вам Царь Небесный и говорит, что вы примете миропомазание и будете коронованы в Реймсе и сделаетесь наместником Царя Небесного, истинного короля Франции“. После других вопросов, заданных королем, Жанна вновь ему сказала: „Говорю тебе от имени всевышнего, что ты истинный наследник Франции и сын короля, и Он послал меня к тебе, дабы повести тебя в Реймс для того, чтобы ты был там коронован и миропомазан, если того захочешь“. Услышав это король сообщил присутствовавшим, что Жанна посвятила его в некую тайну, которую никто кроме Бога, не знал и знать не мог; вот почему он ей полностью доверяет. Все это, — заключает брат Паскерель, — я услышал из уст Жанны, так как сам при этом не присутствовал». (*3) стр. 33
Но, тем не менее начинается расследование, собирается подробная информация о Жанне, которая в это время находится в Пуатье, где коллегия ученых богословов епископства Пуатье должна вынести свое решение.
«Полагая, что предосторожности никогда не излишни, король решил увеличить число тех, кому доверено допросить девушку, и выбрать из них самых достойных; а собраться они должны были в Пуатье. Жанну поселили в доме метра Жана Рабато, адвоката Парижского парламента, присоединившегося к королю двумя годами ранее. Нескольким женщинам было поручено тайно наблюдать за ее поведением.
Франсуа Гаривель, советник короля, уточняет, что Жанну допрашивали неоднократно и следствие заняло примерно три недели.» (*3) стр. 43
«Некий адвокат парламента Жан Барбон: «От ученых богословов, с пристрастием изучавших ее и задававших ей множество вопросов, я слышал, что отвечала она весьма осмотрительно, как если бы она была хорошим ученым, так что их повергли в изумление ее ответы. Они считали, что в самой ее жизни и ее поведении крылось нечто божественное; в конце концов, после всех допросов и расспросов, проведенных учеными, они пришли к заключению, что в ней нет ничего дурного, ничего противоречащего католической вере и что, принимая во внимание бедственное положение короля и королевства — ведь король и верные ему жители королевства пребывали в это время в отчаянии и не знали, на какую помощь еще надеяться, если только не на помощь Бога, — король может принять ее помощь». (*3) стр. 46
В этот период она обретает меч и знамя. (см. главу «Меч. Знамя.»)
«По всей вероятности, дав Жанне право иметь личное знамя, дофин приравнял ее к так называемым «знаменным рыцарям», которые командовали отрядами своих людей.
Жанна имела под своим началом небольшой отряд, который состоял из свиты, нескольких солдат и обслуги. В свиту входили оруженосец, духовник, два пажа, два герольда, а также Жан из Меца и Бертран де Пуланжи и братья Жанны, Жак и Пьер, которые присоединились к ней в Туре. Еще в Пуатье дофин поручил охрану Девы опытному воину Жану д’Олону, который стал ее оруженосцем. В этом храбром и благородном человеке Жанна нашла наставника и друга. Он обучал ее военному делу, с ним она провела все свои походы, он был рядом с ней во всех битвах, штурмах и вылазках. Они вместе попали в плен к бургундцам, но ее продали англичанам, а он выкупился на свободу и спустя четверть века, будучи уже рыцарем, королевским советником и, занимая видную должность сенешаля одной из южно-французских провинций, написал по просьбе реабилитационной комиссии очень интересные воспоминания, в которых рассказал о многих важный эпизодах истории Жанны д’Арк. До нас дошли также показания одного из пажей Жанны — Луи де Кута; о втором — Раймоне — мы ничего не знаем. Духовником Жанны был монах-августинец Жан Паскерель; ему принадлежат весьма подробные показания, но в них, очевидно, не все достоверно. (*2) стр.130
«В Туре для Жанны собрали военную свиту, как и полагалось военачальнику; назначили интенданта Жана д’Олона, который свидетельствует: «Для ее охраны и сопровождения я был передан в ее распоряжение королем, господином нашим»; у нее также два пажа — Луи де Кут и Раймон. В ее подчинении оказались также два герольда — Амблевиль и Гийенн; герольды — это гонцы, одетые в ливреи, позволяющие опознать их. Герольды были неприкосновенны.
Раз Жанне дали двух гонцов, значит, король стал относиться к ней как к любому другому воину высокого ранга, облеченному полномочиями и несущему персональную ответственность за свои действия.
Королевские войска должны были собраться в Блуа... Именно в Блуа, пока там находилась армия, Жанна заказала хоругвь... Духовник Жанны растроган почти религиозным обликом выступающей армии: «Когда Жанна выступила из Блуа, чтобы идти в Орлеан, она попросила собрать всех священников вокруг этой хоругви, и священники шли впереди армии... и пели антифоны... так же было и на следующий день. А на третий день они подошли к Орлеану.» (*3) стр. 58
Карл медлит. Жанна его торопит. Освобождение Франции начинается со снятия осады Орлеана. Это первая военная победа войска, верного Карлу под предводительством Жанны, что является одновременно и знамением ее божественной миссии. «См. Р.Перну, М.-В. Клэн, Жанна д’Арк /стр. 63-69/
Для освобождения Орлеана Жанне потребовалось 9 дней.
«Солнце уже склонялось к западу, а французы все еще безуспешно сражались за ров передового укрепления. Жанна вскочила на коня и отправилась в поля. Вдали от взоров... Жанна погрузилась в молитву между виноградных лоз. Неслыханные выдержка и воля семнадцатилетней девушки позволили ей в этот решающий момент отвлечься от собственного напряжения, от охватившего всех уныния и изнеможения, теперь она обрела тишину внешнюю и внутреннюю — когда только и может возникать вдохновение...»
«...Но тут случилось невиданное: стрелы выпали из рук, приведенные в замешательства люди глядели в небо. Святой Михаил в окружении всего сонма ангелов, сияя, появился в мерцающем орлеанском небе. Архангел сражался на стороне французов.» (*1) стр. 86
«...англичане, спустя семь месяцев после начала осады и девять дней после того, как Дева заняла город, отступили без боя все до последнего, и произошло это 8 мая (1429 г.), в день, когда много столетий назад святой Михаил явился в далекой Италии на Монте-Гаргано и на острове Искья...
Магистрат вписал в городскую книгу, что освобождение Орлеана является величайшим чудом христианской эпохи. Доблестный город с тех пор на протяжении всех столетий торжественно посвящал этот день Деве, день 8 мая, обозначенный в календаре как праздник Явления архангела Михаила.
Многие современные критики утверждают, что победу под Орлеаном можно отнести лишь на счет случайностей или же необъяснимого отказа англичан от боя. И все же Наполеон, основательно проштудировавший походы Жанны, заявил, что она была гением в военном деле, а никто не посмеет сказать, что он не разбирался в стратегии.
Английский биограф Жанны д’Арк В. Сэнквилл Уэст пишет уже в наши дни, что весь образ действия ее земляков, участвовавших в тех событиях, кажется ей до такой степени странным и медлительным, что это можно объяснить только сверхъестественными причинами: «Причинами, о которых мы в свете нашей науки двадцатого столетия — или, может быть, во тьме нашей науки двадцатого столетия? — ничего не знаем». (*1) стр.92-94
«Для встречи с королем после снятия осады Жанна и Орлеанский Бастард отправились в Лош: „Она выехала навстречу королю, держа в руке свой стяг, и она встретились, — рассказывает немецкая хроника того времени, донесшая до нас много сведений. Когда девушка склонила голову перед королем так низко, как только могла, король тотчас велел ей подняться, и подумали, что он чуть было не поцеловал ее от радости, охватившей его“. Это было 11 мая 1429 года.
