Литературное наследие Золя многотомно, и творческие этапы писателя разнообразны. Выдающийся теоретик и глава натурализма, Золя в юный период своего творчества повторял традиционные чувствительные романтические мотивы («Сказки Нинон»). Но в середине 60-х годов, написав «Терезу Ракен» (1867 г.). Золя вошел в круг того физиологического романа, который возник в 50-х годах прошлого века. Роман этот был связан с увлечением буржуазии, утвердившейся после разгрома революции 1848 г., естественными науками. Промышленное развитие требовало тогда точных знаний, которые и давали эти науки. В философском отношении это движение находило опору в вульгарном, механистическом материализме, подменявшем социальную, классовую борьбу установленным в естествознании законом борьбы за существование (учение Дарвина).
Однако лозунг Золя «изображать людей, животных - не больше» был разбит самой жизнью. Социальный кризис в последние годы Второй империи, поражение Франции в борьбе с Германией (Седан, 1870 г.) и Парижская коммуна (1871 г.) поставили во всю широту вопросы социально-политические. И это оказало на Золя громадное влияние.
Когда Золя в 1868 г. приступил к созданию серии романов «Ругон-Маккары», лучшему своему произведению, он в основу работы положил изучение физиологических трактатов (доктора Люка, Ш. Летурно). Писатель стремился иллюстрировать в своих романах модную в то время проблему «наследственности», т. е. передачи потомству психофизиологических свойств родоначальников семьи. Считали, что забота о здоровом человечестве, об устранении болезненных особенностей наследования (алкоголизм, истерия и т. п.) может привести к разрешению социальной проблемы неравенства. И понятно, почему в черновых рукописных материалах к серии «Ругон-Маккары» Золя писал: «Мое произведение будет не столько социальным, сколько научным... Для меня более всего важно быть чистым натуралистом чистым физиологом».
Но в процессе работы именно общественные, социальные моменты приобрели у Золя главенствующее значение. Действительно, лишь немногие романы Золя широко затрагивают проблему наследственности: «Западня» (наследственный алкоголизм в рабочей семье), «Человек-зверь» (мания убийства на почве алкоголизма), «Творчество» (проблема гениальности и безумия) и еще немногие другие. Большинство персонажей из семьи Ругон-Маккаров вырастает у Золя в оригинальные социальные образы. Первый же роман серии, «Карьера Ругонов» (1871 г.), несмотря на «научное» его значение (Золя обрисовал в нем физиологическое «происхождение» семьи Ругон-Маккаров) оказался острым «политическим памфлетом» против буржуазии, поддерживавшей захватившего власть Наполеона III.
Физиологическая проблема наследственности, как мы видим, не имела решающего значения для всего построения серии «Ругон-Маккаров». Но ограниченный естественно-научный материализм Золя выразился и в другом, а именно в характерной для него философии «вечной жизни» (биологизм), согласно которой человек со всеми своими страданиями - лишь ничтожная, преходящая частица природы. Вот почему, например, война в романе «Разгром» рассматривается писателем как проявление «возвышенной и глубоко печальной идеи Дарвина о борьбе за существование» (слова Золя в рукописях). Вот почему в «Жерминале» несчастный в семейной жизни инженер Энбо перед лицом голодающих шахтеров проводит мысль Золя о том, что «превыше извечной несправедливости классов стоит вечная скорбь человеческих страстей» (письмо Золя к Роду, 1885 г.).
Но если указанный биологизм, и силен в творчестве Золя, - это не ослабляет социальной насыщенности его произведений. Романист-социолог Золя был выразителем идей французской радикальной мелкой буржуазии и связанной с ней технической интеллигенции; в его творчестве отразились развитие и колебания этой социальной группы во Франции от 70-х годов до начала XX века.
Почти все романы Золя из серии «Ругон - Маккары», от «Карьеры Ругонов» до «Накипи» (1871 - 1882 гг.), с исключительной остротой передают борьбу мелкобуржуазного республиканца с бонапартистской буржуазией, которая поддерживала Вторую империю, власть Наполеона III Бонапарта. Хотя Наполеон III и был в 1870 г. свергнут, но провозглашенная монархическим в большинстве Национальным собранием республика была слаба и нуждалась в защите.
Вот чем вызвано было в творчестве Золя появление ряда его романов. Действительно, в «Добыче» Золя отрицательно рисует спекулирующих бонапартистских победителей, удушивших в 1852 г. республику. В романе «Чрево Парижа» изображены Толстяки - мелкая и средняя буржуазия Центрального рынка, которые победили Тощих - республиканцев.
