Заговором, говоря предельно сжато, именуется определённая словесная формула, произносимая с целью того или иного воздействия на других людей или на окружающий мир - с целью достижения определённого состояния либо напротив, избавления от оного, осуществления определённого намерения либо предотвращения нежелательного явления. В народе заговор может именоваться и другими словами: «слово», «шептание», «наговор», «приговор», «осторожка», «оберег», «замовление», «примовление» и т.д.

Заговоры, по мнению абсолютного большинства исследователей являются наиболее архаичной составляющей традиционной славянской культуры. Практика применения заговоров уходит своими корнями в глубокую древность и в большей или меньшей степени сохраняется до наших дней.

Основная масса текстов заговоров записана в XVIII - XX вв. Известен отрывок заговорного текста на новгородской берестяной грамоте, датируемый XIV - XV вв . Также существует несколько текстов, относящихся XV - XVI вв. Письменный текст наиболее древнего заговора ныне известного исследователям относится к XII веку. Он также был обнаружен на берестяном свитке при раскопках древнего Новгорода. Тем не менее несомненно, что заговоры бытовали и задолго до письменной фиксации. Исходя из этого ряд исследователей считает, что на основе заговорных текстов возможно не только судить о мифологических представлениях наших предков, но и использовать заговоры в качестве одного из инструментов в реконструкции цельной мифологической системы: «…древнеиндийские и европейские заговоры, принадлежа единой древней традиции, отражают в высшей степени архаичные «мифопоэтические» представления и позволяют ставить вопрос о реконструкции по крайней мере фрагментов общеиндоевропейского текста»

Применение заговоров характерно не только для славянской традиционной культуры, но и практически для всех архаических культур. О том, сколь высокое значение придавалось заговорам у древних ариев можно судить по тому, что ведический корпус включает в себя, наряду с «Ригведой» («ведой гимнов»), «Яджурведой» («ведой жертвенных формул») и «Самаведой» («ведой напевов») ещё и «Атхарваведу» - «веду атхарванов» или, буквально, «веду заговоров». Она включает в себя заговоры главным образом повседневного, бытового характера. Например, против пожара в доме:

Это сток для вод,
Жилище для моря.
Посреди пруда наш дом -
Отврати (свои) лица!

Или на рост ячменя:

Где мы призываем тебя,
Внемлющего бога-ячменя,
Поднимись там, как небо!
Будь неисчерпаем, как океан!

Заговоры широко представлены и в традиционной культуре ближайших соседей славян - балтов. Отрывок литовского лечебного заговора:

Святая земля,
Земля, земля, землица!
Змея, змея, змея,
Отдай здоровье (имя)

Месяц, месяц, месяцочек,
Светлый небесный боженька,
Дай ему (полный) круг, мне здоровье,
Дай ему полноту - мне королевство Перкунаса!

Известны заговоры и германо-скандинавской традиционной культуре. Вот, например, заговор от вывиха:

Фоль и Вотан ехали в лесу.
Тогда у кобылы Бальдра была вывихнута нога.
Тогда заклинала её Синтгунт, Сунна её сестра,
Тогда заклинала её Фрейя, Фола её сестра,
Тогда заклинал её Вотан так хорошо, как он умел
И от вывиха кости, и от вывиха крови,
И от вывиха сустава:
Кость к кости, кровь к крови,
Сустав к суставу да приклеятся

Заметим, что многие исследователи указывают на то, что часть мифологических песен «Старшей Эдды» также имеет ярко выраженные черты сугубо заговорного текста (либо являются «выросшими» из заговорного текста). Например, «Речи Сигрдривы» имеют такие строки:

Будь невредимым, день! Будьте невредимыми, дня сыны!
Будь невредимой, ночь с сестрою!
Негневными глазами взгляните на нас сюда
И дайте сидящим победу
Невредимые асы, невредимые асиньи,
Да будет невредимой многополезная земля!

В кельтском эпосе также сохранились тексты, имеющие отчётливые черты заговора:

Заклинаю ирландскую землю,
Омытую морем обильным,
Обильны горы великие,
Велики леса могучие..

Итак, заговор является характерной составляющей любой архаической культуры. В тоже время говоря конкретно о славянском фольклоре следует отметить что многие тексты заговоров наполнены христианскими персонажами и христианской терминологией, и этот факт настораживает и даже отпугивает непрофессионалов, начинающих знакомится с традиционной славянской культурой. К тому же определённое количество заговоров, записанных этнографами, в самом деле является продуктом в большей мере христианского мышления и не несёт в себе практических никаких элементов традиционного (или, точнее, мифологического) мышления. В связи с чем возникает вопрос: как отличить аутентичный заговор от более позднего? Для этого в первую очередь необходимо знать основные принципы построения традиционных заговоров. Один из них состоит в том, что большинство аутентичных заговоров базируются на «Законе подобия» или «Законе большого в малом» . Суть его сводится к тому, что всё в этом мире имеет своё подобие - мир земной является «отражением» мира Небесного и наоборот, человек («микрокосм») своим строением подобен Вселенной («макрокосму»). Соответственно все заговорные тексты, построенные на этом законе и имеющие в себе строки сравнительно-сопоставительного характера с полным основанием могут считаться традиционными даже в том случае, если в них используется внешняя христианская терминология . Пример такого заговора:

На матушке Межовке
Вода бежит-катится
И торопится
С раба Божьего (имярек) скатится
Жидки-бридки уроки-призоры,
Худое худобище,
Злое зевающее..

Здесь мы явно видим, что процесс избавления от болезней уподобляется течению (вернее, «утеканию») воды, то есть в данном случае заговорная формула: «как вода течёт, так и болезнь пусть утечёт» основана именно на мифологическом «законе подобия»; поэтому основу данного заговора с полным основанием можно признать древней.

Меньше проблем с классификацией заговора возникает в том случае, если наряду с фундаментальными мифологическими представлениями в нём присутствую ещё и конкретные мифологические образы. Как, например, в этом случае:

На сине море-окияне
На острове Буяне
Стоит дуб кверху корнями
На дубу сидит красна девица.
Это не красная девица -
Сама Мать Пресвятая Богородица.
Она шьёт-расшивает,
больные раны зашивает,
тянет нитку от севера до востока
Эта нитка обрывается
У рабы (имярек) горячая кровь унимается
По этот час,
По этот раз,
По эту святую минуту!

Такие традиционные мифологические образы, как «Остров Буян» (сакральный Центр Мира), «Дуб кверху корнями» (Мировое Древо) неопровержимо свидетельствуют о древней дохристианской основе заговора.

Как уже говорилось выше, из заговорных текстов можно почерпнуть информацию о мифологических представлениях наших предков, их взглядах на мироустройство и многое другое. Например, представление о сакральном Центре Мира (Острове Буяне) или Первоматерии (Алатырь-Камне) в более или менее неизменном виде сохранилось исключительно благодаря заговорам.

Применительно к христианству не лишним будет отметить, что сам факт использования заговоров как таковой противоречит христианскому мировоззрению, крайне отрицательно относящемуся к любым магическим практикам. В христианских источниках мы неоднократно можем встретить гневные слова, обращённые к людям, практикующим Волошбу: «инии върують въ сны, вь кошь вь устрячю, въ урокы, въ ворожю, въ кобление и наузы носять (…) забывшее Бога…» . Следующий отрывок из церковного документа обличает конкретно лечение с помощью Волошбы: «Сему же ина подобна вина: немощь немощь вълшбою лъчять и наузы, чарами, бъсом требы приносять и бъса глаголаемаго трясцю творять (отгоняще)… Се проклято есть. (…) Господь не рече лъковати чарами и наузы, ни въ стръчю, ни въ полазъ, ни въ чех въровати, то поганьское есть дъло» Кстати сказать, подобная позиция церкви отнюдь не искоренила применение различных магических средств в народной среде.

В грамоте царя Алексея Михайловича, относящейся к 1648 году (то есть спустя сотни лет после крещения Руси) есть, в частности, и такие строки: «…люди тъхь чародъевъ и волхвовъ богомерскихъ бабъ въ домъ себъ призывають и къ малымъ дътямъ и тъ волхвы надъ больными и надъ младенцы чинятъ всякое бесовское волхвованiе и отъ правовърiя православныхъ крестьянъ отлучаютъ» Этот факт наряду со многими другими приведёнными выше также служит косвенным свидетельством исконности, аутентичности такого явления как заговоры в целом для славянской культуры, а также чуждости этого явления для культуры христианской.

Некоторые особенности заговорных текстов: ритм

С религиозно-магической точки зрения заговор является частью вербальных (речевых, словесных) магических практик. Часть заговоров имеет сугубо бытовое, «приземлено-практическое» предназначение, и в этом их отличие от славлений, колослав или обрядовых песен, большей частью относящихся к ритуальной магии и преследующих, если угодно, более Духовно-возвышенные цели. Вместе с тем известны заговоры, используемые в не бытовых целях а именно, в ходе ритуальных (обрядовых) действий - как обрядов так и праздников.

Одной из характерных черт заговора является его особая ритмическая организация. Наличие ритма в текстах заговоров сближает их с поэтическими жанрами, однако в данном случае ритм играет не эстетическую (как в поэзии), а сугубо практическую роль: «В отличие от песенных и эпических жанров фольклора (…) в заговорах ритмическая организация - не столько эстетический, сколько прагматически обусловленный приём, это необходимый инструмент всякого «суггестивного» текста, обеспечивающий магическую силу заговора и действующий вместе с другими приёмами, непосредственно связанными с применяемой в заговорах стратегией и тактикой воздействия на положение вещей в мире»

Представление о ритме, являющемся одной из основ Мироздания является древнейшим и свойственным практически любой традиционной культуре, так как ритмичность с точки зрения мифологического мышления воспринимается как наглядная форма упорядоченности Вселенной - смена времён года, смена времени суток, смена различных периодов в жизни человека - во всём этом видится определённый ритм - Природный Ритм Вселенной. Далее, следуя одной из уже упоминавшихся здесь основ мифологического мышления, а именно «Закону подобия» - Природные ритмы должны повторятся на всех уровнях - от Божественного до человеческого. Поэтому с точки зрения мифологического мышления и различные техники взаимодействия с Духами Природы, Предками и Богами, в частности - словесные обращения к Ним возможны только в ритмизованной форме, каковой и являются тексты как славлений, так и заговоров. Этот факт подтверждают и многочисленные исследователи данной темы: «заговор есть традиционная ритмически организованная формула, которую человек считал магическим средством достижения различных практических целей. Заговору приписывали безусловную силу принудительного воздействия на людей и природу прежде всего в силу того, что он особым образом ритмически организован» Именно поэтому подавляющее большинство духовных текстов древности имеет ритмизованную форму - начиная от текстов в шумерских храмах или древнеарийской «Ригведы» до скандинавской «Старшей Эдды».

Заговорная волошба

В народе существует целый ряд поверий и предписаний относительно использования заговоров - начиная с сохранения и передачи их текстов и заканчивая собственно применением. Например бытует поверье, что тексты заговоров нельзя передавать людям старше по возрасту - от этого они могут потерять свою волошебную силу. Поэтому хранители заговоров («знаткие люди», «чаровальники» и т.д.) передавали их преимущественно тем, кто в дальнейшем должен был продолжать практику применения заговоров.

Заговор произносится на особый манер - нарочито изменённым голосом (громче либо тише обычного, нашёптыванием, бормотанием и т.п.) и сопровождается учащением либо напротив замедлением дыхания, в зависимости от предназначения заговора и личного практического опыта человека, читающего заговор.