Молва о подвиге Жанны облетела всю Европу, проявившую необычайный интерес к случившемуся. Автор процитированной нами хроники — некто Эберхард Виндекен — казначей императора Сигизмунда; очевидно, император выказал большой интерес к деяниям Жанны и повелел разузнать о ней. (*3) стр.82
О реакции за пределами Франции мы можем судить по очень интересному источнику. Это „Хроника Антонио Морозини“... отчасти это собрание писем и донесений. Письмо Панкраццо Джустиниани своему отцу, из Брюгге в Венецию, от 10 мая 1429 г.: „Некий англичанин по имени Лоуренс Трент, человек почтенный и не болтун, пишет, видя, что говорится об этом в донесениях стольких достойных и заслуживающих доверия людей: „Это сводит меня с ума“. Он сообщает, что многие бароны относятся к ней с почтением, равно как и простолюдины, а те, кто смеялся над ней, умерли плохой смертью. Ничто не является, однако, столь ясным, как ее бесспорная победа в диспуте с магистрами теологии, так что кажется, будто она — вторая святая Екатерина, сошедшая на землю, и многие рыцари, которые слышали, какие удивительные речи произносила она каждый день, считают это за великое чудо... Сообщают далее, что сия девица должна совершить два великих дела, а потом умереть. Да поможет ей бог... “ Какой предстает она перед венецианцем эпохи Кварточенто, перед купцом, дипломатом и разведчиком, т. е. перед человеком совершенно иной культуры, иного психологического склада, нежели она сама и ее окружение?...Джустиниани растерян.» (*2) стр.146
Портрет Жанны д’Арк
«...Девушка имеет привлекательную внешность и мужскую осанку, говорит она мало и выказывает чудесный ум; речи она произносит приятным высоким голосом, как и подобает женщине. В еде она умеренна, еще более она умеренно в винопитии. Она находит удовольствие в прекрасных конях и оружии. Многие собрания и разговоры Деве неприятны. Часто глаза ее наполняются слезами, любит она и веселье. Претерпевает неслыханно тяжкие труды, а когда носит оружие, показывает такое упорство, что день и ночь в течение шести дней может непрерывно оставаться в полном вооружении. Она говорит, что у англичан нет права владеть Францией, и для этого, говорит она, послал ее Господь, чтобы она их изгнала и одолела... »
«Ги де Лаваль, юный дворянин, присоединившийся к королевской армии, описывает ее с восхищением: «Я видел, как она, в доспехах и при полном боевом снаряжении, с маленькой секирой в руке, садилась у выхода из дома на своего огромного черного боевого коня, который пребывал в большом нетерпении и не позволял оседлать себя; тогда она молвила: „Отведите его к кресту“, который находился перед церковью на дороге. Затем она вскочила в седло, а он не шелохнулся, как если бы был связан. И тогда она обернулась к церковным вратам, находившимся совсем близко от нее: „А вы, священники устройте процессию и помолитесь Богу“. И тогда она отправилась в путь, приговаривая: „Спешите вперед, спешите вперед“. Миловидный паж нес ее развернутое знамя, а она держала в руке секиру». (*3) стр.89
Жиль де Ре: «Она дитя. Она ни разу не причинила зла врагу, никто не видел, чтобы она когда-нибудь кого-нибудь поразила мечом. После каждой битвы она оплакивает павших, перед каждой битвой она причащается Телом Господним — большинство воинов делает это вместе с ней, — и при этом она ничего не говорит. Из ее уст не исходит ни одного необдуманного слова — в этом она столь же зрелая, как и многие мужчины. Вокруг нее никто никогда не ругается, и людям это нравится, хотя все их жены остались дома. Нужно ли говорить о том, что она никогда не снимает доспехов, если спит рядом с нами, и тогда, несмотря на всю ее миловидность, ни один мужчина не испытывает к ней плотского желания.» (*1) стр.109
«Жан Алансон, который в те дни был главнокомандующим, много лет спустя вспоминал: „Она разбиралась во всем, что имеет отношение к войне: могла вонзить пику и провести смотр войска, выстроить армию в боевой порядок и разместить пушки. Все удивлялись, что она была столь осмотрительна в своих делах, как боевой командир с двадцати или тридцатилетним опытом.“ (*1) стр.118
„Жанна была красивой и очаровательной девушкой, и все встречавшиеся с ней мужчины это чувствовали. Но это чувство было самое подлинное, то есть самое высокое, преображенное, девственное, возвращенное в то состояние „Божией любви“, которое отметил Нуйонпон у себя самого.“ (*4) стр.306
" - Это очень странно, и мы все можем об этом свидетельствовать: когда она едет с нами, птицы из леса слетаются и садятся к ней на плечи. В бою случается, голуби начинают порхать возле нее." (*1) стр.108
«Я припоминаю, что в протоколе, составленном моими коллегами о ее жизни, было написано, что у нее на родине в Домреми хищные птицы слетались к ней, когда она пасла коров на лугу, и, садясь к ней на колени, клевали крошки, которые она отщипывала от хлеба. На стадо ее стадо ни разу не напал волк, а в ночь, кода она родилась — на Крещение — были замечены разные необычные вещи с животными... А почему бы и нет? Животные ведь тоже Божьи твари... (*1) стр. 108
„Кажется, что в присутствии Жанны воздух становился прозрачным для тех людей, кому жестокая ночь еще не омрачила разум, а в те годы таких людей было больше, чем принято считать сейчас.“ (*1) стр.66
Ее экстазы протекали как бы вне времени, в обычной деятельности, но без отключения от последней. Она слышала свои Голоса среди боевых действий, но продолжала командовать войсками; слышала во время допросов, но продолжала отвечать богословам. Об этом может свидетельствовать и ее жесть, когда под Туреллями она вырвала из раны стрелу, перестав ощущать физическую боль во время экстаза. И надо добавить, что она отлично умела определять свои Голоса во времени: в такой-то час, когда звонили в колокола.» (*4) стр.307
«Рупертус Гейер, тот самый „анонимный“ клирик», понял личность Жанны правильно: если для нее и можно подыскать какую-то историческую аналогию, то лучше всего сравнить Жанну с сивиллами, этими пророчицами языческой эпохи, чьими устами говорили боги. Но между ними и Жанной была огромная разница. На сивилл воздействовали силы природы: серные испарения, одурманивающие запахи, журчащие ручьи. В состоянии экстаза они высказывали такие веще, о которых сразу же забывали, как только приходили в себя. В повседневной жизни они не имели никаких высоких прозрений, они были чистыми листами, на которых писали силы, неподдающиеся контролю. «Ибо присущий им пророческий дар подобен доске, на которой ничего не написано, он неразумный и неопределенный», — писал Плутарх.
Устами Жанны также говорили сферы, чьих границ никто не знал; она могла впадать в экстаз на молитве, при звоне колоколов, в тихом поле или в лесу, но это был такой экстаз, такой выход за пределы обычных чувств, которым она управляла и из которого могла выйти с трезвым рассудком и осознавая собственное «я», чтобы затем перевести увиденное и услышанное на язык земных слов и земных поступков. То, что языческим жрицам было доступно в отрешенном от мира затмении чувств, Жанна воспринимала в ясном сознании и разумной умеренности. Вместе с мужчинами она ездила верхом и сражалась, вместе с женщинами и детьми она спала, и, как и все они, Жанна могла смеяться. Просто и ясно, без недомолвок и тайн она рассказывала о том, что должно было случиться: «Подождите, еще три дня, тогда мы возьмем город»; «Потерпите, через час вы станете победителями». Дева намеренно сняла покрывало загадочности со своей жизни и поступков; загадкой оставалась лишь она сама. Так как ей самой была предречена грядущая беда, она замкнула уста, и никто не знал о мрачной вести. Всегда, даже перед смертью на костре Жанна отдавала себе отчет в том, что ей можно говорить и чего нельзя.