Гротескно рисует Золя ненавистных ему торговок, злорадствующих при аресте Флорана: «Рыбный ряд притих. Громадные животы, бюсты сдерживали дыхание, ожидая, пока надзиратель скроется из виду. Потом все пришло в движение: бюсты выпятились, животы готовы были лопнуть под напором злорадного хохота. Проделка вполне удалась... Наконец-то сухопарого верзилу сцапают, и он не будет торчать у всех на виду со своей противной рожей и глазами каторжника». О степени остроты нападок на буржуазию у Золя в этот период можно судить также по основному замыслу романа «Накипь». В рукописных «тезисах» к аналитическому плану романа Золя писал: «... Показать буржуазию обнаженной, после того как я показал народ, и показать ее в более отвратительном виде, хотя она считает себя воплощением порядка и добродетели».
Начиная с романа «Дамское счастье» (1883 г.) в творчестве Золя намечается, однако, поворот. В период упрочения буржуазной республики мрачное, критическое отношение к действительности сменяется у Золя поисками жизненной устойчивости. Золя находит опору в «веке действия и победы, усилий во всех отношениях». Он становится пропагандистом индустрии и новых, порождаемых ею форм жизни. Правда, мы встречались с этим уже в «Чреве Парижа» в образе Центрального рынка из чугуна и стекла, но там индустрия была воспринята лишь с философско-эстетической стороны: художник Клод Лантье иронизирует над словами «промышленность убивает поэзию» и показывает красоту новой архитектуры промышленного века.
В «Дамском счастье», где обрисована борьба и победа большого, своего рода универсального магазина над старыми формами мелкой торговли, индустрия является уже социально-экономической силой. Увлеченный «прогрессивной» стороной индустриальной культуры, гигиеной, комфортом и просветительной ее ролью, Золя не ставит в этом романе социальных вопросов, связанных с развитием индустрии. Но по существу его пропаганда индустриального развития совпадает с империалистическими устремлениями финансового капитала. Это особенно ярко сказывается в романе «Деньги», где представитель банковского капитала, авантюрист Саккар, произносит пламенную речь об индустриализации Востока: «Мы очистим гавани, занесенные песком, защитим их крепкими дамбами. Там, куда теперь не смеют сунуться барки, будут причаливать опросные высокобортные корабли. Вы увидите, какая жизнь закипит в этих безлюдных равнинах, в этих пустынных ущельях, когда их пересекут железные дороги».
Как мелкобуржуазный реформист, Золя критикует в «Дамском счастье» чрезмерную эксплуатацию аршинников (приказчиков), а в «Деньгах» - хищнических спекулянтов. Но основная его мысль: «На деньги не нападать и не защищать их... Показать, что деньги стали значительно содействовать достоинству жизни... Показать непреодолимую силу денег - рычаг, поднимающий мир».
Золя уже сознавал движущие социальные силы своей эпохи. Об этом свидетельствует его роман «Жерминаль» (1885 г.), о котором он писал: «Роман - возмущение рабочих. Обществу нанесен удар, от которого оно трещит, - словом, борьба труда и капитала. В этом вся значимость книги. Она предсказывает будущее, выдвигает вопрос, который станет наиболее важным в XX веке» (рукописные наброски).
В ярких картинах борьбы забастовавших шахтеров с анонимным капиталом акционерного общества Золя сочувственно изображает угнетенное положение шахтеров в «подземном аду». В этом смысле «Жерминаль» - первый во Франции роман о неприкрашенной рабочей действительности. Но подлинный замысел романа выражен в словах Золя: «Нужно заставить читателя-буржуа содрогнуться» (в рукописи). Золя не ставил своей задачей написать революционный роман. Он признавался редактору одной массовой газеты: «В замыслы мои не входило покрыть Францию баррикадами. «Жерминаль» говорит о сострадании, а не о революции». В этом и сказывается реформизм Золя.
Следующая после «Ругон-Маккаров» серия романов - «Три города» (1894 - 1898 гг.) - посвящена кризису религиозного сознания: аббат Пьер Фроман, убедившись в ложности католических «чудес» («Лурд») и лицемерии папского демократизма («Рим»), обращается к естественнонаучному миропониманию («Париж»). Последний роман дает много для понимания Золя. В нем выведен ученый Бертеруа, произносящий характерные для Золя речи в защиту науки - единственной, по его мнению, революционной силы.
Последняя серия романов Золя - «Четыре евангелия» (1899 - 1902 гг.). Входящий в нее роман «Труд» - подлинное социально-политическое завещание мелкобуржуазного реформиста. Золя рисует в нем социальную утопию, некий мощный индустриальный город, где анархо-коммунистические формы жизни достигнуты путем мирной ассоциации «капитала, труда и талантов» («знания»), т.е. классового сотрудничества капиталистов, рабочих и технической интеллигенции, под руководством последней. Роман этот основан на идеях утописта-социалиста Фурье.