Нередко произнесение текста заговора (вербальная часть) сопровождается теми или иными действиями (акциональная часть) с использованием определённых предметов (реальная часть). Триединство этих составляющих также основано на «Законе подобия» - сказанные слова «закрепляются» предметно-действенной составляющей. Таково, например, связывание тряпиц или нитей, символизирующих судьбы (вернее, Нити судеб) двух людей, кои необходимо соединить (при чтении приворотных заговоров), сжигание или отпускание по воде каких-либо предметов, символизирующих то, от чего человеку необходимо избавится (при чтении лечебных заговоров) и т.п. В ряде заговоров важна ещё и пространственная ориентация - как правило, лечебные и обережные заговоры произносятся лицом на восток. Указание на это в ряде случаев содержится в тексте самого заговора:

Стану я (имярек)
Пойду из избы дверьми,
Из двора - воротами
Во чисто поле,
В восточную сторону

Заговоры, связанные с наведением порчи и проклятий (т.н. «тёмные заговоры») произносятся лицом на запад:

Стану я (имярек)
Пойду нижней тропой,
Волчьей норой
Стану на Заход лицом
На Восход хребтом

Заговоры, связанные с конкретной ситуацией как, например, остановить кровотечение, наговариваются непосредственно на объект - в данном случае рану. Лечебные заговоры, равно как и заговоры на снятие порчи также наговариваются обратясь к больному, но так чтобы заговаривающий был обращён лицом на восток.

Ход заговорного действа во многом повторяет структуру большого Кологодного Обряда, принятого ныне в среде последователей традиционной дохристианской культуры. В этом также проявляется органическое Единство Большого и Малого, проявление Воли Богов на всех уровнях Мироздания. По сути, заговор и сопровождающие его чтение действа и являются малым Обрядом.

Ход Кологодного Обряда таков:

1. Освящение места.
2. Речение кощун.
3. Зачин.
4. Славления и положение треб.
5. Круговая братина. Воспринятие Силы Богов.
6. Заключение.

1. Подготовка места
В зависимости от предназначения заговора и прочих факторов, весь комплекс действий связанных с его произнесением начинается с подготовки места, необходимых предметов и т.д. Здесь же место «очищается», для чего произносятся особые обережные слова, способствующие удачному проведению всего комплекса действий, связанных с чтением заговора.

2. Обращение к Богам
Затем, как правило, может следовать принесение требы либо просто словесное обращение к Тому из Богов, Кого человек наиболее почитает, либо к Тому, Кто отвечает за ту сферу Мироздания, к которой обращён заговор.

3. Зачин заговора
Произнесение собственно текста заговора можно условно разделить на несколько частей.
Текстам большинства заговоров предшествует зачин - более или менее стандартная словесная формула, обычно выглядящая следующим образом:

Стану я (имярек)
Пойду из избы дверьми,
Из двора - воротами…

В первую очередь зачин - это описание магического путешествия, символ ухода человека читающего заговор в Сакральное Пространство, в Мир Богов, Предков и Духов.

Стану я (имярек)
Пойду из дверей дверьми,
Из ворот воротами
На восток, в восточную сторону,
К Окиян-морю…

В целом зачин призван обеспечить человеку определённый настрой, избавить его от неподобающих в данное время и в данном месте мыслей, с тем чтобы ввести его в Магическое Пространство, в котором происходит непосредственное взаимодействие с теми Силами, к которым обращён заговор.

Нередко в зачине присутствует описание «одевания» человека в зримые проявления Высших Сил, обозначающее символическое единение человека с Природными Стихиями:

Медвяной росой умываюсь,
Красным Солнцем утираюсь,
Облаками облекаюсь,
Частыми Звёздами опоясываюсь…

Либо:

Небом покроюсь,
Зорею подпояшусь,
Звездами отычусь…

4. Вхождение в Дольний Мир
Далее следует описание вхождения в Дольний Мир и описание самого Сакрального Пространства, в котором как правило перечисляются основные, фундаментальные мифологические объекты (Камень, Древо) являющие собой с точки зрения мифологического мышления Основу Мироздания, соприкосновение с которыми само по себе мыслится благоприятным.

На Синем Море-Окияне
На Острове Буяне
Стоит Дуб кверху корнями
Да ко низу ветвями…

Характерно, что определённое количество заговоров не имеют слов зачина и начинаются непосредственно с описания Сакрального Пространства. Также зачин отсутствует в тех случаях, когда вербальная часть - собственно, слова зачина - заменена акциональной - теми или иными действиями.

5. Взаимодействие с Богами и Стихиями
После описания магического путешествия и Сакрального Пространства следует собственно заклинательная часть, содержащая в себе просьбу, побуждение или требование определённого характера, в зависимости от предназначения того или иного заговора:

- Гой еси, Солнце Жаркое,
Солнце Жаркое, Свет-Даждьбоже
Не пали не пожигай ты
Овощ и хлеб мой
А пали-пожигай ты
Куколь и полынь-траву…

Либо:

Как дождь воды не пробил
Так бы меня (имярек) Именем Перуновым
Мечи да стрелы не пробивали
Тело моё было б крепче Белого Камня
И как от воды каменья отпрядывают
И пузыри отскакивают
Так бы от меня (имярек) Именем Перуновым отскакивали
Стрелы да копья-сулицы…

Нередко вербальная заклинательная часть может сопровождаться определёнными действиями. Такими например, как «смывание» водой, «сдувание» воздухом, «сжигание» огнём болезней или порчи.

6. Замыкание
Заговорный текст завершается закрепляющей концовкой - подтверждающей, «замыкающей» весь описанный выше комплекс:

Будь ты, мой приворот,
Крепче камня,
Крепче железа,
Век по веку,
Отныне и до веку!
Гой!

Либо:

Крепко моё слово, а несть иного!
Гой!

Так как заговор имеет статус магического текста, воспроизведение которого должно быть как можно более точным, часто замыкание призвано ещё и нейтрализовать либо исправить различные неточности, возможно, имевшие место быть при произнесении предыдущего текста:

Будьте слова мои и наговоры
Некоторые недоговоры
Исполным-полна крепки-лепки,
Крепче Огня-пламени,
И Алатырного Камени!
Гой!

Либо:

Будьте слова мои,
Кои договорил и не договорил,
И кои переговорил,
Слово в слово,
Передние наперед,
Задние на зад
Середние в середке.

Также, в рамках современной традиционной культуры, функцию замыкания может исполнять и просто короткий слог - «Гой!»

Вышеуказанная последовательность действий является общей тенденцией и заговоры, обладающие такой структурой, ныне признаются «классическими». В тоже время существует масса отклонений от данной схемы - известно множество заговоров, не сопровождающихся указанными действиями и не обладающих столь сложной структурой. Такие заговоры произносятся в зависимости от конкретной ситуации в которой оказывается человек либо в зависимости от влияния на человека разного рода внешних факторов - к примеру, таковы заговоры на остановку кровотечения и т.д.

Существует ещё и группа так называемых «одноразовых» заговоров - их тексты составляются сведущими людьми исключительно для какого либо одного-единственного случая.
Таков, в общем и целом, круг вопросов связанных с использованием заговоров.

Заключение
Цели применения заговоров обширны. По мнению профессиональных исследователей: «они играли видную роль в народной медицине, в любовных, бытовых и общественных отношениях. Зачастую их роль сводилась к иррациональным методам воздействия на окружающий мир. Не исключается и рациональный характер влияния некоторых видов заговоров на состояние человеческого организма.

Значение внушения и роль слова доказаны современной наукой. Их психотерапевтический эффект широко известен»

Отметим, что помимо своего функционального предназначения, многие заговоры отличаются ещё и поистине поэтической красотой, в коих отразилось гармоничное и преисполненное гордости мировоззрение их народа-создателя - почтительное отношение к Природным Стихиям и магическое единение с ними, глубина многовековых Духовных исканий, незримая Вервь Духа Русского, протянувшаяся к нам из глубины тысячелетий…

В довершение скажем, что практика применения заговоров вершится триединством Мысли, Слова и Дела, обращённых к единой Цели:

Наговор мой не избыть,
Слово-дело не переломить!..

Разлад меж этими тремя составляющими может привести к бесполезности использования заговоров. Мало только лишь одного чтения заговора, без Волевого усилия. Поэтому заговорные тексты могут служить не только инструментом достижения желаемого эффекта но и, в ряде случаев, способом обретения изначально присущей человеку Гармонии, Лада, утерянного многими из нас…

(по работам Н.И. Кравцова)

По работе В.Я. Проппа . Прежде всего, надо обратить внимание на то, что понятия «род» и «вид» относятся к области классификации. Точное определение того, что понимается под жанром, невозможно вне рамок классификации жанров; жанры должны быть определены каждый как сам по себе, так и в их отношении к другим жанрам, от которых их нужно отличать. Оба эти вопроса - вопрос об определении жанров и о их классификации, по существу составляют две стороны одного большого вопроса.

В широком смысле этого слова жанр может быть определен как ряд или совокупность памятников, объединенных общностью своей поэтической системы. Так как фольклор состоит из произведений словесного искусства, прежде всего, необходимо изучить особенности и закономерности этого вида творчества, его поэтику

Специфика жанра состоит в том, какая действительность в нем отражена, какими средствами эта действительность изображена, какова оценка ее, каково отношение к ней и как это отношение выражено. Единство формы предопределяет единство содержания, если понимать под «содержанием» не только фабулу, но мыслительный и эмоциональный мир, выраженный в произведении. Из этого вытекает, что единство «формы» определяется единством всего того, что принято называть «содержанием», и что их нельзя разрывать.

По работе В.П. Аникина. Деление детского фольклора на игровой и неигровой не приближает нас к пониманию сложной системы жанров. Система, которой наиболее последовательно придерживается В.П. Аникин, точно отражает многосоставность и генезис детского фольклора. Не вызывает сомнений правомерность выделения в детском фольклоре поэзии пестования (колыбельные песни, пестушки, потешки, прибаутки), докучных сказок, создателями и носителями которых в первую очередь являются взрослые. Очевидно и наличие в детском устно-поэтическом репертуаре произведений, выпавших из репертуара взрослых, - собственно детского творчества. Но она не может быть основой рабочей классификации, так как многие жанры детского фольклора, отнесенные им к третьей группе - собственному творчеству детей (считалки, жеребьевые приговоры, дразнилки, поддевки, скороговорки), строятся, как показывает анализ, на основе прямых или опосредованных заимствований из фольклора взрослых или литературы. По генетическому принципу строит свою систему В.П. Аникин. Он выделяет три группы произведений: поэзию взрослых для детей, произведения, выпавшие из фольклора взрослых и усвоенные детьми, собственное творчество детей. Внутри них исследователь рассматривает отдельные жанры и их разновидности.

Н. И. Кравцов также отмечал, что для систематизации фольклорных произведений следует избрать классификацию литературоведческую, т. е. деление на роды, виды и жанры. Под родом следует подразумевать способ изображения действительности (эпический, лирический, драматический), под видом – тип художественной формы, а под жанром – тематическую группу произведений. При классификации учитывается, что в фольклоре употребляются две формы речи – стихотворная и прозаическая. Кроме того, все произведения с определенной долей условности могут быть поделены на обрядовые или необрядовые в связи с их закрепленностью или незакрепленностью за тем или иным народным обрядом, причем «область обрядовой поэзии не подчинена указанным родам, так как она определена не по признаку поэтического оформления, а по признаку бытования».

3. Мифологическое сознание. Славянская мифология.

Мифологическое сознание это мышление наглядными образами, «телесными» и
пластичными по характеру, включенными в жизнь, но напрямую с ней не связанными. В
мифологическом сознании нет отвлеченных абстрактных понятий, нет обобщений, в нем не все
осознается и осмысливается. Мифологическое сознание создает образы фантазии и пытается ими
жить, из них исходить. В этом сознании много мистики, нет четких границ между природой,
животным и человеком – все воспринимается как один мир. Элементы мифологического сознания
есть у детей дошкольного возраста – они разговаривают с игрушками, сами уподобляются им,
оживляют природу, нередко фантазируют по поводу своего прошлого до появления на свет. В
таком сознании деформируется информация; ибо оно существует на основе слабой
осведомленности, проявляется стихийно, в нем неясны нравственные понятия и идеалы. С
возрастом оно преодолевается рациональным типом мышления.