Со дней апостола Павла женщинам, «глаголющим языками», в христианских общинах надлежало молчать, ибо «за глаголение языками несет ответственность дух, дающий вдохновение, а за разумное пророческое слово — говорящий человек». Духовный язык нужно перевести на язык людей, чтобы человек сопровождал речь духа своим разумом; и лишь то, что человек может понять и усвоить собственным рассудком, он должен выражать словами.
Жанне д’Арк в те недели яснее, чем когда-либо, удалось доказать, что она несет ответственность за свои наделенные разумом слова пророчеств и что она высказывает их — или молчит, — находясь в здравом рассудке." (*1) стр 192
После снятия осады с Орлеана в Королевском совете начинаются споры о направлении похода. При этом Жанна была того мнения, что нужно идти на Реймс, чтобы короновать короля. «Она доказывала, что, как только король будет коронован и миропомазан, сила врагов будет все время убывать и в конце концов они не смогут более вредить не королю, ни королевству» стр 167.
Коронация дофина в Реймсе становилась в этих условиях актом провозглашения государственной независимости Франции. Такова была основная политическая цель похода.
Но придворные не советовали Карлу предпринимать поход на Реймс, говоря, что на пути из Жьена в Реймс расположено много укрепленных городов, замков и крепостей с гарнизонами из англичан и бургунцев. Решающую роль сыграл огромный авторитет Жанны в войске и 27 июня Дева повела авангард армии на Реймстр. Начался новый этап освободительной борьбы. При этом освобождение Труа решило исход всей кампании. Успех похода превзошел самые смелые ожидания: менее чем за три недели армия прошла почти триста километров и достигла конечного пункта, не сделав ни одного выстрела, не оставив на своем пути ни одной сожженной деревни, ни одного разграбленного города. Предприятие, которое поначалу представлялось столь трудным и опасным, превратилось в триумфальный марш.
В воскресенье 17 июля Карл был коронован в Реймском соборе. Жанна стояла в соборе, держа в руке знамя. Потом на суде у нее спросят: «Почему ваше знамя внесли в собор во время коронации в предпочтение перед знаменами других капитанов?» И она ответит: «Оно было в труде и по праву должно было находиться в почести»
Но дальше события разворачиваются менее триумфально. Вместо решительного наступления Карл заключает странное перемирие с бургунцами. 21 января армия вернулась на берега Лауры и тотчас же бвла распущена. Но Жанна продолжает сражаться, но при этом терпит одно поражение за другим. Узнав, что бургунцы осадили Компьень, она бросается на выручку. Дева входит в город 23 мая, а вечером, во время вылазки попадает в плен.....
«В последний раз в жизни вечером 23 мая 1430 года Жанна штурмовала неприятельский лагерь, в последний раз она сняла свои доспехи, у нее отняли штандарт с изображением Христа и ликом ангела. Борьба на поле брани окончилась. То, что начиналось теперь в ее 18 лет, было борьбой другим оружием и с другим противником, но, как и прежде, это была борьба не на жизнь, а на смерть. В тот момент история человечества свершалась через Жанну Д’Арк. Завет святой Маргариты был исполнен; пробил час исполнения завета святой Екатерины. Земное знание готовилось сразиться с мудростью, в утренних лучах которой Дева Жанна жила, боролась и страдала. В потоке перемени уже приближались столетия, когда силы отрицающей Бога учености начали бескровное, но неотвратимое наступление против брезжущего в человеке воспоминания о его божественном происхождении, когда человеческие умы и сердца стали ареной, на которой падшие ангелы боролись с архангелом по имени Михаил, провозвестником воли Христа. Все, что совершила Жанна, послужило Франции, Англии, новой Европе; это был вызов, сияющая загадка для всех народов последующих эпох.» (*1) стр 201
Полгода пробыла Жанна в бургунском плену. Она ждала помощи но напрасно. Французское правительство ничего не сделало для того, чтобы выручить ее из беды. В конце 1430 г. бургунцы продали Жанну англичанам, и те немедленно предали ее суду инквизиции.
 |  |  |
| Памятник в соборе Архангела Михаила в Дижоне (Бургундия) | Фрагмент из фильма Роберта Брессона «Процесс Жанны Д’Арк» | Позолоченный памятник Жанне д’Арк в Париже на площади Пирамид |
|---|
Прошел год с того дня, когда Жанна попала в плен... Год и один день..
Позади был бургунский плен. Позади были две попытки побега. Вторая едва не закончилась трагически: Жанна выбросилась из окна на верхнем этаже. Это дало судьям повод обвинить её в смертном грехе — попытке самоубийства. Её объяснения были просты: «Я сделала это не от безнадежности, но в надежде спасти свое тело и пойти на помощь многим славным людям, которые в этом нуждаются».
Позади была железная клетка, в которой ее держали первое время в Руане, в подвале королевского Буврейского замка. Потом начались допросы, её перевели в камеру. Пятеро английских солдат стерегли ее круглые сутки, а ночью приковывали к стене железной цепью.
Позади были изнурительные допросы. Каждый раз на неё обрушивались десятки вопросов. Ловушки подстерегали ее на каждом шагу. Сто тридцать два члена трибунала: кардинал, епископы, профессора теологи, ученые аббаты, монахи и священники.... И юная девушка, которая по ее собственным словам, «не знает ни а, ни б».
Позади были те два дня в конце марта, когда ее ознакомили с обвинительным заключением. В семидесяти статьях перечислял прокурор преступные деяния, речи и помыслы подсудимой. Но Жанна отводила одно обвинение за другим. Двухдневное чтение обвинительного акта закончилось поражением прокурора. Судьи убедились, что составленный ими документ никуда не годится, и заменили его другим.
Второй вариант обвинительного заключения содержал только 12 статей. Отсеялось второстепенное, осталось самое главное: «голоса и ведения», мужской костюм, «дерево фей», обольщение короля и отказ подчиниться воинствующей церкви.
От пытки решили отказаться, «дабы не дать повода для клеветы на образцово проведенный процесс».
Все это позади, и вот Жанну привезли на кладбище, окружили стражей, подняли над толпой, показали палача и начали читать приговор. Вся эта до мелочей продуманная процедура была рассчитана на то, чтобы вызвать у нее душевное потрясение и страх смерти. В какой-то момент Жанна не выдерживает и соглашается подчиниться воле церкви. «Тогда же, — сказано в протоколе, — на виду у великого множества клириков и мирян она произнесла формулу отречения, следуя тексту составленной по-французски грамоты, каковую грамоту собственноручно подписала.» Вероятнее всего формула официального протокола представляет собой подделку, цель которой заключается в том, чтобы распространить задним числом отречение Жанны на всю ее предыдущую деятельность. Возможно на кладбище Сент-Уэн Жанна не отреклась от своего прошлого. Она лишь согласилась подчиниться впредь предписаниям церковного суда.
Однако, политическая цель процесса была достигнута. Английское правительство могло оповестить весь христианский мир, что еретичка всенародно покаялась в своих преступлениях.
Но, вырвав у девушки слова покаяния, организаторы процесса вовсе не полагали дело законченным. Оно было сделано лишь наполовину, ибо за отречением Жанны должна была последовать ее казнь.