Пропаганда классовой «солидарности» как пути к бесклассовому обществу глубоко чужда нам и враждебна. Но, как и у социалистов-утопистов (сенсимонистов и Фурье) был» мотивы критического отношения к капитализму или картины, предвещавшие будущее, так и в романе Золя имеются интересные детали социалистического быта. Примером может служить описанная Золя система трудового воспитания, дома матери и ребенка и т. п. Быть может, наиболее яркой картиной в романе является свадьба молодой рабочей четы на заводе, среди машин.
Золя часто упрекают в недостатке художественного мастерства. Действительно, Золя, писавший в среднем по объемистому роману в год, не успевал в должной мере отделывать все свои вещи. В этом смысле его нельзя сравнить, например, с чеканным мастерством Флобера, который работал над каждым из своих романов пять - шесть лет. Но даже в романе художественно среднем, как «Доктор Паскаль», имеются эпизоды потрясающей силы: таково описание смерти мальчика Шарля от кровотечения в присутствии безумной старухи, прабабки его Диды, или картина гибели от самовозгорания алкоголика Антуана Маккара. В рукописях Золя имеется много замечаний о формальных его творческих задачах.
Действующие лица у Золя в подавляющем большинстве - образы социальные. Достаточно привести из рукописей его характеристику Лизы Маккар («Чрево Парижа»): «Я хочу наделить свою героиню честностью ее класса и показать, какая бездна трусости и жестокости скрывается в спокойной плоти буржуазной женщины... Социально и морально она окажется злым ангелом, и от ее прикосновения все будет блекнуть и разлагаться».
Большую роль играют в романах Золя изображенные им социально - экономические организмы: Центральный рынок, большой магазин, биржа, шахта и т. п. А с этим связаны и мастерские его образы вещей. Они зачастую психологизируются у Золя («натюрморты») и оказываются «полными причуд», приобретают «мистический характер», превращаются в «чувственно - сверхчувственную вещь», как сказал Маркс о фетишизме товаров в капиталистическом обществе.
В настоящем томе представлены два романа Эмиля Золя: «Тереза Ракен» и «Жерминаль». Первый из них - это первый шаг большого писателя на пути литературного новаторства; второй - вершина его творчества и общепризнанный его шедевр.
Во французской литературе последней трети XIX века Золя, пожалуй, самая заметная фигура. Современник таких выдающихся писателей, как Флобер, Гонкуры, Мопассан, молодой Анатоль Франс, Золя сказал свое неповторимое слово в искусстве и был наиболее читаемым романистом у себя на родине и за ее пределами; в России не было более популярного французского писателя, чем автор «Ругон-Маккаров».
После Бальзака нельзя назвать во Франции художника, который создал бы такую же широкую и беспощадно правдивую картину действительности, как Эмиль Золя. После Виктора Гюго трудно назвать пример такой же благородной и непримиримой гражданской позиции писателя, такой бесстрашной и стойкой защиты идеалов гуманизма и демократии. Влияние личности и деятельности Золя на его поколение было огромно. Над могилой Золя Анатоль Франс определил его как «этап в сознании человечества» и заявил, выражая мнение многих современников, что «по тому размаху, которого достигло его творчество, Золя можно сравнить только с Толстым».
Мопассан назвал Золя «революционером в литературе», восхищался его «добротным, понятным, могучим языком». Литературное наследие Золя не утратило своего значения и в наши дни, потому что, как выразился один из крупных прогрессивных писателей XX века, Генрих Манн, Золя «не только создавал произведения, но и утверждал истины. Истина стала душой его творчества».
Как личность и писатель Эмиль Золя (1840-1902) принадлежал новому времени. Сын инженера, строителя одной из первых во Франции железных дорог, он ребенком был увезен из Парижа и провел детские и отроческие годы в живописном Провансе, в городке Эксе (впоследствии послужившем моделью для городка Плассана, где развертывается действие многих его романов). Рано лишившись отца, Золя восемнадцатилетним юношей вернулся в Париж без гроша в кармане, но полный решимости завоевать себе место под солнцем. Годы нищенского существования на столичных окраинах, невозможность получить образование в высшей школе, одиночество, унизительные поиски заработка, никчемная служба в парижских доках - все многократно изображенные во французских романах XIX века мытарства молодого талантливого бедняка не сломили волю Идущего писателя. В 1862 году, подучив наконец скромную должность в отделу рекламы крупнейшей книготорговой фирмы Ашхетт, он оказался причастным к литературной жизни Парижа, завязал знакомство с видными писателями и стал пробовать собственное перо. Q этого времени для Золя началась жизнь профессионального литератора, журналиста, потом романиста, полная борьбы и полемики, потому что он прокладывал в искусстве новые пути. Убежденный демократ и республиканец, он вел в прессе борьбу против бонапартистского режима Второй империи, а затем обличал буржуазную реакцию периода Третьей республики. Главным делом его жизни было создание обширного цикла романов «Ругон-Маккары» (1871-1893), за которым последовали еще два цикла «Три города» (1894-1898) и незавершенное «Четвероевангелие» (1900-1902). К концу 1870-х годов Золя получил во Франции признание как романист.