Древнеславянская мифология сложна по своей структуре и богата по содержанию. К сожалению, до наших дней дошло очень мало источников, описывающих верования древних славян, и существ, соседствующих с ними в те времена. Во-первых, славянская мифология настолько древняя что, большинство историй существовало лишь в устной форме. Во вторых, история славянского народа была такова, что верования людей несколько раз менялись
насильственным образом, при этом уничтожались практически все упоминания о прежних
мировоззрениях. Древнеславянская мифология затрагивает огромный промежуток времени и содержит информацию от сотворения мира до бытовых сцен славянского народа. При этом ее можно разделить на два крупных этапа: древний, первозданный этап, и новый, современный для
древних славян. К сожалению, не осталось источников, описывающих события, приведшие к
такому переходу, известно лишь, что в мире произошло какое-то событие, которое все
изменило. По верованиям древних славян Мир был разделен на три части: верхний мир, расположенный над небесами, мир богов и божественных существ – Правь; средний мир, мир в котором живут люди, звери, растения – Явь; и нижний мир, мир мертвых – Навь. Но эти миры хоть и отделены друг от друга, не являются отдельно существующими, они взаимосвязаны и взаимопроникаемы, однако обычному смертному пересечь границу миров не дано. В каждом из миров действуют свои законы и правила, за каждым из миров присматривают свои боги.
Вообще пантеон древнеславянских богов весьма многочисленен. Большинство божеств
отождествлялось с различными силами природы, хотя были и исключения, самым ярким
примером которых является Род – бог-творец. Весь пантеон можно разделить на два больших
круга: старшие боги, которые правили всеми тремя мирами в первозданном этапе, и второй круг – молодые боги, которые взяли бразды правления в новом этапе. Славяне верили, что все миры объединяет единое море хаоса, и все миры расположены в этом море. Изначально мир был создан Родом и двумя его сыновьями Белбогом и Чернобогом. В дальнейшем же, другие потомки Рода видоизменяли и развивали мир. Древние славяне верили, что до них, наиболее развитыми существами в этом мире были Волоты, а славяне являются прямыми потомками этих великанов. Но люди не единственные разумные существа в Яви. По соседству с ними живет огромное число существ, одни из них помогают славянскому народу, другие ненавидят людей и причиняют им вред.

4. Заговоры как жанр обрядового фольклора. Работа А.А. Блока «Поэзия заговоров и заклинаний».

Своеобразным видом обрядового фольклора являются заговоры. Заговоры - это короткие прозаические устно-поэтические произведения, обладающие, по мнению их исполнителей, силой магического воздействия. Как известно, искусство на самых ранних ступенях своего развития. Имело не столько эстетическое, сколько утилитарно-практическое значение. К такому типу искусства относятся и заговоры. Хотя заговоры и являются произведениями искусства, но их исполнителями не преследовались никакие эстетические цели. Их функции были чисто практическими: магической силой слова вызвать желаемое (хороший урожай, выздоровление, любовь и т. д.) А.А. Блок посвятил заговорам специальную статью, в которой Глубоко раскрыл их большую и неповторимую поэтичность.

5. Проблема изучения и классификации календарно-обрядовой поэзии. Основные издания.

Календарно-обрядовая поэзия - вид фольклора, сопровождавший аграрные праздники и труд земледельца в течение хозяйственного года.

Истоки календарно-обрядовой поэзии - в родовом обществе. В самом древнем слое календарных обрядов, поверий, песен уже отразился культ Солнца. Не случайно и самые большие земледельческие празднования, в первую очередь Рождество, Купалле, приходились на зимнее и летнее солнцестояние. С развитием общества календарно-обрядовая поэзия широко отражала в себе трудовую деятельность земледельца, морально-этические представления народа, поэтический взгляд на мир, природу, человека.

Поэзия белорусского земледельческого календаря включает свыше 20-ти жанровых и групповых песенных разновидностей. Циклизация календарно-обрядовой поэзии обусловлена круговоротом в природе, чередованием времен года. В поэзии белорусского земледельческого календаря выделяются четыре больших цикла: весенний, летний, осенний, зимний. Каждое время года, каждый сезонно-производственный период имели соответствующие обычаи, поверья, песенное сопровождение. Общей у них была обширная аграрная основа, целевая установка, отдельные мотивы, вызванными ею.

Весенние обряды и песни должны были освящать собой особо ответственный период в жизни древнего земледельца - начало полевых работ, время весенних всходов, выгона скота на пастбище.

Летние обряды и песни предназначались для того, чтобы уберечь хлеба в пору дозревания, поспособствовать успешному сбору урожая.

Осенний период земледельческого календаря был беден на обряды. Связанный с уборкой яровых, выборкой, обработкой льна, засеванием озимых - окончанием полевых работ, он характеризовался доминированием в песнях предпраздничных мотивов, развитием у них сильного лирического начала.

Проблемы изучения календарно-обрядовой деятельности народов Сибири были связаны, прежде всего, с точностью и достоверностью размещения обрядового фольклора. Трудности эти были связаны с невозможностью применить данный принцип, так как календарные песни переселенцев во многих циклах обрядов не были древнейшими.

Вторая проблема заключалась в отборе материала: при соблюдении функционального принципа, количество обрядовых песен будет ограничено, так как большинство из них с обрядами не связаны. Поэтому в большинстве сборников в каждом разделе дан обрядовый и необрядовый фольклорный материал, при этом необрядовые произведения (песни, колядки) связаны с определенным праздником или обычаем.

Третья трудность исследователей связана с народами, проживающими в Сибири. Календарная поэзия русского этноса претерпел изменения и обогатился за счет белорусского и украинского фольклора, за счет особенностей их культуры и традиций. Фольклор сибиряков - это творчество восточнославянской общности, поэтому попытки выделить только русский фольклор разрушит единство культуры и сотрет черты сибирской обрядовой общности. Сибирский край из века в век пополнялся разными народами, разными русскими говорами, поэтому песни и колядки не обладают доминирующими диалектными чертами. Кроме этого важно отметить, что для Сибири характерна еще одна особенность: это природно-климатические условия сибирских регионов. Климат оказал влияние на заселение русских из Зауралья. Межэтнические связи русских с аборигенным населением, большое количество старообрядцев в Сибири накладывало специфический отпечаток в народных календарях каждой отдельной области.

6. Жанровый состав календарно-обрядовой поэзии зимнего периода

(по работам В.И. Чичерова и Н.П. Колпаковой).

Зимний период в крестьянском календаре имел подготовительный характер. Обряды и песни зимнего цикла были направлены на то, чтобы заранее, наперед повлиять на будущий урожай, сохранить озимые посевы, озимые на полях.

Календарные обряды и их поэзия делятся на четыре цикла соответственно четырём временам года: зимний, весенний, летний, осенний. Сущность обрядов и песен зимнего цикла состоит в том, чтобы обеспечить будущий хороший урожай и приплод скота. Первая его часть относится ко времени от рождества Христова до так называемого крещения, вторая- от крещения до масленицы и характеризуется подготовкой к весенним земледельческим работам.

Наиболее важным моментом обряда и поэзии зимнего цикла было калядование. В древности оно было связано с культом рождающегося солнца, а поэтому с зимним солнцестоянием и поворотом от зимы к теплу. После принятия христианства праздник Коляды совпал с празднованием рождества Христова.

Каляда (с лат.) - первый день месяца. Главной частью калядования было хождение молодёжи со звездой по домам и прославление божества (в древности Каляды, а затем Христа). Калядование начиналось перед рождеством и заканчивалось под новый год. Оно включало в себя пение песен (калядок), основной темой которых была тема поисков Каляды и обращение к ней, величание членов семьи, дома, причём хозяина прославляли за домовитость, сына за храбрость и ловкость, дочь - за красоту, жену хозяина за умение вести дом. Калядки завершались просьбой к хозяевам дома наградить калядовщиков за их труд и песни. Таковой наградой было угощение. У всех славян колядки включают в себя, прежде всего пожелание достатка и счастья. Золотой цикл обрядов заканчивается Масленицей. Праздновали её в конце февраля или в начале марта. У русских этот праздник состоит из 3-х частей: встреча (понедельник), разгул или перелом в так называемый "чистый" четверг и прощание.

В.И. Чичеровым было предложено разделение обрядов на два разновеликих цикла:

1) обряды, связанные с подготовкой урожая,

2) обряды, сопровождающие получение.

Первый цикл включал два периода: зимний и весенне-летний; второму циклу соответствовал осенний период земледельческого календаря. Такое абсолютное внимание аграрной функции не совсем оправдано, так как помимо земледельческой, любой обряд имел в большей или меньшей степени выраженную семейную или брачную направленность. Данная классификация не совсем удобна, так как она позволяет сгруппировать все фольклорные произведения, учитывая лишь календарное время их исполнения. В.И. Чичеров так же делит обряды на активные, призванные воздействовать на природу, и пассивные, цель которых - узнать, что судьба приготовила для человека. К первой группе обрядов относятся заклинания, величания; вторая представлена всевозможными гаданиям.

Н.П.Колпакова , придерживаясь традиционного тематического деления поэзии по ходу свадебного обряда, в книге "Лирика русской свадьбы" утверждает, что "песенный репертуар не был так закреплен за отдельными обрядовыми моментами, как большинство причитаний" "Песни во многих случаях являлись как бы укращающими вставными эпизодами". Эти положения совершенно верны только для севернорусской свадьбы, но не приемлемы: для среднерусской, где свадебные песни так многочисленны, интенсивны, так плотно "нанизаны" на свадебный обряд, что их никак нельзя считать "укращающими" вставками". Они - основной, ведущий, главный жанр. Кроме того, не совсем можно согласиться с тематическими циклами, предложенными Н.П. Колпаковой в разделе свадебной лирики. Лирическая песня в свадьбе изображает не вообще переживания невесты, но дифференцирует их, останавливаясь на одной из сторон, зафиксированной в обряде. Например, предложенная тема "Молодец перед просватаньем", "девица перед просватаньем" можно обозначить как "выбор невесты"-это точнее указывает на смысл таких песен, и, главное, в данном случае ясна связь с обрядом сватовства. Вот почему в предложенной Н.П. Колпаковой жанровой классификации русской народной бытовой песни вообще отсутствует группа свадебных коротких песен, органически слитых с обрядовыми актами.

Первый весенний праздник – встреча весны – приходится на март. В эти дни в деревнях пекли из теста фигурки птиц (жаворонков или куликов) и раздавали их девушкам или детям. Веснянки – обрядовые лирические песни заклинательного жанра. Обряд «заклинания» весны был проникнут стремлением воздействовать на природу с целью получения хорошего урожая. Имитация полёта птиц (подкидывание жаворонков из теста) должна была вызвать прилёт настоящих птиц, дружное наступление весны. Образы весны и птиц господствуют в веснянках. Веснянкам свойственна форма диалога или обращения в повелительном наклонении. В отличие от заговора, веснянки, как и колядки, исполняются коллективно, что выражается в обращениях от имени группы людей. Весенние гуляния и игры молодёжи продолжались, начиная с красной горки, в течение апреля, мая и июня, несмотря на тяжёлые полевые и огородные работы. На этих гуляниях исполнялись протяжный игровые и хороводные песни, не имеющие обрядового значения. Их темы – семейные, любовные – раскрываются в бытовом плане.