Инквизиция располагала для этого простыми средствами. Нужно было лишь доказать, что после отречения она совершила «рецидив ереси»: человек, повторно впавший в ересь, подлежал немедленной казни. Перед отречение Жанне обещали, что, если она покается, ее переведут в женское отделение архиепископской тюрьмы и снимут кандалы. Но вместо этого по приказу Кошона ее снова доставили в старую камеру. Там она переоделась в женское платье и ей обрили голову. Кандалы не сняли и английскую стражу не убрали.
Прошло два дня. В воскресенье 27 мая по городу распространились слухи, что осужденная вновь надела мужской костюм. У нее спросили, кто принудил ее сделать это. «Никто, — ответила Жанна. Я сделала это по своей доброй воле и без всякого принуждения.» Вечером этого дня появился протокол последнего допроса Жанны — трагический документ, в котором сама Жанна рассказывает обо всем, что она пережила после отречения: об отчаянии, которое охватило ее, когда она поняла, что ее обманули, о презрении к самой себе из-за того, что она испугалась смерти, о том, как она проклинала себя за предательство, она сама произнесла это слово, — и о победе, которую она одержала, — о самой, пожалуй, трудной из всех ее побед, потому что это победа над страхом смерти.
Существует версия, согласно которой Жанну насильно заставили одеть мужской костюм (См. стр. 188 Райцес В. И. Жанна д Арк. Факты, легенды, гипотезы.«
О том, что ее казнят, Жанна узнала на рассвете в среду 30 мая 1431 года. Ее вывели из тюрьмы, посадили на повозку и повезли к месту казни. На ней было длинное платье и шапочка....
Только через несколько часов костру дали погаснуть.
А когда все кончилось, по словам Ладвеню, «около четырех часом по полудню», палач пришел в доминиканский монастырь, «ко мне, — говорит Изамбар, — и к брату ладвеню, в крайнем и страшном раскаянии, как бы отчаиваясь получить от Бога прощение за то, что он сделал с такой, как он говорил, святой женщиной». И он рассказал еще им обоим, что, поднявшись на эшафот, чтобы всё убрать, он нашел её сердце и иные внутренности несгоревшими; от него требовалось сжечь всё, но, хотя он несколько раз клал вокруг сердца Жанны горящий хворост и угли, он не мог обратить его в пепел" (тот же рассказ палача передает со своей стороны и Массеь со слов заместителя руанского балльи). Наконец, пораженный, «как явным чудом», он перестал терзать это Сердце, положил Неопалимую Купину в мешок вместе со всем, что осталось от плоти Девы, и мешок бросил, как полагалось, в сену. Нетленное сердце ушло навсегда от человеческих взоров и рук." (*1)
Прошло Двадцать пять лет и наконец — после процесса, на котором были заслушаны сто пятнадцать свидетелей Была и её мать), — в присутствии папского легата Жанну реабилитировали и признали возлюбленнейшей дочерью Церкви и франции. (*1) стр. 336
Всей своей короткой судьбой Жанна д’Арк, «земной ангел и небесная девушка», вновь и с небывалой силой объявила реальность Бога Живого и Небесной Церкви.
В 1920 году по Рождестве Христовом, на четыреста девяностом году после Костра, Римская Церковь причислила её к лику святых и признала истиной её миссию, исполняя которую, она спасла Францию. (*1)
Пять с половиной столетий минуло с того дня, когда на площади Старого Рынка в Руане была сожжена Жанна дАрк. Ей было тогда девятнадцать лет.
Почти всю свою жизнь — семнадцать лет — она была никому неведомой Жаннетой из Домреми. Её соседи потом скажут: «такая, как все». «такая как другие».
Один год — всего один год — она была прославленной Жанной-Девой, спасительницей Франции. Её соратники потом скажут: «как если бы она была капитаном, проведшим на войне двадцать или тридцать лет.»
И еще один год — целый год — она была военнопленной и подсудимой инквизиционного трибунала. Её судьи потом скажут: «великий ученый — и тот с трудом ответил бы на вопросы, которые её задавали.»
Конечно, она не была такой как все. Конечно, она не была капитаном. И, уж конечно, она не была ученым. И вместе с тем все это в ней было.
Проходят столетия. Но каждое поколение снова и снова обращается к такой простой и такой бесконечно сложной истории девушки из Домреми. Обращается, чтобы понять. Обращается, чтобы приобщиться к непреходящим нравственным ценностям. Ибо если история — учитель жизни, то эпопея Жанны дАрк — один из её великих уроков. (*2) стр.194
Литература:
- *1 Мария Йозефа, Крук фон Потуцин Жанна д Арк. Москва «Энигма» 1994.
- *2 Райцес В. И. Жанна д Арк. Факты, легенды, гипотезы. Ленинград «Наука» 1982.
- *3 Р. Перну, М. В. Клен. Жанна д Арк. М., 1992.
- *4 Подвижники. Избранные жизнеописания и труды. Самара, АГНИ, 1994.
- *5 Бауэр В., Дюмотц И., Головин СТР. Энциклопедия символов, М., КРОН-ПРЕСС, 1995
Смотрите раздел:
Город Руан у многих ассоциируется, прежде всего, с руанской девой. Это о Жанне Дарк, её здесь сожгли на костре. Именно поэтому сюда и приезжают туристы со всех стран, чтобы увидеть место, где был под ней разложен костер. Бесспорно, город Руан красив и без этого он самобытен и в нем есть, что посмотреть. Возможно это так, но мы приехали в Руан в начале июня во время проливного дождя и знакомство с Руаном было немного подпорчено, дождь лил без остановки весь день. Впрочем, это не удивительно, в Нормандии весной непогоды случаются часто.
Что посмотреть в Руане.
Свой маршрут по Руану мы составляли, пользуясь отзывами из интернета. Возможно, и мой отзыв кому-то очень пригодится для составления маршрута прогулки.
Тем не менее, с городом мы познакомились и всё самое интересное увидели, в том числе и главную Руанскую достопримечательность, место, где сожгли руанскую Деву, Жанну Дарк.
Мост Corneille через Сену.
Кафедральный собор.
Каждый турист начинает знакомство с городом с его старинной части именно туда мы и направились от ж/д вокзала, перейдя через Сену по самому красивому мосту «Pont Corneille». Сразу выходим к собору Нотр Дам де Руан, он будет с левой стороны. Можно войти внутрь, вход бесплатный. Честно говоря, эти католические соборы все одинаковые, отличаются разве что размерами и внешним убранством. Внутри различий вы почти не заметите. Мы уже почти все подобные соборы в Европе осмотрели, все они на один манер. Особенность руанского собора в том, что он запечатлен на картинах Клода Моне, которые сейчас находятся в . Ну и самое главное, это то, что в этом соборе захоронено сердце короля Англии и герцога Нормандии Ричарда Львиное Сердце.
А вот и сам красавец собор Нотр дам де Руан.
Не далеко от Нотр Дам находится ещё один собор, который называется церковь Сен-Маклу.
Внутри собора Нотр дам де Руан.
Настоящую голову кто-то отрубил, можно только догадываться, кто. Но на её месте появилась вот такая необычная голова.
Идем дальше. От Нотр Дам де Руан по улице (Больших часов) Horloge направляемся к знаменитым руанским часам «Гро Орлож». Очень похожи на часы в Берне и расположены они также над воротами старинного здания.
Руанские часы на улице "Грос Орлож" (Rue de Gros Horloge). Её легко найти на карте. Часы эти были запущены в 1389 г.
Вот они, только поближе. А кто знает, почему на них только одна часовая стрелка?