В 1890-е годы ему принесла славу мужественная борьба в защиту демократии, против объединившихся реакционных сил монархистов, церковников и военщины. Открытое письмо Эмиля Золя президенту Франции по поводу «дела Дрейфуса», опубликованное под заглавием «Я обвиняю!», имело резонанс во всем мире, привело, с одной стороны, к судебному преследованию и травле Золя и завоевало ему уважение всех прогрессивных сил - с другой.
Умер Золя от несчастного случая - отравления угарным газом.
Годы литературного ученичества Золя прошли в русле романтизма. Молодой писатель, резко отрицательно настроенный по отношению к реакционной Второй империи, естественно, искал опоры в мечтах о прекрасном мире любви и справедливости, в гуманистических идеалах, которые он находил у романтиков демократического крыла: у Виктора Гюго - тогда политического изгнанника, у Жорж Санд, а также в низовых, демократических жанрах романтизма, социально-приключенческом газетном «рома- не-фельетоне» (типа романов Эжена Сю и А. Дюма) и мелодраме. В таком духе написаны ранние произведения Золя. Однако его все больше привлекали новые веяния в литературе. В те годы во Франции завершался промышленный переворот, бурно развивались техника, естественные науки, и это, казалось, открывало неожиданную перспективу перед искусством: опираясь на науку, глубже проникнуть в жизнь. Социально-исторический анализ бальзаковского типа теперь представлялся недостаточным. Исходя из философии позитивизма новое искусство стало смотреть на человека как на часть биологического мира, стремилось объяснить его поступки и душевные движения физиологической организации ей, влиянием внешней среды, раздражающей нервы, инстинктами, передающимися из поколения в поколение.
Именно в это время стала складываться литературная теория Золя, получавшая наименование «натурализм», которая поставила его во главе школы и во многом определила характер его зрелого творчества. Пропаганду натурализма Золя считал своей высокой миссией и выполнял ее с большим упорством и темпераментом на протяжении многих лет. Его статьи по этому вопросу были объединены в сборники «Что мне ненавистно», «Экспериментальный роман», «Романисты-натуралисты», «Натурализм в театре» и другие, опубликованные в разные годы. Формированию теории Золя способствовало также личное его общение с выдающимися писателями реалистического направления - Флобером, Гонкурами, И. С. Тургеневым, подолгу жившим тогда в Париже, и близость к молодым художникам-импрессионистам - Полю Сезанну (который был другом детства Золя), Э. Мане, К. Моне, Дега и другим.
Известно, какую большую роль сыграли в жизни Золя его отношения с Россией. Через Тургенева он связался с петербургским журналом «Вестник Европы», где начиная с 1875 года печатались переведенные прямо с рукописи или с корректуры многие его романы и статьи. Часто русские читатели знакомились с новыми произведениями Золя прежде, чем его соотечественники. Впоследствии, в предисловии к «Экспериментальному роману», Золя выразил горячую благодарность «великому народу, благо-склонно пожелавшему принять меня в число своих корреспондентов в ту пору, когда ни одна газета в Париже не печатала моих Статей и не одобряла моих литературных битв. В один из переживаемых мною ужасных дней нужды и упадка духа Россия вернула мне веру в себя, всю мою силу, дав мне трибуну и публику, самую образованную, самую отзывчивую публику».
Натурализм для Золя - это искусство, отражающее объективную действительность, искусство жизненной правды, которую Он отстаивал от всякого рода нереалистических течений, начиная c классицизма и романтизма и кончая декадентством, укреплявшимся в последней четверти XIX века (когда у импрессионистов стали проявляться декадентские черты, Золя порвал с ними). Искусство - по мысли Золя - должно быть поставлено на твердую научную основу; подобно науке, оно должно изучать только факты - ведь реальная действительность дает художнику неисчерпаемый материал и служит неиссякаемым источником вдохновения. Для художника нет запретных сфер, он имеет право вторгаться в любые стороны жизни, даже самые низменные, прежде считавшиеся «неэстетическими». В теории Золя содержится страстный призыв служить истине, вера в творческие силы человека. Но, увлекшись философией позитивизма, он уподоблял человеческое общество неорганическому и животному миру и не различал особых закономерностей общественной жизни. «Те же законы управляют камнем на дороге и мозгом человека», - утверждал он. В теории человек сводился для него к «общему механизму природы», становился рабом своей биологической сущности; например, наследственности и воздействующей на него «внешней среды»; в этом позитивистском понятии не расчленялись природная среда и среда социальная, чье решающее влияние на формирова-ние человеческой личности с такой глубиною исследовал Бальзак. Научный пафос, пронизывающий литературную теорию Золя, терял свою научность при попытках объяснить жизнь общества биологическими законами в эпоху, когда уже были сделаны великие открытия марксизма. Но знаменательно, что лучшее из созданного Золя как художником прорывало его собственную натуралистическую схему и поднималось над ней.