Троицко-семитская неделя: семик – седьмой четверг после пасхи, троица – седьмое воскресенье, носящая ещё название «русальной» недели или «зелёных святок». Это девичий праздник, протекающий в окружении цветущей природы – в поле за околицей, в роще. Характер этого праздника определяется его основным образом – берёзки. Девушки, нарядно одевшись и захватив с собой угощения, шли «завивать» берёзки. Девичий праздник сопровождался ещё и гаданием. Девушки, плели венки и бросали их в реку. По далеко уплывшему, прибившемуся к берегу, остановившемуся или потонувшему венку судили об ожидавшей их участи. Гадание по венкам широко отразилось в песнях, исполнявшихся как во время гадания, так и безотносительно к нему.

Праздник Ивана Купалы. Праздник летнего солнцеворота отмечался в ночь на Ивана Купалы (с 23 на 24 июня). Это праздник «полного расцвета растительности». В купальские праздники земле не помогают, а, наоборот, стараются взять от неё всё. В эту ночь собирают целебные травы. Кто найдёт папоротник, тому, как считалось, удастся найти клад.

Похороны Костромы. В эти же сроки (перед Петровым днём, 28 июня) отмечался и праздник Ярилы или Костромы, который означал прощанье с летом до нового возрождения сил земли. Центральный эпизод обряда – похороны Ярилы, Купалы или Костромы. Образ Костромы сходен с образом Масленицы. Весёлые похороны Костромы сходны с такими же похоронами Масленицы.

Причитания могут быть свадебные, рекрутские, похоронные. Причеты не имели определенной формы и фабулы.

Рекрутский обряд - более позднего происхождения, чем свадебный и похоронный обряды. Он сложился в начале18 века, после введения Петром 1 всеобщей рекрутской повинности (1699). Проводы на «службу государеву» на 25 лет для крестьянской семьи были равносильны смерти рекрута; влекли за собой разорение и упадок хозяйства. В самой армии часты были случаи жестокой расправы над солдатами, поэтому родные рекрута причитали над ним, как над умершим. Этот обряд почти не содержал в себе магических и символических моментов (иногда рекрута заговаривали от болезней, и, особенно, от пуль).

Заговоры

Назначение заговоров, как и обрядовой поэзии, заключалось в магическом воздействии на природу. Со временем, заговор приобрёл значение заклинания словом и в связи с этим стал устойчивой поэтической формулой, построенной чаще всего на сравнении реального действия или явления с желаемым и употребляемой для достижения лечебных или иных целей. Важная черта заговора - вера в магическую силу слова. Заговоры бывают двух видов: белые - направленные на избавление от недугов и бед и содержащие элементы молитвы (знахарство)- и черные - направленные на принесение порчи, вреда, употребляемее без молитвенных слов (колдовство, связанное с нечистой силой). Употребление заговоров в большинстве случаев соединялось либо с различными видами народной медицины, либо с символическими действиями - отголосками древней магии. По тематике заговоры делятся на 3 группы: лечебные - от болезни и болезненного состояния людей и домашних животных, а так же от порчи; хозяйственные- аграрные, скотоводческие, промысловые - от засухи, сорняков, для приручения домашних животных, охотничьи, рыболовные; имеющие целью регулировать общественные и личные отношения между людьми: любовные присушки и отсушки от недугов, для привлечения почёта или милости. Большое влияние на заговоры оказало христианство. Христианские образы целителей-святых и молитвы должны были укрепить авторитет магической формулы в пору, когда языческие верования уже забылись народом. Композиция заговоров : введение (обычно молитвенное обращение), зачин (указывающий на то, куда идёт и что делать должен заговаривающий или заговариваемый); основная часть (содержащая выражение желания, обращение-требование, диалог, действие с последующим перечислением, изгнанием болезни) и закрепки (опять молитвенное обращение).

Сказка

Народная сказка.

Сказка - жанр необрядового фольклора. Самый древний жанр в фольклоре. Жанр эпический, повествовательный. Сказка - произведение, которое имеет установку на вымысел. Изначально, сказка не была забавой. Сказка - то, что сказывают. Самый известный собиратель и издатель сказок - А.Н. Афанасьев (запасы своих сказок он пополнял за счёт записей П.И. Якушина). Он разделял сказки на:

1. сказки о животных;

2 .сказки новеллестические;

3 .сказки волшебные.

Сейчас классификация сказок изменилась. Выделяют:

1 - кумулятивные;

2 - волшебные;

3 - сказки о животных;

4 - авантюрные;

5 - бытовые;

6 - новелестические;

7 - сатирические;

8 - сказки детского драматического жанра;

9 - анекдоты, небылицы.

Сказки о животных.

Сказки о животных - самые древние сказки. При раннеродовом строе почти повсеместно была распространена своеобразная вера в родственные связи между людьми и каким-либо видом животных. Животное считалось родоначальником - тотемом. Тотемизм - вера в то, что определенное племя, род произошло от определенного родителя - животного. Во многих сказках о животных композиционный стержень - обман. Но он не осуждался. Это способ достижения превосходства слабого над сильным. В центре - хитрое животное. Позднее, с отмиранием культа животных, в сказку стало входить и ироническое изображение смешных повадок животных.

Излюбленным героем русских сказочных историй о животных, как впрочем и всех восточнославянских сказок, сделалась лиса. Её проделки и проказы стали основой многих сюжетов.

Кумулятивная сказка.

Кумулятивная сказка - сказка, состоящая из цепи сюжетов, которые могут быть связаны между собой одним персонажем. Композиция подобных сказок характеризуется нарастающим напряжением и усложнением действия.

Волшебная сказка.

Волшебная сказка - нарочитая фикция, она возникла позже сказки о животных. Главные действующие лица - дети предбрачного возраста (т.к. часто волшебная сказка связана с обрядом инициации). В волшебной сказке существуют сюжеты, не характерные для других сказок (Царевна-лягушка, Финист-ясный сокол). Сюжет - разворачивание действия в определенной последовательности. Мотив - действие, происходящее в рамках сюжета. Волшебная сказка начинается с завязки (чудесное рождение ребёнка, подход детей к определенному возрасту - инициации). Далее следует действие (начинается с несчастья, беды, которые пришли внезапно). Отлучка либо старших от младших, либо сильных от слабых. Отлучки часто сопровождались запретами, которые обязательно нарушаются. Запрет и его нарушение - парные функции. Нарушение запрета - начальная беда, в результате которой появляется антагонист (Змей Горыныч, Баба-Яга, Кощей), который творит похищение. Но иногда беде соответствует ситуация, когда чего-либо не хватает, недостаёт (герой отправляется искать невесту, молодильные яблочки, живую воду и т.д.). Основная функция завязки - отправить героя куда-либо из дома. Когда герой отлучился из дома, его вскоре должен встретить даритель, или советчик. Часто в этой роли выступает Баба-Яга (она является как бы сторожем границы-перехода из одного мира в другой). После встречи с дарителем или советчиком, у героя должен появиться волшебный помощник (часто волк или конь), который помогает герою добыть некие волшебные средства, которые помогут в борьбе с антагонистом. Развязка: либо битва героя с антагонистом, либо незаметное похищение искомого (битву или похищение герой совершает сам, но волшебный помощник всегда учит, как надо это делать). Похищение - не единственная, но ведущая развязка. После похищения случается женитьба, но не всегда, т.к. после развязки часто бывают осложнения: до осложнения должна произойти функция клеймения, которая нужна для дальнейшего узнавания героя. Победа над врагом, возвращение домой, которое может быть бегством. Бегство стоит в прямой зависимости от похищения, как формы добычи. Формы погони и ухода от неё весьма разнообразны (иногда сопровождается последовательным превращением героев или похитителей в элементы природы). Когда до возвращения остаётся всего - ничего, герой встречает менее удачливых братьев. Он решает отдохнуть. Братья крадут у героя добытое и должны избавиться от него (сказка как бы начинается заново, т.к. опять приходит беда). Оживление убитого героя происходит с помощью волшебного помощника. Вернувшись в царство, герой хочет скрыть себя функция неузнанного прибытия. Но в это время, убийцы уже претендуют на опр. высокое место, выдавая себя за героев. Идёт притязание ложного героя. В сказках, основанных на змееборстве, второго хода быть не может. Перед самой свадьбой, невеста ставит мотив трудной задачи, задание, которое может выполнить только истинный герой. Этот мотив приводит к узнаванию ист. героя. Далее следуют обличение ложного героя и его наказание.

Бытовая сказка.

Бытовая сказка не возникла из литературной новеллы, а сама создала её, т.к. исторически ей предшествовала. Бытовая сказка характеризуется тем, что показывает «алогизм обычного», вскрывает внутреннюю ложь, социальную неправду. Бытовая (новеллистическая) сказка - духовное дитя людей с жизнерадостным и независимым характером, с критическим и земным складом ума. К наиболее распространенным видам сказок-новелл относятся многочисленные сказки о супругах, их верности и неверности, о женитьбе героев, о ленивых хозяевах. Особое пристрастие эти сказка питают к любовной тематике. Также к типичным сказкам стоит отнести сказки об одураченном барине, о богатом хозяине, о нанятом работнике, о барыне, обманутой хитрым работником. Третья основная тема бытовых сказок - тема осуждения духовенства. Поэтика и стиль бытовых сказок - сниженные. Сказка-новелла рассчитана на непрерывность и единство восприятия.

Ради любви люди готовы пойти на все. Кажется, что достаточно сил для того, чтобы свернуть горы и пройти самые большие пустыни мира. Настоящим наслаждением и счастьем является то, что любимый человек отвечает на ваши чувства, но, что если тот, кого вы всем сердцем любите, не желает быть рядом с вами? Это приносит невыносимые мучения. Кажется, что жизнь кончена, а впереди не ждет ничего светлого и хорошего. Есть ли выход из такой трудной ситуации? Да, он, безусловно, есть, только вот, далеко не каждый наберется смелости, чтобы попробовать выйти из положения именно таким образом. Сейчас речь идет о любовном привороте.

Вернуть любовь мужа

Чтобы вернуть к себе любовь мужа, выйдите в ясную, лунную ночь к ограде своего дома. Встаньте лицом к Луне и сцепите перед грудью обе руки замком. Говорите заговор тихо, но твердо, не останавливаясь и не сбиваясь на словах: Матушка моя Луна, живешь ты на мягких облаках, в звездных небесных теремах. Я тебе покорюсь, я тебе в пояс поклонюсь. Возьми всю мою тоску, приладь ее к мужнему виску, пусть он обо мне думает, страдает, ночью и днем не забывает, сохнет, тоскует обо мне, о своей венчанной жене. Чары мои, чары, растите, как опары крепните, поднимайтесь, на раба Божия (имя) бросайтесь. Пусть он без меня плачет и тужит, как голубь вокруг голубицы кружит, была бы ему слаще вина, жарче огня, и был бы он весь век возле меня. Слово мое крепко, дело мое лепко. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Приворот через росу

Любовь, сотворенная на росе в день на Ивана Купалу не пройдет никогда. Собирают эту росу 7 июля. Для этого вам следует встать очень рано и быть в поле и в лесу до небесной зари. Собирают росу в посудину, из которой никто еще ни разу не пил. Собирайте росу с листов, кустов и травы прямо в новую посудину. Потом вы удивитесь тому, как много росы бывает в эту пору. Собрав росу, встаньте лицом к восходу Солнца, трижды перекрестясь, омойте росой свое лицо, грудь и колени. Затем скажите громко, зычно и уверенно: Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Доселева было при Агряне-царе полсуши в воде. Вода сходит с небеси, а на небе Господь Бог ecu. Ты, Иван Купала, принеси росу, слезу, тоску, сухоту по мне, по Божией рабе (имя), на раба Божия (имя). Ланиты росой умываю, любовь ярую открываю. Я, Божия раба (имя), с рабом Божиим (имя) вечно и бесконечно. И пока в Божием мире есть роса, никто не разлучит наши телеса. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Молитва невесты о благополучном замужестве