Гуляем по Руану, а дождь и не думает прекращаться. Мы обычно не пользуемся зонтиками, у нас на случай дождя имеются плащики, в которых одежда почти не промокает и в тоже время руки свободны для фотографирования.
Вдоль улицы множество ресторанчиков и сувенирных магазинов. Представляю, как всё это смотрится, когда на улице солнечно и тепло.
Идем дальше по улице Horloge и выходим к церкви святой Жанны Дарк, построенный вот в таком оригинальном стиле, напоминающим пламя костра. Если кому интересно, то рядом на площади де Голя находится и музей Жанны Дарк. Возле собора находится место казни Жанны Дарк.
Вот то место, где сожгли Жанну Дарк.
Если свернуть с главных туристических улиц в сторону, то можно увидеть вот такие красочные домики. А может и что-то ещё интересное. Старинные улицы в Руане сплошь состоят их фахверховых домиков. Раньше стены этих домов делали из глины и соломы. Я специально подходил и рассматривал вплотную, соломы не видно, а стена сделана из бетона.
21 февраля 1431 года начался процесс Жанны д’Арк. Орлеанская дева была не только политическим врагом, она слышала голоса Святых, о ней говорили древние пророчества. Ее обвиняли в колдовстве, но сожгли за ересь.
Тайные цели
Вопреки всеобщему мнению, Жанна не была бедной крестьянской девушкой. Ее родной дом в Домреми может и не был роскошным дворцом, но для XV века был вполне комфортным и просторным. У Жанны была даже собственная комната. Орлеанская дева принадлежала со стороны матери к знатному, но обедневшему аристократическому роду. Кроме того, к моменту встречи с Карлом VII она прекрасно владела оружием и держалась в седле, что было абсолютно несвойственно девушке того времени. Эти факты наводят на мысль, что ее готовили к этому заранее. Некоторые исследователи полагают, что за появлением Жанны стояли городские братства Святого Марселя и Святого Мишеля, которые и были «голосами Орлеанской девы». Они возлагали на нее скорее дипломатическую, нежели военную задачу, их цель – «воспитать» своего короля, возвести на трон третьего сына короля, будущего Карла VII, дабы потом использовать его в своих целях. Жанна должна была, в первую очередь, оказать финансовую поддержку дофину. Именно об этом, якобы, говорило ее знамя, которое трактуют следующим образом: «Дайте серебро для коронации, чтобы Карл мог сражаться с англичанами; смелее, Марсель сдержит свое слово». Карл не остался в долгу, в парламенте были предоставлены новые права третьему сословию - бюргерству. Только вот Жанна была больше не нужна, напротив, она стала слишком опасной фигурой, чтобы оставлять ее в живых.
Пророчество Мерлина
У инквизиции было достаточно поводов «точить зуб» на Жанну и без политических мотивом. Одни слухи о «пророчестве Мерлина» чего стоят. Современные историки, в частности Ольга Тогоева, утверждают, что к первой встрече с дофином девушка подготовилась заранее.
Представим себе Францию XV века – страну отнюдь не демократическую. К тому же период Столетней войны. У принца должны были быть достаточные основания, чтобы выслушать простую девушку из народа, пусть даже она утверждала, что послана небом. Таких, в то время всеобщего упадка, было немало.
Но у Жанны был козырь в рукаве. Один из свидетелей на процессе реабилитации Жанны упомянул о «пророчестве Мерлина», в котором легендарный волшебник предрекает приход девы из Дубового леса в Лотарингии, которая явится «на спинах лучников и пойдет против них», то есть против англичан. Еще один современник событий, Жан Барбен говорил о предсказании Марии Авиньонской о пришествии девы в доспехах. Очевидно, Жанна еще при жизни слышала эти легенды и удачно оперировала ими, что впоследствии дало повод церкви обвинить ее в идолопоклонничестве.
Богородица в доспехах
Помимо языческих предрассудков, Жанна прибегала и к христианским образам, уподобляя себя Деве Марии. Ее противопоставляли «развратной правительнице» Изабелле Баварской, которая фактически управляла государством при своем муже Карле VI Безумном и вошла в историю как «губительница Франции».
Девственность была той силой, которая поддерживала популярность Жанны. Из всех женщин того времени, войско могла вести за собой только королева или святая. Саму героиню не раз обследовали специально приглашенные матроны, которые подтверждали факт ее девственности, а ее противники англичане пытались обвинить Жанну в распутстве.
Однако ее невинность, столь поддерживающая ее во время успеха, обошлась ей боком во время руанского пленения. Согласно протоколам реабилитационного процесса, во время инквизиторского следствия над Орлеанской девой несколько раз пытались надругаться. Впоследствии многие английские авторы, в том числе и Уильям Шекспир, будут утверждать, что Жанна не только лишилась невинности к моменту казни, но и была беременна. Англичанам и инквизиторам было необходимо «лишить» Жанну девственности, чтобы превратить ее в «публичную женщину», в которой больше нет ничего святого, которую можно, не вызывая божьего гнева и народных волнений, обвинить в ереси и сжечь.
Предательство Карла
Одной из главных загадок дела Жанны д’Арк является молчание короля Карла VII, который был стольким обязан Орлеанской деве.
Как известно, сам король оказывался непричастен к ее гибели. Жанна д’Арк была схвачена во время осады бургундцами города Компьеню. Ее предали, подняв мост в осажденный город и оставив один на один с многочисленной армией врагов, которые после битвы продали ее англичанам. Еще современники видели здесь тщательно спланированную операцию, в которой обвиняли Гийома де Флави – капитана Компьена: «Из-за предательства военачальников, которые не могли перенести, чтобы главенствовала девица и чтобы победа вновь досталась ей, ее в конце концов продал англичанам Лотарингский бастард, который предательством взял ее в плен».
Но еще до последнего поражения Орлеанская дева была уже «не у дел». Ее разногласия с королем начались сразу после коронации, после которой возрастающее влияние Жанны превратилось в угрозу его власти, к которой он так долго стремился.
Интересно то, как Карл VII инициировал процесс реабилитации Жанны. Потаённо! После освобождения Руана, он написал своему советнику: «В этом городе был проведён некий процесс, организованный нашими старинными врагами, англичанами». Этот намек стал причиной пересмотра процесса.
Сломанный меч Карла Мартелла
У Карла были все основания опасаться Жанны, которую столь любил народ, а главное - солдаты. Бытовала легенда о легендарном мече героини. Считалось, что им владел Карл Мартелл, лично оставивший его в аббатстве после победы над сарацинами осенью 732 года. Очень важно, что Карл Мартелл не был франкским королем, но всесильным майордомом, который был фактическим правителем при ослабленных Меровингах. Обретение легендарного меча еще в древности играло особую роль в инициации королевской власти и продолжило свою историю в куртуазных французских романов. Таким образом, мечом Карла Мартелла Жанна лишний раз подчеркивала, какой было ее настоящее место при дофине.
Уже в ходе процесса реабилитации, еще при Карле появилась история, что Жанна, будто палкой, гоняла этим мечом проституток по лагерю, и сломала его о спину какой-то девицы. Этот слух демонстрировал, что, несмотря на все свои успехи, Жанна не могла быть достойна короля и нравами своими не отличалась от низшего сословия, которое понятия не имеет, что делать с символами королевской власти.
Демоны Жанны
Изначальным «грехом» Жанны в глазах инквизиции была вовсе не ересь, а колдовство. Основным поводом для этого послужили «голоса», которые, якобы, слышала Жанна. Орлеанская дева утверждала, что «ангелы неба» указывали ей, что нужно делать, именно они послали ее к дофину. Вот только инквизиторы не верили в ее ангелов. Они предписывали эти речи то демонам, то феям.