Творчество Эмиля Золя ознаменовало новый этап в развитии французской литературы. Он был новатором в литературе, смелым писателем, который разрушил сложившиеся формы, соединил «беспощадность реализма с мужеством политического действия» (Л. Арагон) и был страстным защитником демократии и гуманизма. Биография Золя - это прежде всего непрерывная, титаническая работа, которой была отдана вся его жизнь. Э. Золя родился 2 апреля 1840 г. в Париже в семье инженера. Его детские и юношеские годы прошли в Провансе, в небольшом городке Экс, который со временем под названием Плассана станет местом действия многих его романов. Ранняя смерть отца и материальные проблемы заставили семью переехать в 1858 г. в Париж.
Для Золя начались годы бедности. В 1862 г. он поступает на службу в солидное парижское издательство «Ашетт», что позволяет ему не думать больше о хлебе насущном и все свободное время отдавать литературным занятиям. Он жадно читает, внимательно следит за книжными новинками и рецензирует их в газетах и журналах, знакомится с известными писателями, а главное - много пишет сам, пробуя силы и в поэзии, и в прозе.
В 1864 г. Золя издает первую книгу «Сказки Нинон», которая объединила в себе рассказы разных лет. Она открывает собой ранний период творчества писателя (1864-1868), отмеченный несомненным влиянием романтизма. В романах «Исповедь Клода» (1865), «Завещание умершей» (1866), «Марсельские тайны» (1867) находим традиционное противопоставление мечты и действительности, историю возвышенной любви, идеального героя. Золя использует стилистические приемы, которые напоминают страницы произведений Гюго, Санд, Сю.
Писателя все больше интересует живая жизнь с ее невымышленными сюжетами и конфликтами. Он мечтает о создании нового типа романа, который целиком будет отвечать времени, а «это - реализм, или, точнее говоря, позитивизм». В своих поисках Золя опирается на работы ученых естественных наук (теория происхождения видов Дарвина, «Трактат о наследственности» Люка, «Вступление в экспериментальную медицину» Бернара), работы философа-позитивиста и историка литературы И. Тена, творчество художников-импрессионистов, современную ему литературу, и прежде всего на роман братьев Гонкуров «Жермини Ласерте». Натуралистическая теория формируется у Золя на протяжении многих лет, она постоянно уточняется, дополняется и находит свое выражение в предисловии к роману «Тереза Ракен» (1867), очерке «Расхождение между Бальзаком и мной» (1868-1869), сборниках статей «Что мне ненавистно» (1866), «Экспериментальный роман» (1880), «Романисты-Натуралисты» (1881), «Натурализм в театре» (1881). Золя видит в натурализме естественное и закономерное развитие реализма Бальзака и Стендаля в новых исторических условиях.
Цель искусства для писателя заключается, как и когда-то, во внимательном изучении действительности, которая «в принципе не может иметь границ». Однако сегодня, считает Золя, роман, чтобы стать «современным орудием познания», обязан быть научным, т.е. «придерживаться только фактов, доступных наблюдению», а писатель должен уподобиться натуралисту, который ставит опыты. Золя отвечает отказом художнику в праве оценивать изображаемые им события и людей, выносить приговор и строить заключения: «Романист всего лишь фиксатор фактов... его произведение становится будто безличным, приобретает характер протокола действительности».
Это утверждение писателя является очевидным прямым и категоричным перенесением научных методов в сферу искусства, когда игнорируется условность, вымысел, фантазия как неотъемлемая и важнейшая составная творчества. «Натура не имеет потребности в домыслах» - лозунг Золя и новой литературной школы. Но Золя явным образом недооценивает роль социальных факторов в формировании личности, которые глубоко исследовал еще Бальзак. В целом же концепция натурализма, предложенная Золя, наполнена разногласиями и крайностями (например, возражая авторское начало в творчестве, он в то же время подчеркивает, что «произведение искусства есть не что иное, как выражение личности художника»), а главное, оно не исчерпывает собой творческую практику писателя. Золя-Художник оказался более сильным чем Золя-Теоретик.