Накануне венчания невеста должна прочитать этот заговор трижды. Читать нужно так:
Владычица Богородица, Царица Небесная, избавь меня в моем браке, спаси и помилуй меня от мужниного битья, от злости свекровки, от ругани золовки, от хвори и нищеты, от ревностей маяты. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

На любовь

Выйду я, раба Божия (имя), во свет. Краше, лучше меня нигде нет. Пойду я в чистое поле, в широкое раздолье, там найду 77 каменных печей. На тех печах огненные оржи, горячие оржи, охи, вздохи, любовные переполохи: 77 охов, 77 вздохов, ахов, страданий, дневных и ночных переживаний, любовное томленье и нетерпенье. Встаньте, пойдите, раба Божия (имя) разыщите, тащите его, ведите ко мне, к Божией рабе (имя). Я его полоню, я его завлеку, я его себе в суженые возьму. Час, получас, минуты, скрутитесь, смешайтесь, на его сердце и печень бросайтесь. Думал бы он обо мне, не забывал, в еде и питье не запивал, скучал, тосковал, плакал и горевал по мне, Божией рабе (имя), горьким плачем причитал, а как увидит, так чтобы от себя не отпускал. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на любовь на 12 лет

На Савойской горе, на ее высоте, растет дуб железнозуб. На дубе том есть дупло, круглое и большое, в дупле том есть место дорогое. На дорогом том месте стоит кровать. На тесовой кровати нельзя никому лежать. А лежит там тоска, вражеская сила. Всех, кто к ней подходил, всех она иссушила. Ой ты, тоска тоскущая, сухота сухотущая, созови ты, тоска, весь свой род, собери ты, тоска, весь свой плод, от старых до малых, от отцов-матерей, от дедов-прадедов, от внуков-правнуков, от кумушек-голубушек. Все вы, сухоты, ломоты, встаньте, пойдите, раба Божия (имя) найдите, сушите его, ломите, в сердце его вонзите: тоску, маету, сухоту, страдание, ревность, внимание, любовь ко мне, к Божией рабе (имя). Жил бы он, тужил бы он, день ходил - на уме держал, ночку спал - во сне видал, за руку меня брал, другой рукой меня обнимал, к сердцу прижимал, в уста целовал, 12 Божиих лет по мне плакал и страдал, ни одной минуточки не забывал. Как я сказала, так и наказала. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

От девичьего одиночества

Выйдите на Покров на балкон или на улицу, так чтобы вы стояли под открытым небом. Поднимите обе руки к небу и скажите: Невеста Невестная, Царица Небесная, выведи меня из невест, сними с меня тяжкий крест, благослови меня на венец. Ныне и присно и во веки веков. Аминь. Обычно девушка в тот же год выходит замуж. Проводят этот обряд секретно, в полном одиночестве.

На верность и любовь

Распустите волосы, босая и без всяких поясов встаньте лицом к своему порогу, но не снаружи, а внутри квартиры. Кланяйтесь и читайте: Батюшка домовой, призови моего мужа домой. Зови его на порог: утром, днем и в вечерок, в черную ночь лунную, в черную ночь безлунную. Пошли ты за ним девять ветров, девять вихров. Пусть они его найдут, хоть ходячего, хоть стоячего или спящего, али за питьем, али за ежью. Спереди его встречайте, в сердце ему тоской стреляйте. Чтобы он не мог ни жить, ни быть, ни днем дневать, ни ночи ночевать с моей соперницей (имя). Все держал бы меня на уме, видал бы меня при кратком сне. Как этот порог всегда на своем месте стоит, сохнет и трещит, так бы и мой муж (имя) передо мной стоял, трещал, верещал, сох. Благослови мои слова, Бог. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Чтобы быть счастливым в браке, молятся святому мученику Трифону: «О святый мучениче Христов Трифоне, скорый помощнице всем, к тебе прибегающим и молящимся пред святым твоим образом скоропослушный предстателю! Услыши ныне и на всякий час моление нас, недостойнех рабов твоих, почитающих святую память твою на всяком месте.
Ты бо, угодниче Христов, сам обещался ecu прежде исхода твоего от жития твоего тленнаго молитися за ны ко Господу и испроси ecu у Него дар сей: а ще кто в коей-либо нужде и печали своей призывами начнет святое имя твое, той да избавлен будет от всякаго прилога злаго. И якоже ты иногда дщерь цареву в Риме граде от диавола мучиму исцелил ecu, сице и нас от лютых его козней сохрани во все дни живота нашего, наипаче же в день странный последняго нашего издыхания предстательствуй о нас, егда темнии зраки лукавых бесов окружати иустрашати нас начнут: буди нам тогда помощник и скорый прогонитель лукавых бесов, и к Царствию Небесному предводитель, идеже ты ныне предстояши с лики святых у Престола Божия, моли Господа да сподобит и нас причастниками быти присносущнаго веселия радости, да с тобою купно удостоимся славити Отца и Сына и Святого Утешителя Духа во веки. Аминь.

От любых разлук с любимым

Схватите живую рыбу рукой прямо в воде и говорите: Как рыба не может жить без воды, как человек не может жить без еды, так чтобы мой дорогой, раб Божий (имя), не мог без меня, рабы Божией (имя), жить, не смог никогда от меня далече отходить. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на крепкую любовь

Читается на питье и еду: Во имя Отца и Сына и Святого Духа. К иконе лицом, к сопернице хребтом, к мужу, рабу Божию, плечом. Любил бы он меня и не нагляделся, говорил чтобы он со мной, не наговорился, спал бы со мной, да не наспался, целовал бы меня, да не нацеловался. Как голодный человек думает о еде, так бы муж мой мечтал обо мне, о своей венчанной жене, Божией рабе (имя). Будьте вы, мои слова, заборчивы, речи мои, будьте заговорчивы. Словам моим ключ да замок. Замок - во рту, а ключ в море. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Сильный заговор на любовь

Божий дом. Божий порог. Божий Престол. Сила любви могучая, слеза ревности горючая. Иди ты, тоска, до каждого волоска, на раба Божия (имя), на его темя, на его висок, на печень и на сердце, на кровушку и на жилушку на все его суставчики, на все его мысли-помыслы, на грудь его белую, щеки румяные, на похоть и вздохи. Спать бы ему не засыпать, есть бы ему не заедать. Десять ветров, десятый - вихрь. Закрутите ему мозги, чтобы не ел, не сидел, не лежал, а ко мне отовсюду рвался и бежал. Замки его не удержат, засовы не остановят. Любушки-голубушки не умаслят, тетки не уговорят, дядьки не у разу мят. Все бы он меня, рабу Божию (имя), в голове держал, с ума с разума не отпускал. Голос он мой пусть повсюду слышит, без меня воздухом чистым не дышит. Как рыба на бережку без воды дохнет, трава без земли-матери сохнет, неба без туч не бывает, так пусть раб Божий (имя) меня никогда и ни с кем не забывает. А кто лечить его станет, с первого дня устанет. Аминь.

Заклинание на сильную любовь

Ставят три свечи на новую белую скатерть. Читают три раза заклинание и после каждого раза тушат одну свечу. Когда все три свечи будут погашены, свяжите их вместе и снова зажгите так, чтобы от свечей не осталось ничего. Чад, дым выпустите в форточку, пусть с заклятием уходят. О Предвечный Господь, я с умилением молю Тебя. Сотвори стену высокую, яму сотвори глубокую, ограду непроходимую, тоску непреодолимую. Глубину - три сажени земли, высоту - безмерной высоты, а тоску безмерной глубины. Замкни, Господи, и загради, чтобы раб Божий (имя) от меня не ушел, другой подруги себе не нашел. Закрой на ключ и возьми себе, помоги, Господи, Божией рабе (имя). Пока сей замок не открыть, до тех пор рабу Божию (имя) меня не разлюбить. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговорные слова на любовь

Читают в открытую дверцу печки, как только загорятся дрова: Дым Дымович, Ветер Ветрович, не падай ни на воду, ни на землю. Пади на раба Божия (имя), на ретивое сердце. Как дым в печи извивается, так раб Божий (имя)о рабе Божией (имя) вейся, увивайся. Слова мои будут крепки и лепки. Крепче камня, крепче булата. Аминь. Читать три раза.

На пылкую любовь (очень сильный приворот)

Делается на соль. Читают, держа соль в солонке в правой руке. Вычитывают так девять утренних зорь, пока еще печи не топлены и в доме никто не умывался и не ел. Этой солью на десятый день солят еду своему милому. Никогда ни одна женщина после этого приворота не заинтересует вашего мужа. Ох, мой Бог. Тяжко вздохну, головой буйной тряхну. Выйди с кладбища, тоска, приди, найди, напади на раба Божия (имя), чтобы ему без тоски по мне, по своей венчанной, законной жене, не спать, не встать, не лежать, отца и мать не поминать, а меня, рабу Божию (имя), никогда чтобы не забывать. Как не дает забыть о себе в теле боль, как нельзя забыть никогда хлеб и соль, девять ветров, а десятый вихрь, унеси ты со всех вдовцов и вдовиц, с брошенных сирот и молодиц все их горячие слезы. В соль их преврати, крути, верти, на мою соль в правой руке упади, с едой в тело раба Божия (имя) войди. Там будь, там и живи. Пусть он грустит без меня и мается. На все четыре угла бросается. Встретьте его, ветры, хоть ходячего али хоть стоячего. Душу из него вынимайте, кровь из него выпивайте, в спину кручиной толкайте. Все ко мне, Божией рабе (имя), провожайте, гоните и отправляйте: от столов дубовых, кроватей кленовых, от друзей и подруг. Хлеб мне друг, соль мне мать. Нет того, кто может заговор мой поломать. А рабу Божию (имя) век по веку, отныне и довеку чтобы меня (имя) не забывать. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аминь. Аминь.

Любовные заговоры и заклинания (заговор, имеющий силу до самой смерти)

В один день подают три помина, в трех церквах одновременно за упокой и за здравие того, кого надо присушить. Затем идут в такое место, где обдувает ветер, и там бросают землю, принесенную заранее с кладбища, с трех могил покойников, носивших такое же имя, как муж. Бросают землю против ветра и говорят: Как шапки мертвому рабу Божию (имя) больше не носить, так рабу Божию (имя) живому без меня, рабы Божией (имя), больше не жить. Как мертвому рабу Божию (имя) больше не гулять, так рабу Божию (имя) живому без меня не бывать. Аминь. Аминь. Аминь.

На преданную любовь

Этот заговор читают до зари. В чистом поле стоит ива, на той иве птица гнездо вила, яйцо с птенцом в море уронила. Как у этой птицы об яйце сердце болело, так чтобы у раба Божия (имя) сердце ныло и свербело обо мне, Божией рабе (имя). Едой чтобы меня не заел, вином чтобы не запил, с молодушками чтобы не забыл, до седой старости не разлюбил. Казалась я бы ночью ему Луной, на заре - утренней звездой, в жажду - сладкой водой, при голоде - едой. Руки мои - крылья, глаза мои - стрелы. Век любить, век меня не забыть, ни с кем ни разу не изменить. Ключами закрою, замки в пески зарою, ключи брошу в прорубь. Кто те ключи достанет, только тот мне преградой в моей любви станет. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговор на любовь на двадцать лет

Покупают две венчальные свечи в свой день Ангела. Начитывают на них заговор, а потом стоят в церкви при чьем-нибудь венчании (свечи обязательно возьмите с собой). После венчания свечи должны догореть до конца. Остатки храните у себя дома, в укромном месте. Читают так: Ангелы вы венчальные, кольца вы обручальные, свечи вы святые, образа золотые. Как люди вам доверяют, свои судьбы вам поверяют, молятся и надеются, так и я, Божия раба (имя), верю вам и надеюсь. Благословите сердце раба Божия (имя) на любовь долгую, на двадцать лет жизни ко мне, Божией рабе (имя). Как красное Солнце не сможет быть без лучей, как человеку тяжело жить без своих ясных очей, дитю грудному без молока, столетнему старцу без батога, как рыба не может быть без воды, живой человек без еды, так бы не мог быть мой муж без меня, его жены, Божией рабы (имя). Как трудно жить человеку без сна, как не бывает дома без дверей и окна, головы без мысли, так бы и он к алтарю ее тянул венчаться с этого раза, с моего наказа. Слово мое крепкое. Ключ, замок, язык. Аминь.