Родина Жанны – деревня Домрери была известна своими древними кельтскими святилищами. Орлеанскую деву спрашивали о местных феях, об обрядах деревни, о магических знаниях, которые она могла получить по наследству. Впоследствии инквизиторы сообщали, что добились признания от Жанны в связях с Ришаром и Екатериной из Ларошели, которых молва обвиняла в колдовстве. Они «доказали», что эта ведьмовская троица гуляла на шабашах, а однажды пыталась вместе увидеть некую «белую даму». Версия о ведовстве Жанны была проработана намного тщательней, нежели в ереси, но по некоторым причинам, сначала ушла на второй план, а потом вообще исчезла из обвинения.
Последнее слово инквизиции
То, что Орлеанская дева должна быть не только осуждена, но и приговорена к смертной казни, понимали все. Следовательно, обвинение могло быть только самым тяжелым. Чем же тогда не подходило обвинение в колдовстве, ведь в то время уже началась «охота на ведьм»? Но в инквизиционных трактатах для ведьм оставалась небольшая лазейка. Ведовство могло быть признано суеверием, которое не влекло за собой смертной казни. Оставалась только ересь, но согласно законам, осужденный в ней мог подписать отречение и отделаться тюремным заключением. Кроме того, обвиняемый сам должен признаться в своем грехе. Поэтому судьи пошли на хитрость. Глава трибунала – епископ Кошон пообещал Жанне сохранить жизнь, если она отречется от ереси и поклянется Церкви в послушании. Неграмотной Жанне зачитали один текст, а подписала она уже другой, в котором полностью отрекалась от всех своих заблуждений. Разумеется, Кошон не сдержал обещания, «грешницу» вновь бросили в ту же камеру, а через несколько дней под предлогом, что Жанна вновь облачилась в мужское платье – ее обвинили в повторном впадении в ересь. Костер стал неизбежным.
В работах современных французских историков всё чаще встречается версия, кардинально расходящаяся с традиционной биографией Жанны д’Арк: она внебрачная дочь королевы Франции Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского, брата короля Карла VI, тайно рожденная в 1407 году и сразу отданная на достойное воспитание дворянам д’Аркам, владельцем деревни Домреми. Естественно, благородные опекуны обучили девочку королевских кровей всему, что было положено уметь знатной даме. Так как Жанна сызмальства тянулась к мальчишеским забавам, то у неё имелись все возможности познакомиться со сложным искусством владения мечом, копьем и боевым конем.
С тайной рождения Жанны тесно связана и тайна её смерти. В Средние века человеческая жизнь стоила недорого. Простолюдинов казнили с легкостью, и никакие мистические голоса, которые якобы слышали осужденные, их участь не смягчали. Наоборот, галлюцинации и видения чаще всего приписывали козням дьявола, что приводило к ужесточению следствия и пыткам. В случае с Жанной мы наблюдаем абсолютно другую картину. После пленения Девы англичанами, во время следствия в Руане в 1431 году, она содержалась в весьма комфортных условиях в замке Буврёй в комнате, где до неё останавливалась королева Англии. Судя по дошедшим до нас протоколам, вопросы ей задавались в вежливой форме, а ответы выслушивались весьма благожелательно. Мало того, епископ Кошон, председательствовавший на процессе, посылал ей блюда со своего стола (от слишком жирного карпа у подсудимой однажды приключилось расстройство желудка).
Дева Франции. Миниатюра конца 15 века
Официальное прозвище героини — Жанна Девственница или Дева Франции заставило следствие прибегнуть к экспертизе, но и она проходила весьма необычно. Обследование обвиняемой на предмет невинности проводил не палач и не какая-нибудь повивальная бабка, а специально приглашенная герцогиня Бедфордская со своим личным врачом Делашамбром. Осмотр показал, что Жанна из-за необычного строения тела была физически неспособна к половой жизни.
Интересно, что для Жанны подобное обследование было не первым. За два года до этого подобная экспертиза уже проводилась. Причем не кем-нибудь, а лично королевой Иоландой Анжуйской, тещей Карла VII. Венценосный гинеколог установила, что перед ней «подлинная и ненарушенная девственница». Похоже, при французском дворе всё же сомневались в истинной половой принадлежности излишне мужеподобной девушки.
Витраж с изображением святой Жанны
Епископ Кошон оказался перед непростым выбором. Англичане требовали казнить Жанну, причем как еретичку, ведьму и смутьянку. Однако требования были не очень настойчивыми — ведь если Жанна была членом французской королевской семьи, то она приходилась сводной сестрой английской королеве. Ох уж эти династические браки! В любом случае, в конце семидесяти обвинительных статей недвусмысленно замаячил костер. Но сжигать особ королевской крови в XV веке было как-то не принято.
В итоге 30 мая 1431 года на рыночной площади Руана состоялась странная казнь. 800 английских солдат огородили почти всю площадь. Ближайшие зрители находились минимум в тридцати метрах от костра. Повозка осужденной тоже была плотно окружена войсками. Её голову покрывал не только обычный для аутодафе бумажный колпак, но и низко надвинутый и скрывавший практически всё лицо капюшон. Столб, к которому привязали жертву, отгораживал от публики еще и огромный щит с крупно намалеванным приговором — редкость для подобных зрелищ. Его отодвинули, только когда палач багром разгрёб пылающие дрова и предъявил толпе уже обуглившееся тело. Лицо казненной рассмотреть никому не удалось.
Жанна на костре
Сразу после казни многие сомневались, что сожгли действительно Жанну. Вот свидетельства современников: «В городе Руане в Нормандии она была возведена на костер и сожжена. Так говорят, но с тех пор было доказано обратное!» (Летопись настоятеля собора св. Тибо в Меце.). «Велели ее сжечь при всем народе. Или какую-нибудь другую женщину, похожую на нее. О чем многие люди имели и все еще имеют разные мнения» (Рукопись № 11542 Британского музея в Лондоне). Странно, но в городском архиве Руана, где сохранились документы о нескольких казнях, совершенных в 1431 году (счета на дрова, расписки о вручении денег палачу и. т. д.) о сожжении Жанны Девственницы вообще не упоминается. Не сохранился и смертный приговор, который должны были вынести светские власти.
В 1436 году в Меце состоялась свадьба. Брачный договор, оригинал которого историки обнаружили в 1907 году, погиб во время артобстрела города Френ-ан-Вуавр во время Первой мировой войны. Но сохранилась летопись настоятеля собора св. Тибо в Меце: «И там был заключен брак между мессиром Робером дез Армуазом, рыцарем, и упомянутой Жанной Девственницей, а затем уехал названный господин дез Армуаз с женой своей Девственницей на проживание в Мец, в жилище упомянутого господина Робера, каковое он имел в приходе святой Сеголены». Что за Жанна Девственница? Возможно тут какая-то путаница?
Портрет Робера дез Армуаза
Но выясняется, что еще до бракосочетания личность невесты Робера дез Армуаза удостоверили братья Пьер и Жан д’Арки, выросшие вместе с Жанной в Домреми. Летопись настоятеля мецкого собора сообщает: «В сем году (1436 г.), в 20-й день мая, Девственница Жанна, каковая пребывала во Франции, прибыла в Гранж-оз-Орм подле Сен-Приве и была туда приведена, чтобы поговорить с некоторыми из вельмож Меца, и велела называть ее Клод… И в тот же день навестили ее оба брата, из коих один был рыцарем, а называть себя велел мессир Пьер, а другой, Маленький Жан, был оруженосцем. И думали они, что она была сожжена. И когда увидели они ее, они ее признали, и так же поступила она с ними».