В этом убеждает и его роман «Тереза Ракен» (1867), воспринятый современниками как художественный манифест натурализма. В нем автор ставит себе целью «выучить не характеры, а темпераменты». Сознательно отказываясь от постановки каких-нибудь социальных и политических вопросов, опуская все приметы времени, Золя концентрирует внимание на истории «индивидуумов, которые целиком подчинены своим нервам и голосу крови...». В 1868 г. выходит в мир второй натуралистический роман «Мадлен Фера», который окончательно закрепил славу Золя как одного из ведущих художников Франции. Однако все написанное им за четыре года было лишь подготовкой к главному делу жизни - серии «Ругон-Маккары», над которой Золя работает с 1868 до 1893 года. Она составила второй период его творчества.
В это время окончательно устанавливаются политические и эстетичные взгляды писателя. Как убежденный республиканец и демократ, Золя сотрудничает в оппозиционной печати, печатает статьи, которые разоблачают реакционный режим Наполеона и французскую военщину. Но он не принял и Парижскую Коммуну, хотя и стал на защиту расстреливаемых версальцами рабочих. В 1872 г. у Флобера Золя знакомится с И. С. Тургеневым, при участии которого в скором времени становится постоянным сотрудником журнала «Вестник Европы». В этом издании с 1875 до 1880 годы были опубликованы 64 корреспонденции Золя под общим названием «Парижские письма», в которых он изложил свои взгляды на литературу и искусство. В 80-х годах в процессе работы над « Ругон-Маккарами» писатель, по его словам, все чаще «натыкается на социализм».
Социальные конфликты эпохи, будущее человечества, пути перестройки общества на началах добра и справедливости - эти проблемы займут ведущее место в произведениях Золя последнего периода творчества (1894-1902). В это время он создает цикл «Три города», который включает романы «Лурд» (1894), «Рим» (1896), «Париж» (1898). Политика, к которой прежде Золя относился с предубеждением, становится в 90-е годы неотъемлемой частью его творчества. 1 января 1898 г. Золя публикует открытое письмо президенту Французской республики Феликсу Фору «Я предъявляю обвинение», в котором бесстрашно поднимает свой голос на защиту «правды и справедливости». В судебном процессе, который последовал за этим выступлением, Золя был признан виновным в оскорблении власти и осужден к году тюрьмы и большому денежному штрафу. Его лишили ордена Почетного легиона.
Продажные журналисты обливали имя писателя грязью на страницах газет. Фанатичная толпа швыряла камни в окна его дома и требовала физической расправы. Золя вынужден был спешно покинуть Францию и под чужой фамилией поселиться в Англии. В глазах же передовой Европы он стал символом писателя-гражданина, писателя-борца. В Англии Золя приступает к работе над тетралогией «Четыре Евангелия» («Плодовитость», 1898; «Работа», 1901; «Истина», 1902; четвертый роман не был написан), в которой он видит «естественное завершение всего творчества, следствие долгого исследования действительности, продолженное в будущее».
Героями своих произведений писатель делает борцов за истину, проповедников нового учения - социализма (в его утопической форме). И не случайно они имеют имена евангелистов Матвея, Луки, Марка, Ивана. Эти романы-утопии замышлялись Золя как своеобразное Евангелие современности. Отсюда их открытая публицистичность, дидактизм, поучение над отображением жизни, которая заметно снижает их художественный уровень. После пересмотра дела Золя возвращается во Францию и продолжает работу над серией «Четыре Евангелия». Его имя всемирно известно, в его лице видят не только великого писателя, но и мыслителя, который указал человечеству дорогу к прогрессу и свободе. 29 сентября 1902 г. Золя нашли мертвым в его парижской квартире. Официальная версия - отравление угарным газом из-за неисправности дымохода. Однако и сегодня обстоятельства гибели писателя остаются до конца не исследованными. В историю мировой литературы Золя вошел прежде всего как автор социальной эпопеи «Ругон-Маккары». В ней, как в зеркале, отразились слабые и сильные стороны его мировоззрения и художественного метода. Писатель считает плодотворным объединение в своем будущем произведении план физиологический и план социальный и через историю одной семьи раскрыть историю общества. Задачи, которые стоят перед ним: «Первое. Изучить на примере одной семьи вопросы наследственности и среды... Второе. Изучить всю жизнь Второй империи от государственного переворота до нашим дням. Воплотить в типах современное общество, злодеев и героев». Серия получила название « Ругон-Маккары. Естественная и социальная история одной семьи в период Второй империи».