Заговор на вечную любовь

Рвут в поле сухую траву, ломают сухие лапы у ели (самые нижние) и разводят костер в полнолуние в женские дни (среда, пятница). Левой рукой бросьте в огонь три свежеснесенных яйца от курицы, не знавшей петуха. Обходя костер по часовой стрелке, читайте заклинание на любовь. Именем Божественного огня! Раб Божий (имя), слушай меня. Как сгорают нерожденные птенцы, так и сердце твое будет гореть вовек. Душа твоя, тело, кровь, ты весь обратишься в любовь! Чтобы не мог ты (имя) спать, на месте не мог стоять, ни без меня есть, ни без меня пить, не мог ногами ходить, верхом скакать, с бабами спать, с девицами гулять, моста не перейдешь, речку не переплывешь, на стул не сядешь, решения не примешь, руки против меня не поднимешь, слова против меня не молвишь. Как Солнце красное люди радостно встречают, как любимую матушку дети привечают, как без соли, воды, еды не живут, из воздуха полотно не ткут. Едина я для тебя, Божия раба (имя). Венчает нас лес, венчает огонь, венчает нас земля, венчают нас Божий слова. Час к минуте, век Божий по веку, а мы с тобой довеку. Аминь.

Заговор на любовь без измены

Читать на венчальное кольцо: Господь дал землю, Господь дал воду. Земля родила злато и серебро. И как на золото все зарятся, до него руками тянутся, так бы и мой муж (имя) зарился бы на меня, любовался, никогда бы со мной не расставался. Губами, руками тянулся ко мне, к своей венчанной жене, рабе Божией (имя), обнимался и миловался. Как истинный Христос вере не изменял, так бы муж мой, раб Божий (имя), кроме меня, никого бы не знал, до самой могилы мне не изменял. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговор на верность

Есть у меня верности печать, никто эту печать не сможет взять: ни руками, ни заговорными словами, ни отговорным заклятьем, ни триязыким проклятьем, ни седым дедом, ни хитрым ведом, ни ведуницей, ни злой колдуницей, ни шаманом, ни хитрым обманом, ни ясными очами, ни черными кудрями, ни белой грудью, ни Адамовым садом, ни передом, ни задом. Печать мою не сломить, раба Божия (имя) не заманить, ему мне во веки веков не изменить. Век ему мной любоваться, как огня измены бояться. Как по груди плачет дитяти, по матери кричит жеребята. Не встанет меж нами никто, разлучить может только одно: если из нас кто умрет, с собой печать заберет. Ангелы, архангелы, печать берите, за мной носите. Век по веку, отныне и довеку. Ключ, замок, язык. Аминь.

Очень сильный приворот

Встают на перекрестке, смотрят на Луну и читают в полный голос: Чистое поле, широкое раздолье, зову сюда братей, 13 чертей, попить, погулять, попировать, раба Божия (имя) поминать. Пейте вы у (имя) кровь, сядьте на каменну доску, дайте ему тяжкую тоску по мне, Божией рабе (имя). Чтобы он яро скучал, тяжело страдал, горем горевал, кровью рыдал. Как плачет сестра по брату при поминанье, тоскует дед по бабке при отпеванье. Не ест, не пьет, ничего в голову не берет, ни труда, ни работы, ни радости, ни заботы, ни с утра и ни днем, ни водой и ни огнем. Молитвой не извести, веником не отмести мысли раба Божия (имя) по мне, Божией рабе (имя). Замком запираю, ключом замыкаю. Щука в воде, отделка во мне. Пока я жива, дело мое не перебить, в молитве не отмолить, не снять, не смыть. Так тому и быть ныне и довеку. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Заговор на вечную любовь без измены

Встают ногами в воду. Читают вполголоса девять раз. В этой воде нужно будет сполоснуть мужнину рубаху, высушить ее и дать поносить неделю. На земле есть вход, кто в него войдет, тот мою воду найдет. Во имя Отца и Сына и Святого Духа (поклон). Возьму я раба Божия (имя) за правую руку, наведу на него вечную ко мне любовь и скуку. Не смыть с него, не отговорить, не разлюбить меня, не забыть (поклон). Есть бы ему и не заедать, пить бы ему и не запивать, в разлуке скучать, страдать, покоя и продыху не знать. Будь я ему как хлеб, как вода, как ясное небо и земля, милей свободы, родней крови. (Имя), отдай свое сердце, а мое сердце возьми. Закрой, мать-земля, помоги, сестра-вода (поклон). Ходи, (имя), за мной, за Божией рабой (имя). Четыре звезды вверху (поклон), сила воды внизу (поклон). Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Заговорные слова для мужчин на подход к девушке

Прежде чем пойти туда, где бывает девушка, перед которой вы робеете, прочтите заговор на подход к девице. Увидите, все у вас сладится. Земля моя, матушка, Солнце красное, сватушка, возьмите и пособите, дело мое заладьте и укрепите. Земля песком обсыпает, Солнце красное зажигает, Господь нас с рабой Божией (имя) благословляет. Подойду ужом, лягу мягким мхом, зайду в дом гостем нежданным, а выйду женихом желанным. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Как присушить к себе молодца

Встану, благословясь, выйду, перекрестясь, из дверей в двери, из ворот в ворота к синему морю. Там стоят 12 братьев, пойду к ним поближе, поклонюсь пониже. 12 братьев, сходите на сине море, на синем море есть остров, на острове стоит дуб, под этим дубом лежит плита плитущая, тоска тоскущая, сухота сухотущая. Подымите эту плиту, заберите эту тоску, принесите, уложите ее на ретивое сердце раба Божия (имя). Напустите ему тоску-печаль, чтобы он тосковал, горевал, дурным голосом кричал по мне, рабе Божией (имя). Чтобы он не мог ни жить, ни быть, ни день дневать, ни часу часовать, ни минуту коротать. При тебе Солнце красное, при матушке заре утренней Марии, вечерней Маримьяне, полуночной Ульяне, при тебе, светлой Луне. Ходил бы не захаживал, сидел бы не засиживал, думал не задумывался, курил бы не закуривался, гулял бы не загуливал, ел бы не заедал, пил бы не запивал, спал бы не засыпал, по утру вставал, на ум-разум брал меня, рабу Божию (имя). Легче ветра полуденного, быстрее молнии огневой, пусть для него другая девица будет казаться страшной, как львица, как огненные часты, как морские страшны, как сова полосатая, как ведьма лохматая. А я для него, раба Божия (имя), жар-птица. Аминь.

Присуха на любовь

Читать 12 зорь в ветреную погоду.
Черт Сатана, на голове рога, из ада выходи, мне помоги, раба Божия (имя) ко мне вороти. С ветром посылаю сухоту, маету, любовь и тоску. Ты поди к нему, зло, с ветра буйного в лицо. Чтобы взяла его любовь-тоска, била, ломала, ночью спать не давала, ко мне на крыльцо посылала. Зло злющее, горе грызущее, сердце сосущее, не давай, любовь, рабу Божию (имя), ни есть, ни спать, ни с другими бывать; опротивьте ему, любезному моему, все люди и нелюди, дядья, зятья, мать с отцом и друзья, всяки молодицы, как мерину кобылицы, чтобы одну меня знал, обо мне одной скучал, горевал-тосковал, ни с кем бы не пировал, хлеба не ел, воды не пил, без меня бы за дубовый стол не садился, в полночь спать не ложился, забери его, тоска, любовь, и не отпускай ни в какую минуточку, ни в какой час. Слова мастера крепки, лепки, крепче камня, острее булата, быстрее молнии огненной. Аминь.

Сильная присуха

Наговаривать на питье, на еду, чтоб полюбил молодец: Вельзевул древний, дай мне перстень-ключ открыть дверь, где лежит страшный зверь. Звать его тоска. Отпущу его и пошлю его на раба Божия (имя). Пусть он по пятам за ним ходит, тяжелой тоской изводит. Вельзевул рогатый, ты главный Сатана, тебе сила зло творить дана, наклоню к тебе свои мощи, выпрошу у тебя помощи, отдай мне сердце раба Божия (имя). Аминь.

Приворот милого на кольцо

В Покров кладут обручальное кольцо мужа в стакан со святой водой и ставят этот стакан под кровать. Ночью, когда будете миловаться, подумайте про себя и скажите: У кольца нет конца, у моего мужа нет другого во веки веков венца. Я ему первая, я ему и последняя. Аминь. Утром отдайте кольцо мужу.

Приворот на солому с семи дворов

Собирают солому с семи дворов, кладут ее кучкой, а затем женщина должна покататься по земле вокруг этой кучки. Солому поджигают и читают на дым: Как отдается солома на власть этому огню, так и, муж мой дорогой (имя), отдай мне свой покой. Как дым огню покоряется, вверх поднимается, так и ты, раб Божий (имя), век по веку мне покоряйся, никогда со мной не расставайся. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Приворот на поводок

Чтобы муж по друзьям и подругам не мотался, возьмите собачий поводок, переступите его вперед и назад, а затем, стукнув поводком по порогу, скажите: Как к этому поводку кобеля приучали, к хозяину приручали, так чтобы и муж мой (имя) к моему порогу прибился, от своего дома во веки веков не отбился. В понедельник чтобы обнимал, во вторник миловал, в среду жарко целовал, в четверг от подола не отставал, в пятницу чтобы обхаживал, в субботу сильней бы ухаживал, в воскресенье от любви ко мне помирал, плакал и страдал, белого света без меня, Божией рабы, не видал. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

Заговорные слова на рыбацкую сеть

Этим сильным заговором ловили ребят в женихи даже для самой некрасивой девицы. И как они потом хорошо и ладно жили, что все им только завидовали. Делали это так: рано, при первых признаках зари, шли к реке, находили поставленные рыбаками сети. Держась за сеть правой рукой, трижды читали приворотные слова: Господи, помоги. Господи, благослови. А ты, сеть, лови рыбу для дядьки-рыбака, а для меня, рабы Божией (имя), жениха. Встань ты, мой жених, от лета и от зимы, от осени и от весны, от севера и от юга. Заговариваю я на эту сеть себе милого друга. Как рыбы в сеть попадаются, как они больше из нее не выбираются, без воды в ней засыпают, не просыпаются, так бы и мой жених (имя) ко мне сам в дом зашел и никуда больше от меня не ушел. Замыкаю я тебе (имя) все пути-дороги, закрываю я тебе обратные пороги. Пока сеть сама на все узлы не развяжется, до тех пор мой жених (имя) от меня не откажется. Будьте вы, мои слова, лепки и крепки. Аминем закрываю. Аминем укрываю. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь.

На утреннюю росу

Встать голыми ногами на утреннюю росную траву и читать зазыв-наговор: Роса к росе, слеза к слезе, заря к заре. Ты Зорюшка-Заря, где ты бываешь, кого ты не радуешь. Возрадуй мое сердце. Наведи марево-курево на душу христианскую раба Божия
(имя). Упади росой, соленой слезой ему на ретиво сердце. Как Мать Пресвятая Богородица горюет, скорбеет по Своему Сыну, так бы раб Божий (имя) горевал бы и скучал бы по мне, рабе Божией (имя). Заря к заре, слеза к слезе, раб Божий (имя)ко мне. Аминь.