Четырехлетнюю паузу в биографии Девственницы объясняют её заключением в замке Монротье, в Бургундии, где до сих пор показывают комнату Жанны. Добираясь из мест заточения до Лотарингии, где прошло её детство, она использовала имя «Клод». В «Дневнике парижского горожанина», сохранившемся в архиве Ватикана, есть упоминание о проповеди главного инквизитора Франции Жана Граверана: «Она отреклась от своих заблуждений и что в качестве покаяния ей было назначено четыре года тюрьмы на хлебе и воде, из которых она не отбыла ни дня… Она требовала, чтобы ей служили как знатной даме».
То, что Жанна дез Армуаз и есть Орлеанская Дева, подтвердили сотни людей, прекрасно знавших Жанну ранее. Со времен её боевых подвигов прошло менее десяти лет, и вряд ли жителей Орлеана и Тура поразил массовый склероз. В честь гостьи устраивались пышные пиры и многочисленные приемы, в которых участвовали те, кто сражался с Девой плечом к плечу, в том числе и её ближайшие сподвижники, например, маршал Жиль де Ре. Если бы хоть кто-то объявил вновь обретенную Деву самозванкой, вряд ли бы многочисленные торжества прошли столь безоблачно.
Город Мец
В конце сентября 1439 года с дамой дез Армуаз встретился и король Карл VII, на чьей коронации в 1429 году как почетная гостья присутствовала Девственница Франции и, возможно, её сводный брат. Вот что пишет об этой встрече Гийом Гуффье, сеньор де Буази и камергер короля Карла VII: «Жанна направилась прямо к королю, чем он был поражен и не сумел найти других слов, как те, что сказал ей очень ласково, поклонившись: «Девственница, душенька моя, добро пожаловать, во имя Господа нашего, ведающего тайну, которая есть между Вами и мной…».
Сторонники традиционной версии пытались и пытаются объявить Жанну дез Армуаз самозванкой, а всех, кто её узнавал — соучастниками мошенничества. Но в таком случае поведение лже-Жанны крайне странно, а её соучастниками оказывается половина Франции, включая короля. Иногда встречаются упоминания о некоем парижском процессе, который якобы разоблачил самозванку и даже выставил её у позорного столба. Однако подлинных документов процесса не сохранилось. Возможно, он и был, но осудил одну из нескольких лже-Жанн, объявлявших себя Девами безо всяких на то доказательств. Профессия «детей лейтенанта Шмидта» имеет средневековые корни.
Портрет Жанны дез Армуаз
Чтобы уличить даму дез Армуаз в самозванстве, некоторые историки пытались даже приписать ей рождение двух сыновей, что было биологически невозможно для Девы Франции, но генеалогическая история семейства дез Армуаз опровергает это утверждение — брак Жанны и Робера был бездетным. Кем бы ни была Жанна — самозванкой или Девой Франции, её земной путь закончился в 1449 году. Именно в этот год в записях о пенсионных выплатах Орлеана официальной матери его спасительницы появилось дополнительное слово — до этого получательницей значилась «мать Девы Жанны», а с 1449 — «мать покойной Девы Жанны». Совпадение?
Сомнения по поводу традиционной биографии Жанны д’Арк звучат на протяжении почти семи столетий. В XX веке историкам стало труднее: их изыскания начали противоречить канонической биографии официальной святой — в 1920 году Ватикан канонизировал Жанну. Если в житие вписаны крестьянское происхождение и смерть на костре, то доказательства противоположного являются ересью. Сторонники традиционной версии как французские, так и советские, называли своих оппонентов пошляками, любителями сенсаций, ниспровергателями основ и франкофобами. Однако обидными кличками не снять до сих пор остающиеся без ответов загадки в биографии самой знаменитой французской героини.
Жанна д’Арк , Орлеанская Дева, национальная героиня Франции, сегодня известна всему миру. Этой юной девушке всего за несколько месяцев удалось развернуть историю собственной страны, стоявшей на краю гибели.
Жанна д’Арк при осаде Орлеана. Ш. Ленепвё. Фото: Commons.wikimedia.org
В 1428 году английские войска стояли у стен Орлеана, падение которого позволило бы им соединить оккупированную северную Францию с давно контролируемыми ими Гиенью и Аквитанией на юге. Исход сражения казался предрешенным, когда в резиденцию французского дофина Карла явилась 17-летняя девушка, объявившая ему, что «послана Небом для освобождения страны от английского господства» и попросила войска для снятия осады Орлеана. Девушка, которую звали Жанна д`Арк, уверяла, что действует по велению голосов свыше.
На стороне «Жанны Девственницы», как она сама себя называла, были лишь безупречная репутация и безоговорочная уверенность в своей миссии. А также бродившая по Франции легенда, что страну может спасти появление непорочной девушки, посланной Богом.
Она получила от дофина Карла право возглавить войско. 8 мая 1429 года ведомые Жанной войска сняли осаду Орлеана. После серии побед она провела Карла в Реймс, где традиционно короновались французские монархи, и Франция обрела законного короля.
Осознанное предательство
Максимализм Жанны, требовавшей дальнейшего освобождения французских земель, вступил в противоречие с намерениями окружения Карла, предпочитавшего действовать путем переговоров и уступок. Орлеанская Дева, сделав свое дело, стала мешать. В свою очередь, англичане и их союзники во Франции стремились поквитаться с той, которая сломала все их планы.
Жанна д`Арк попала в плен и была сожжена на костре. Многие считают, что казнили ее как вражеского полководца, за военные успехи, но на самом деле это не совсем так.
Жанна д’Арк на коронации Карла VII. Жан Огюст Доминик Энгр, 1854. Фото: Commons.wikimedia.org
Противникам Орлеанской Девы была нужна не столько ее жизнь, сколько уничтожение ее как «посланницы Бога». Поэтому она была обвинена в ереси.
Жанна попала в плен 23 мая 1430 года, когда с отрядом направилась к Компьеню, осажденному союзными англичанам бургундцами. Здесь Орлеанскую Деву банально предали, подняв мост в город, что отрезало ей путь к отступлению.
Король Карл помогать Жанне не стал, после чего бургундцы продали девушку англичанам за 10 000 франков.
23 декабря 1430 года Жанну привезли в Руан. Грамота английского короля Генриха VI от 3 января 1431 года передавала её под юрисдикцию епископа Бове, который должен был провести процесс над ней.
Инквизиционный процесс епископа Кошона
Для англичан было принципиально важно, чтобы Орлеанскую Деву признали виновной в ереси именно французские священнослужители, что должно было разрушить образ «посланницы Бога» в глазах французского народа.
Инквизиционный процесс в Руане возглавил Пьер Кошон, епископ Бове , доверенное лицо герцога Бургундии.
На заседаниях в королевской часовне Руанского замка присутствовали 15 докторов священной теологии, 4 доктора канонического права, 1 доктор обоих прав, 7 бакалавров теологии, 11 лиценциатов канонического права, 4 лиценциата гражданского права.
Жанна д"Арк. Миниатюра второй половины XV в. Фото: Commons.wikimedia.org
Епископ расставлял перед Жанной множество ловушек, которые должны были уличить ее в ереси.
Кошон попросил её прилюдно прочесть «Отче Наш» — при том, что по инквизиционным правилам любая ошибка или даже случайная запинка во время чтения молитвы могла быть истолкована как признание в «ереси». Жанна с честью сумела выйти из положения, предложив Кошону сделать это во время исповеди — как духовное лицо, епископ не мог ей отказать, и в то же время по церковным же законам был бы вынужден хранить в тайне все услышанное им.