Действие романов происходит в Париже и провинциальных городах, в дворянском особняке и лачуге бедняка, в фешенебельном магазине и на рынке, в шахте и на полях боев, в приемной министра и будуаре куртизанки. События приобретают невиданный размах: катастрофа большого финансового предприятия («Деньги»), забастовка углекопов («Жерминаль»), франко-прусская война и Парижская Коммуна («Разгром»). В процессе работы над серией «биологическая» история все больше уступает местом истории социальной, которая и завершается романом «Разгром».
О жизни и творчестве Эмиля Золя написаны сотни книг и статей. В данной работе будет рассматриваться только натурализм в творчестве этого писателя и его главный труд - цикл романов «Ругон-Маккары». Для анализа я выбрала роман «Нана», так как это был первый роман Золя, прочитанный мною. Я тогда была подростком 13-ти лет. И он оставил неизгладимое впечатление в моей душе.
Эмиль Золя является одним из крупнейших писателей XIX века, автором более двадцати романов, создателем нового направления в литературе - натурализма. «Самый большой лирик нашего времени», - сказал об Эмиле Золя Анатоль Франс. Творчество Эмиля Золя поражает нас своей грациозностью и целеустремленностью. Золя - художник больших, необозримых полотен. Ему тесны были масштабы одной книги, одного романа, и поэтому он объединял свои произведения в огромные циклы и серии. «Ругон-Маккары», «Три города», «Четыре евангелия», пять романов, написанных в молодости, сборники рассказов, очерков и статей - все это легко перечислить несколькими словами, но за всем этим годы упорного труда, десятки увесистых томов.
Писатель исключительного трудолюбия, Золя верил в свое призвание, верил в правильность выбранного пути. Ему было 28 лет, когда он приступил к работе над «Ругон-Маккарами», 53 года, когда он ее завершил. Тысячи препятствий вставали на его пути, множество трудностей приходилось преодолевать, но писатель настойчиво шел к цели. Жизнь Золя, внешне не богатая событиями, полна огромного творческого напряжения и борьбы. Он горячо ненавидел и горячо любил и еще в молодости провозгласил святость ненависти ко всему, что угнетает, ломает, калечит жизнь. «Ненависть священна, - писал Золя. - Ненависть - это возмущение сильных и могучих сердец, это воинствующее презрение тех, в ком пошлость и глупость вызывает негодование. Ненавидеть - это значит любить, значит ощущать в себе душу пылкую и отважную, значит глубоко чувствовать отвращение к тому, что постыдно и глупо».
Творчество Золя полно противоречий. Ему казалось, что в условиях бурного прогресса наук реалистический метод в искусстве должен быть ограничен научной теорией, но под научным методом в литературе Золя подразумевал механическое перенесение законов природы на социальные отношения людей. В основе его теоретических взглядов лежало слепое преклонение перед фактом, перед документом, он преувеличивал роль биологического начала в жизни человека, в жизни общества. Тем не менее, в своих лучших произведениях Золя неизменно сохранял чувство меры, преодолевая ограниченность своих теоретических взглядов, и создавал произведения, сильные жизненной правдой и новаторством.
Произведения Золя - это целый мир, в котором отражена почти полувековая история буржуазной Франции. «Указать роману новый путь, вводя в него описание и анализ современных экономических организмов-гигантов и их влияние на характер и участь людей, - это было смелым решением, - писал о романах Золя Поль Лафарг. - Одна попытка осуществить это решение делает Золя новатором и ставит его на особое, выдающееся место в нашей современной литературе».
Начиная с 1862 года суждения Золя о литературе отражаются в многочисленных статьях. Выступления Золя в периодике 60-х годов многолики и неравноценны. Публицистику Золя практически не оставлял до конца своих дней, откликаясь на все важнейшие события. Журнально-газетное наследие Золя огромно. Сам писатель мало заботился о том, чтобы собрать его полностью.
В 1864 году Золя собрал написанные им в разное время рассказы и опубликовал их под общим названием «Сказки Нинон». Книга имела успех и стала важной творческой вехой в жизни молодого Золя. За ними последовали романы «Исповедь Клода», «Завет умершей», «Марсельские тайны».
В 1867 году Зол выпускает новый роман - "Тереза Ракен", которым заявляет о своей приверженности новой литературной школе - натурализму. Вскоре писатель становится главой этой школы.
Начальный период творчества Золя - это целое десятилетие исканий и упорной работы, это талантливые произведения, может быть и не сделавшие эпохи во французской литературе, но высоко оцененные его современниками.
Главный смысл эстетических исканий Золя в 1862-1867гг. - утверждение на позициях реализма, однако утверждение своеобразное, позволяющее исподволь стоить собственную оригинальную творческую программу.