На первый снег (присуха на женщину)

Как люд христианский рад Покрову-батюшке, снегу белому, снегу первому, так бы и раба Божия (имя) радовалась мне всегда и везде, рабу Божию (имя). Побросала бы она без меня все дела-заботы, всех матушек и тетушек, дедушек и бабушек, подруг и друзей, и все бы меня искала по белу свету, все бы радовалась встрече со мной, как рады дети малые первому снежку. И как снег тает в руке горячей, так и она пусть без меня тает и мается веки вечные. Слово мое крепко и лепко. Как снег липнет за ногами, так липни, льни до меня, раба Божия (имя). Аминь.
Читают, глядя на первый снег.

(ТРУДОВЫЕ ПЕСНИ, ГАДАНИЯ, ЗАГОВОРЫ)

Реконструкция системы раннетрадиционного фольклора во­сточных славян, даже в самом общем виде, - дело будущего. В настоящее время наука располагает скудными фактами.

Развитие фольклора происходило как наслоение новой худо­жественной традиции на старую систему. Отголоски древнего фольклора, более или менее выраженные, сохранились в по­здние времена, дошли до наших дней. Они проявляются во мно­гих жанрах классического фольклора: сказках, былинах, балла­дах, обрядовой поэзии, пословицах, загадках и проч.

В этой главе мы рассмотрим трудовые песни, гадания и заго­воры - в том виде, какими они были уже в позднее время.

Трудовые песни

В происхождении и развитии фольклора огромную роль иг­рала трудовая деятельность.

Во время трудовых процессов, требовавших постоянных рит­мических усилий, уже в глубокой древности зародились трудо­вые песни. Они известны у всех народов и исполнялись при подымании тяжестей, забивании свай, вспахивании поля, водо-черпании, ручном помоле зерна, выделке льна, во время гребли и проч. Такие песни могли исполняться при одиночной работе, но они особенно были важны при работе совместной. Песни содержали команды к одновременному действию. Их основным элементом был ритм, организовывавший процесс труда. Немец­кий исследователь К.Бюхер писал: "...Мы приходим к выводу, что на низших ступенях своего развития работа, музыка и по­эзия представляли собой нечто единое, но что основным эле­ментом этого триединства была работа, между тем как осталь­ные составные части имели только второстепенное значение. То, что их соединяло, был общий присущий им всем ритм, ко­торый являлся сущностью как древней музыки, так и древней поэзии..."

В русском фольклоре сохранились и дошли до нашего време­ни отголоски древних трудовых песен, не утратившие своих про­изводственных функций. Это так называемые "дубинушки" - припевы в бурлацких песнях, исполнявшихся на Каме, Дону и в особенности на Волге. Их пели бурлаки, носильщики, лодочни­ки, грузчики. В зависимости от вида труда, его ритма, создавал­ся ритмический рисунок припева (образцы текстов приведены в Хрестоматии).

Бюхер отмечал: "Большинство песен этой группы носят следы чрез­вычайно древнего происхождения; наиболее древние из них приводят нас даже к тем простейшим звукам природы, из которых, по всеми принятой гипотезе, произошла человеческая речь". В числе таких "простейших зву­ков" он назвал айда, да! волжских бурлаков. И далее: "Все это воскли­цания, всегда и повсеместно вырывающиеся из сдавленной груди во вре­мя быстрой тяжелой и напряженной работы, они вырываются бессмыс­ленно, непроизвольно, и все же приносят облегчение. Вместе с тем они являются знаком для соединения многих отдельных слабых сил в единую гигантскую мощь, поэтому они повторяются, хотя и в самых разнообраз­ных вариациях, в виде припева в большинстве песен этой группы: в виде djahoe яванцев, mahaha hoho, mahaha ngo! индусских и oi gawa! японских носильщиков паланкинов, в веселом hi ho pp! работников, вколачивающих сваи, в huro joley гельголандцев, в pisombo! далматов, в быстром gichong, gichong японских гребцов и в тяжелом стоне эй, ухнем, вырывающемся из глубины души русских бурлаков. Многие из этих восклицаний переда­вались веками от поколения к поколению..."1.

Припев, собственно и являющийся древнерусской трудовой песней, возник при коллективных работах по валке деревьев, когда расчищались участки от леса для земледелия. "Дубинуш­ка " - дерево, дуб2; "идет-идет " - падает, валится. На постоян­ную значимость этой работы указывает древнерусское название января: сеченъ (одно из толкований: "время вырубки леса").

Подбирая артель бурлаков, хозяин особое значение придавал запевале, который исполнял, а точнее - импровизировал куп­леты бурлацкой песни; ее припев подхватывал хор. Припев был сигналом к одновременному напряжению всех сил. Слова куп­лета должны были подстрекнуть товарищей к работе (насмеш­кой, бранью или ссылкой на мнение зрителей); они содержали

размышления о самой работе, об орудиях труда, передавали ра­дость или недовольство, могли содержать жалобы на тягость работы и на малое вознаграждение.

В середине XIX в. труд бурлаков ушел в прошлое. "Дубинуш­ки" были использованы в профессиональном искусстве (лите­ратуре, музыке, живописи). Они воспринимались как символ тяжелого труда угнетенного народа.

Гадания. Заговоры

Приметы, гадания, колдовство, заговоры известны у всех на­родов. В их основе лежит мифическое восприятие мира, прида­вавшее окружающему особый, сокровенный смысл. В древнос­ти они были основаны на образном, метафорическом мышле­нии, уподоблении по аналогиям. Поразительна живучесть этих явлений: суеверия и колдовство, особенно в модернизирован­ном обличье, существуют и в наши дни.

Гадание - средство распознания будущего. Гадающий не пытается влиять на естественный ход событий, а лишь стремит­ся проникнуть в скрытые тайны. Чтобы распознать будущее, следовало обратиться к нечистой силе, поэтому гадание осозна­валось как грешное и опасное занятие (к примеру, гадающие снимали с себя кресты). Для гаданий избирались места, где, по представлению народа, можно было вступить в контакт с обита­телями "иного мира" (перекресток, баня, кладбище и проч.), а также такое время суток, в которое этот контакт был наиболее вероятен (вечер, полночь, до первых петухов). Тем не менее в гадания проникли и христианские образы.

Пресвятая Богородица,

Приведи в тот храм,

Где венчаться нам!1

Гадая, люди стремились получить ответ на тот или иной важ­ный для них вопрос: о здоровье, об урожае и приплоде скота, о судьбе ушедшего на войну... Наиболее многочисленны были га­дания девушек о предстоящем замужестве.

В основе гаданий лежал прием истолкования "знаков": зву­ков; случайно услышанных слов; отражений в воде; очертаний

вылитого в воду растопленного воска, олова или же яичного белка; поведения животных; брошенных предметов (венка, ва­ленка) - и проч. Для получения этих "знаков" предпринима­лись действия, в которых использовались предметы, животные, растения. Иногда действия сопровождались словесными фор­мулами:

Полю, полю снежок1, там мой женишок.

Где собачка взлает, там он пребывает.

Существовал обычай прикреплять гадания к календарным дням: Масленице, Юрьеву дню, Пасхе, Троице, на Ивана Купа-лу и особенно - к зимним святкам.

Наиболее развитыми в художественном отношении были свя­точные подблюдные гадания - коллективные гадания о буду­щем. В них первостепенную роль играла символика специаль­ных подблюдных песен.

Название "подблюдные" произошло от типа гаданий. Собрав­шись в какой-либо избе, участники (чаще всего девушки) брали блюдо (чашу), клали в него, снимая с себя, кольца или другие мелкие предметы, наливали в блюдо воду и покрывали платком. (Известна также разновидность этого обряда без воды.) Хором исполнялись песни - поэтические предсказания, а кто-либо, не глядя, вынимал из блюда положенные туда предметы. Снача­ла воздавали честь хлебу и лишь затем пели другие песни. Они могли предвещать богатство, свадьбу, продолжение девичества, несчастье, смерть. Чью вещь вынимали, к тому и относилось предсказание. Число песен зависело от числа гадающих.

Основными поэтическими символами были универсальные образы хлеба, золота, дома, дороги, дерева. В песнях, предрекаю­щих урожай и богатство, наиболее характерным был образ хлеба и связанных с ним зерна, снопов, квашни, дежи. Богатство сим­волизировали также образы щуки, медведя, мыши. Несчастье или смерть предрекали карканье вороны, поминальный блин, белое по­лотно, гроб. Замужество - кот с кошуркой, а также символы свадебных песен и обрядов, часто парные: соболь с куницей, бере­за с дубом, два голубочка; венчальное кольцо. Песенные предска­зания имели постоянный, традиционный смысл, но в отдель­ных случаях в их истолковании допускалось варьирование.

Для композиции подблюдных песен характерны заключитель­ные формулы закрепки, исполнявшиеся после каждой песни:

Кому вынется, тому сбудется,

Тому сбудется, не минуется;

Кому спели,

Тому добро!

А кому-то эта песня достанется,

Тому сбудется-вспамятуется.

Нередко после каждого двустишия повторялся рефрен: "Сла­ва!", "Слава, ладо мое!", "Ладо ладу ", "Диво ули ляду!" и др. Реф­рены (содержащие обращение к славянскому богу любви Ладу), а также напевы подблюдных песен обнаруживают их связь с пес­нями весенне-летнего календаря.

Разновидностью подблюдных песен были, по народной тер­минологии, йлии: каждая песня начиналась со специального за­пева, обращенного к Илье-пророку, которого народ соединил с древним небесным божеством - громовником (возможно, Перуном):

Как сегодня у нас страшные вечера, Илия!

Страшные вечера да васильевские, Илия!

Поют песни первоначальные, Илия!

Призыв этого божества мог выражаться только в рефрене:

"Шею, идею!"

Святочные гадания описаны в русской литературе ("Светла­на" В. А. Жуковского,"Евгений Онегин" А. С. Пушкина, "Вой­на и мир" Л. Н. Толстого).

Заговор (или заклинание) - произведение магического харак­тера, произносимое с целью воздействия на окружающий мир, его явления и объекты, чтобы получить желаемый результат. За­говоры - составная часть колдовства. Произнесение заговора часто сопровождалось действиями с водой, огнем, различными пред­метами и проч., а также крестным знамением. Произнося лечебные заговоры (например, в бане), больному давали настои целебных трав, сплевывали, применяли массаж, элементы гипноза.

Самые древние заговоры были короткими, поясняющими магические действия. Колдовство и вообще могло не сопровож­даться словом, а состоять только из одних действий (см. Хрес­томатию). Ритуальность исполнения заговоров требовала опре­деленного времени и места (на утренней или вечерней заре, в полночь, в Великий Четверг; у реки, у куриного насеста, в печи и проч.).

Мифологи видели в заговорах древние мифы-молитвы, обра­щенные к языческим божествам. И в наше время заговоры рас­сматривают как источник реконструкции мифопоэтического мира. С мифами их сближает отождествление природного и че­ловеческого, обращение к мифологическим персонажам (при- родным стихиям, космическим объектам, мифическим суще­ствам). Заговоры испытали значительное влияние христианства: как обряда (крестное знамение, молитва), так и книжности (на­пример, часто упоминаются христианские святые).

Важный признак заговора - вера в магическую силу слова. Это отразили его народные названия: заговор, наговор, шепта-ние, слово, молитва. Нехитрыми заговорами от ушиба, пореза, чирья и т. п. владел каждый человек. Однако еще А. Н. Афана­сьев подчеркивал, что заговоры - это "предмет тайного веде­ния знахарей, колдунов, лекарек и ворожеек. <...> Они непри­годны для забавы и, как памятники вещего, чародейного слова, вмещают в себе страшную силу, которую не следует пытать без крайней нужды; иначе наживешь беду"1.

Заговоры передавались от старшего к младшему, чаще по род­ственникам. Существовало убеждение в том, что колдуны долж­ны перед смертью обязательно избавиться от своих знаний и что они могли это сделать обманом (для этого им достаточно было притронуться к другому человеку).