На каждом из заседаний суда, как открытых, так и закрытых, ей задавались десятки вопросов, и любой неосторожный ответ мог послужить «разоблачением». Несмотря на то, что ей противостояли образованные и профессионально подготовленные люди, смутить Жанну им не удалось, и она держалась на удивление уверенно.
12 пунктов «заблуждений»
На заседании 28 марта ей были зачитаны 70 статей обвинения, основанных на показаниях самой Жанны. «Она является смутьянкой, мятежницей, возмущающей и нарушающей мир, подстрекательницей к войнам, злобно алчущей крови людской и понуждающей к её пролитию, полностью и бесстыдно отринувшей приличия и сдержанность своего пола, принявшей без стеснения позорное одеяние и обличье воинское. Посему, и по многим иным причинам, мерзким Богу и людям, она является нарушительницей божественных и естественных законов и церковного благочиния, искусительницей государей и простонародья; она позволяла и допускала, в оскорбление и отвержение Бога, чтобы её почитали и преклонялись ей, давая целовать свои руки и одежды, пользуясь чужой преданностью и людским благочестием; она является еретичкой или, по меньшей мере, сильно подозреваемой в ереси», — говорилось в преамбуле обвинения.
Допрос Жанны кардиналом Винчестера (Поль Деларош, 1824 год). Фото: Commons.wikimedia.org
Суду требовалось признание в ереси, исходящее от самой Жанны, и поначалу казалось, что опытные богословы заставят ее признаться в том, что «голоса», которые ею руководили, имели не божественное, а дьявольское происхождение. Но Орлеанская Дева стойко отвергала подобные обвинения.
В итоге судьи решили сосредоточиться на статьях, где признание не требовалось. В первую очередь, речь шла о пренебрежении к авторитету церкви и о ношении мужской одежды.
Вот 12 основных пунктов «заблуждений» Жанны, утверждённых Факультетом теологии Парижского университета:
1) Слова Жанны о явлениях ей ангелов и святых — либо выдумки, либо исходят от дьявольских духов.
2) Явление ангела, принесшего корону королю Карлу — вымысел и посягательство на ангельский чин.
3) Жанна легковерна, если считает, что по благому совету можно распознать святых.
4) Жанна суеверна и самонадеянна, считая, что может предсказывать будущее и узнавать людей, которых раньше не видела.
5) Жанна нарушает божественный закон, нося мужскую одежду.
6) Она побуждает перебить врагов, причём утверждает, что делает это по воле Божьей.
7) Покинув родной дом, она нарушила завет о почитании родителей.
8) Её попытка бежать, спрыгнув с башни Боревуар, была проявлением отчаяния, ведущим к самоубийству.
10) Утверждение, что святые говорят по-французски, ибо они не на стороне англичан, кощунственно по отношению к святым и нарушает заповедь любви к ближнему.
11) Она — идолопоклонница, вызывающая демонов.
12) Она не желает положиться на суд Церкви, особенно в вопросах об откровениях.
Памятник у места казни Жанны (1928). Фото: Commons.wikimedia.org
«Повторная ересь»
24 мая 1431 года Жанна д`Арк подписала бумагу об отречении от ересей. Это было сделано прямым обманом — Пьер Кошон продемонстрировал ей уже подготовленный костер, после чего пообещал не только не казнить ее, но перевести в тюрьму с лучшими условиями. За это Жанна должна была подписать бумагу, в которой она обещала подчиниться церкви и не носить более мужское платье. Девушка не умела читать, поэтому текст зачитывал священник. В результате Орлеанская Дева услышала одно, а подписала (вернее, поставила крестик) на бумаге, в которой говорилось о «полном отречении от ереси».
Нюанс заключается в том, что отречение Жанны позволяло ей избежать смертного приговора. Официально было объявлено, что она приговаривается к покаянию в вечном заточении «на хлебе страдания и воде скорби». Жанна переоделась в женское платье, и ее вернули в тюрьму.
Оставлять ее в живых никто не собирался. Чтобы отправить ее на смерть, проделали простой трюк — охрана отобрала у нее женскую одежду, оставив мужскую. 28 мая 1430 года священники, пришедшие к ней в камеру, зафиксировали «повторную ересь». Такая вина уже неизбежно каралась смертью.
«Исполнить приговор без пролития крови»
Судопроизводство того времени было построено своеобразно. Церковный суд, установив, что Жанна «впала в прежние заблуждения» , передал преступницу светским властям, сопровождая эту процедуру просьбой «исполнить приговор без пролития крови». Звучит гуманно, но на деле это означало аутодафе — сожжение живьем.
Сожжение Жанны д’Арк. Открытка XIX века. Фото: Commons.wikimedia.org
30 мая 1431 года приговор об отлучении Жанны д`Арк от церкви как вероотступницы и еретички и предании светскому правосудию был оглашён на плошади Старого Рынка в Руане.
В тот же день Жанну казнили. Процедуру казни описывают так: на голову Жанны надели бумажную митру с надписью «Еретичка, вероотступница, идолопоклонница» и повели на костёр. «Епископ, я умираю из-за вас. Я вызываю вас на Божий суд!», — крикнула Жанна и попросила дать ей крест. Палач протянул ей две скрещённые хворостины. Когда огонь добрался до нее, она несколько раз крикнула «Иисус!».
На жителей Руана казнь произвела гнетущее впечатление. Большинство простолюдинов сочувствовало девушке.
Реабилитированная посмертно
В начале 1450-х, когда король Карл VII , возведенный Жанной на престол, восстановил контроль над большей частью страны, проблема Орлеанской Девы снова вышла на первый план. Получалось, что монарх получил свою корону от закоренелой еретички. Прочности власти это не способствовало, и Карл отдал приказ собирать документы для повторного процесса.
Привлечены в качестве свидетелей были и участники первого процесса. Один из них, Гильом Коль, письмоводитель и нотариус инквизиции , заявил, что люди, судившие Жанну «умерли злой смертью». Действительно, ряд участников процесса либо исчезли, либо погибли при странных обстоятельствах. Например, Жан Эстиве, близкий соратник Кошона , не скрывавший ненависти к Жанне, вскоре утонул в болоте.
Надгробный камень Пьера Кошона. Капелла Св. Марии, Лизьё. Фото: Commons.wikimedia.org
Разбирательство, проведенное по приказу Карла, пришло к выводу, что процесс прошел с грубейшими нарушениями закона. В 1455 году новое рассмотрение дела назначил папа Каликст III , отправив наблюдать за процессом трех своих представителей.
Разбирательство было масштабным: суд заседал в Париже, Руане и Орлеане, были допрошены более 100 свидетелей.
7 июля 1456 года был оглашен вердикт, который гласил, что каждый пункт обвинения против Жанны опровергается показаниями свидетелей. Орлеанская Дева была полностью оправдана, в знак чего публично разорвали один экземпляр обвинительного заключения.
Святая и «свинья»
Спустя почти 500 лет церковь посчитала, что национальная героиня Франции достойна большего. В 1909 папа Пий X провозгласил Жанну блаженной, а 16 мая 1920 года папа Бенедикт XV канонизировал её. Сегодня статуя святой Жанны есть в большинстве католических церквей Франции.
Что же касается ее судьи, епископа Пьера Кошона, то каждый француз, который начинает рассказ об истории суда над Жанной, не преминет уточнить, что этот человек полностью соответствовал своей фамилии. Кошон в переводе с французского означает «свинья».