Верили также, что текст заговора изменять нельзя, иначе ос­лабнет его сила. Поэтому, не надеясь на память, заговоры зано­сили в тетрадки. Сложилась даже письменная форма их бытова­ния. Однако, несмотря на это, заговоры, как всякое фольклор­ное явление, были подвержены вариативности. В конце загово­ра исполнитель мог произнести слова, "нейтрализующие" воз­можные ошибки:

Будьте мои слова и наговоры.

Некоторые недоговоры,

Исполнъш-полна крепки-лепки... И т. д.

Разрушить или ослабить силу заговора мог только другой за­говор. В поздней традиции заговор не всегда требовалось произ­носить: достаточно было записать его на бумагу и носить в ла­данке на груди (например, "Сон Свет-Богородицы" - дорож­ный оберег путников, путешественников).

Заговоры были универсальны в бытовом применении: хозяй­ственные (земледельцев, пастухов, охотников, на удачную тор­говлю...); лечебные; любовные (их называли присушки или от-сушки); социально-бытовые (на царские очи, как отпереться от пытки, на суд идучи, от пули на войне...). Наиболее многочислен­ны лечебные заговоры. Направленность заговоров, как и всяко­го колдовства, могла быть не только доброй, но и злой, что вы­ражалось в стремлении нанести кому-то урон, наслать порчу. Поэтому различали "белые" и "черные" заговоры.

Персонажи заговоров очень многообразны. Это олицетворен­ные носители зла: двенадцать сестер - двенадцать дочерей Иро­довых, тоска, сухота, бес Салчак, худое, Грыз Грызец, звих, гром гремучий... С другой стороны, многочисленные помощники, ко­торые осуществляют просьбы или приказания: Божья Матерь (Мати Пресвятая Богородица), Святой Спаситель (Иисус Хрис­тос, Господь), Егорий Храбрый, батюшка святой отче Симон, красно солнышко, светлый месяц, звезды частые, утренняя зорюшка, вет­ры буйные, вихорь, огонь, огненный змей, батюшка черный дым, водичка-матушка, матушка змея-шкуропея...

В художественной системе заговоров необходимо отметить богатство эпитетов. Большую роль в них играет прием сравне­ния. Например:

Как ты, во дичка-матушка.

Убегаешь, не жалеешь

Ни бережков, ни камешков,

Так и мне не жалеть.

В то же время существуют заговоры и без этого приема, что говорит о многообразии их форм. Г. А. Барташевич называет заговоры-обращения, заговоры-просьбы, заговоры-формулы по­желания, заговоры-молитвы, эпические заговоры с развитым центральным образом, заговоры типа абракадабр, заговоры-ди­алоги, заговоры-лечебные советы, - и это еще не все типы1.

В эпических заговорах с развитым центральным образом были постоянные элементы композиции: зачин (молитвенное вступ­ление), эпическая часть (описание обрядовых действий, действи­тельных или символических), выражение пожелания, закрепка-концовка. Обычно действие происходит на море-Окияне, на ост­рове Буяне, посреди которого стоит медный столб от земли до

неба, или лежит бел Алатырь камень. Действие также может раз­ворачиваться в горах, в чистом поле.

Построение заговора представляет собой последовательное сочетание формул. Фольклорная формула - устойчивая словес­ная конструкция, как правило, ритмически упорядоченная и имеющая характер законченного суждения. Формула повторя­ется в разных произведениях жанра (многие жанры фольклора выработали свои формулы).

В заговорах наиболее употребительны были начальные фор­мулы (молитвенные вступления) и заключительные (закрепки), которые могли завершаться "зааминиванием".-. Например:

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Аминь.

Господи благослови, Христос!...

(Начальная формула)

...Будьте мои слова крепки и прочны.

Ключ - замок.

Аминь, аминь, аминь!

(Заключительная формула).

Разнообразные формулы использовались внутри текста: чу­десного одевания, устрашения, отсылки в "иной мир", врачеб­ного совета, угрозы, проклятия, пожелания... Особенно важна формула ссылания зла (в "белых") и нанесения зла (в "черных" заговорах), в которой обычно представлены перечисления:

...И нанеси на его тоску тоскущую.

Сухоту сухотушую,

Плачь неумолимую -

В ясны очи.

Черны брови,

Легкие, печени и сердце,

Кровь его горячую,

Чтобы кипела его кровь горячая

Обо мне рабе Божьей Акулине,

И казалась бы я ему

Милее отца и матери

И всех друзей и товарищей...

Стилистика "белых" и "черных" заговоров могла повторять­ся по принципу зеркального отражения: Стану я, раб Божий (имя рек), благословясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, из

двора воротми... ("белый" заговор); Стану я, раб Божий (имя рек), не благословясъ, и пойду не перекрестясь, из избы не дверьми, из ворот не в ворота; выйду подпольным бревном и дымным окном... ("черный" заговор)1.

Важные элементы заговорных формул - эпитеты, сравне­ния, символы. Предполагается, что формульная природа заго­воров восходит к песенному магическому синкретизму, поэтому в них развита ритмика, а иногда возникали рифмы:

Иди, худое,

За лихие болота,

За гнилую колоду,

Где быки не ревут,

Петухи не поют.

Там ваше гулянье,

Там ваше красованье,

Там вечная жизнь.

Несмотря на утилитарную направленность, многие заговоры являли образцы высокого поэтического искусства. Любовные заговоры А. А. Блок назвал "поэмой тоски и страсти"2.

ЛИТЕРАТУРА К ТЕМЕ

Тексты.

Майков Л. Н. Великорусские заклинания - СПб., 1869. [Зап. РГО по отделению этнографии. - Т. II]. (2-е изд., испр. и доп.: СПб., 1994).

Банин А. А. Трудовые артельные песни и припевки. - М., 1971.

Русские заговоры / Сост., предисл. и примеч. Н. И. Савушкиной.- М., 1993.

Исследования.

Афанасьев А. Н. Поэтические воззрения славян на природу. Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов: В 3-х т. - М., 1865-1869. (Репринт. переизд.: М., 1994).

Забылин М. Русский народ: Его обычаи, обряды, предания, суеве­рия и поэзия. - М., 1880. (Репринт. переизд.: М., 1989).

Фаминцын А. С. Божества древних славян. - СПб., 1884. (2-е изд.: СПб., 1995).

Зеленин Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре. 1901 - 1913 / Вступ. ст. Н.И.Толстого; Сост. А. Л. Топоркова. - М., 1994.

Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. - СПб., 1914. Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: Умер­шие неестественною смертью и русалки / Вступ. ст. Н. И. Толстого; Подгот. текста, коммент., указат. Е. Е. Левкиевской. - М., 1995. (Первое изд.: Пг., 1916).

Познанский Н. Ф. Заговоры. Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул. - Пг., 1917.

Иванов В. В., Топоров В. Н. Исследования в области славянских древ­ностей: Лексические и фразеологические вопросы реконструкции тек­стов. - М., 1974.

Фольклор и этнография: Связи фольклора с древними представле­ниями и обрядами / Отв.ред. Б. Н. Путилов. - Л., 1977.

Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2-х т. - М., 1980 (т. 1); 1982 (т. 2). (2-е изд.: М., 1987, 1988).

Мачинский Д. А. "Дунай" русского фольклора на фоне восточносла­вянской истории и мифологии // Русский Север: Проблемы этногра­фии и фольклора. - Л., 1981. - С. 110-171.

Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. - М., 1981.

Колесов В. В. Мир человека в слове Древней Руси. - Л., 1986.

Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. - М., 1987.

Славянский и балканский фольклор. Реконструкция древней сла­вянской духовной культуры: источники и методы / Отв. ред. Н. И. Толстой. - М., 1989.

Трубачев О. Н. Этногенез и культура древнейших славян: Лингвис-тич. исследования. - М., 1991.

Кирдан Б. П. Из истории календарей // Сказка и несказочная проза: Межвуз. сб. науч. трудов. - М., 1992. - С. 151-160.

Харитонова В. И. Заговорно-заклинательная поэзия восточных сла­вян: Конспекты лекций. - Львов, 1992.

Елеонская Е. Н. Сказка, заговор и колдовство в России: Сб.трудов / Сост. и вступ. ст. Л. Н. Виноградовой. - М., 1994.

Славянская мифология: Энциклопедический словарь. - М., 1995.

Славянские древности. Этнолингвистический словарь: В 5-ти т. - Т. I: А-Г / Под ред. Н. И. Толстого. - М., 1995.

Толстой Н. И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. - Изд. 2-е, испр. - М., 1995.

Русские / Отв. ред. В. А. Александров и др. - М., 1997.

Кляус В. Л. Указатель сюжетов и сюжетных ситуаций заговорных текстов восточных и южных славян / Отв. ред. В. М. Гацак. - М., 1997.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

1. Расскажите о производственных функциях трудовых песен.

2. В чем сходство и в чем отличие гаданий и заговоров?

3. Дайте определение фольклорной формулы. Приведите приме­ры заговорных формул.

ЗАДАНИЕ

С помощью дополнительной литературы подготовьте устное со­общение на одну из тем: "Этногенез и культура древнейших славян", "Язычество древних славян", "Божества древних славян", "Язычество Древней Руси", "Мир человека в слове Древней Руси", "Языческий пантеон князя Владимира", "Хранители мифологии" - или на какую-либо другую.

КЛАССИЧЕСКИЙ ФОЛЬКЛОР

Классический фольклор - богатая система развитых, художе­ственно полноценных жанров. Она продуктивно функционировала в течение веков, была тесно связана с феодальным бытом и патри­архальным сознанием народа.

Произведения классического фольклора принято делить на об­рядовые и внеобрядовые.

ОБРЯДЫ И ОБРЯДОВЫЙ ФОЛЬКЛОР

Обрядовый фольклор составляли словесно-музыкальные, дра­матические, игровые, хореографические жанры, которые входили в состав традиционных народных обрядов.

В жизни народа обряды занимали важное место. Они скла­дывались из века в век, постепенно накапливая разнообразный опыт многих поколений. Обряды имели ритуально-магическое значение, содержали правила поведения человека в быту и тру­де. Их принято делить на трудовые (земледельческие) и семей­ные. Русские обряды генетически связаны с обрядами других славянских народов и имеют типологическое сходство с обряда­ми многих народов мира.

Обрядовая поэзия взаимодействовала с народными обрядами, содержала элементы драматической игры. Она имела ритуально-магическое значение, а также выполняла психологические и по­этические функции.

Обрядовый фольклор синкретичен по своей сути, поэтому его целесообразно рассматривать в составе соответствующих обрядов. Вместе с тем отметим возможность иного, строго филологического подхода. Ю. Г. Круглов выделяет в обрядовой поэзии три вида произведений: приговоры, песни и причитания. Каждый вид со­ставляет группа жанров1.

Особенно важны песни - древнейший пласт музыкально-поэтического фольклора. Во многих обрядах они занимали ве-

дущее место, сочетая магическую, утилитарно-практическую и художественную функции. Песни исполнялись хором. Ритуаль­ные песни отражали сам обряд, способствовали его формирова­нию и реализации. Заклинательные песни были магическим об­ращением к силам природы с целью получить благополучие в хозяйстве и семье. В песнях величальных поэтически идеализи­ровались, прославлялись участники ритуала: реальные люди или мифологические образы (Коляда, Масленица и др.). Противо­положны величальным были корильные песни, которые высме­ивали участников ритуала, нередко в гротескной форме; их со­держание было юмористическим или сатирическим. Игровые пес­ни исполнялись во время различных молодежных игр; в них описывались и сопровождались имитацией полевые работы, ра­зыгрывались семейные сцены (например, сватовство). Песни лирические - наиболее позднее явление в обряде. Их главное назначение - выражать мысли, чувства и настроения. Благода­ря лирическим песням создавался определенный эмоциональ­ный колорит, утверждалась традиционная этика.