Как уже не раз было замечено, обновление искусства происходит с возникновением нового термина. Таким ключевым понятием для Эмиля Золя стал «натурализм», образованный от слова Natura - Природа. Но ведь все поэты и художники клялись в любви и верности Природе. Разве романтики не живописали красоты ландшафтов? Разве у Бальзака мало великолепных пейзажей, на фоне которых происходят события в «Человеческой комедии»? Но истолкование природного начала у Золя совсем иное. У писателей прошлых поколений природа окружала персонажей, была к ним заботлива или, напротив, сурова. Но природное начало доминировало вовне. Золя же перенес центр тяжести вовнутрь, личность сама стала носителем законов природы, отдельный человек занял свое место в непрерывной цепочки биологической эволюции.
Еще до выхода в свет своей первой книги «Сказки Нинон» (1864) писатель впервые формулирует свои мысли о трех способах изображения действительности: классическом, романтическом и реалистическом. Между художником и изображаемой им действительностью, по мнению Золя, всегда оказывается нечто вроде экрана - это метод, которым пользуется тот или иной художник. У классиков он отмечает резкость очертаний, преувеличенность увиденного, однообразие красок. «Экран» романтической школы похож на призму, преломляющую лучи. Золя отдает предпочтение реалистической школе, дающей наиболее точное воспроизведение жизни. В этом случае «экран» можно сравнить с прозрачным стеклом.
У Золя постепенно складываются взгляды на искусство и задачи художника, которые он позднее, в 80-х годах, четко сформулирует в своих основных теоретических работах - «Экспериментальный роман», «Романисты-натуралисты» и др. Но, то будет пора, когда писатель получит всеобщее признание метра натурализма, когда некоторые положения его теории серьезно будут мешать его художественной практике. Иное дело - 60-е годы. В теоретических взглядах молодого Золя много привлекательности, они лишены той односторонности и догматизма, которые мы обнаруживаем в более поздних работах.
Отдавая предпочтение реалистическому искусству, Золя много раз возвращается к вопросу о соотношении объективного и субъективного начал в творчестве.
Реалистическое искусство - объективно, оно воспроизводит действительность без искажений, но какова при этом роль художника как личности, обладающей определенными психологическими особенностями, или, по выражению Золя, темпераментом? Что вносит разнообразие в реалистическое искусство, что отличает одного писателя от другого? Решая этот вопрос, Золя выдвигает формулу: «Произведение искусства есть уголок действительности, воспринятый сквозь призму темперамента художника».
Вопрос о значении темперамента художника был Золя важен не только с точки зрения психологии творчества. Утверждая роль субъективного фактора в искусстве, Золя выражал свое оппозиционное отношение к официальному искусству Второй империи, защищал право художника самостоятельно, независимо судить о жизни.
Начиная с 1867 года Золя все реже и реже говорит о субъективном начале в творчестве. Он не отрицает роли темперамента художника в искусстве, но наиболее важным ему кажется объективное изучение жизни, при котором художник, как и ученый, не должен высказывать свое отношение к исследуемому предмету. В эту пору теоретические воззрения Золя на искусство почти уже полностью определились и будут им развиты позднее, в статьях 80-х годов. Одновременно получают свое завершение его политические, антибонапартистские взгляды. Золя вступает в период своей творческой зрелости.
Остановимся на натуралистической теории, которую с такой страстью проповедовал Золя и которая делала его в глазах современников признанным главой натуралистической школы. Для самого Золя «натурализм» и «реализм» - понятия совпадающие. Он различает три основных литературных направления, последовательно сменяющих одно другое: классицизм, романтизм и натурализм. Он критикует представителей классицизма и романтизма за условность образов и ситуаций, за риторичность, за отход от жизненной правды. Эта критика зиждется у Золя на исторической основе. В сборнике «Натурализм в театре» он писал, что классицизм и романтизм возникли в силу определенных закономерностей общественного бытия. Созданные классицизмом формулы соответствовали духу времени, а гении поддерживали эти формулы своими образцовыми произведениями.
Появление романтизма, по мнению Золя, означало определенный прогресс в искусстве, потому что романтизм предоставлял художнику большую творческую свободу и тем самым приближал его к жизни. Но и романтизм отжил свой век, так как преувеличения и риторика преобладали в ней над правдой. На смену этим двум направлениям пришел натурализм, который существовал и раньше, но смог стать ведущим направлением в искусстве. Золя делает важный вывод: в основе натурализма лежит стремление художника к отображению жизненной правды.
Термин "натурализм" Золя рассматривал в его естественнонаучном значении и понимал как изучение природы. Применительно же к литературе это понятие означало для него то же самое, что и реализм, то есть правдивое отображение реальной действительности во всей ее полноте. Золя считал, что литература должна быть сродни науке. Ее задача - изучать факты и основываться не на воображении, а на анализе, на терпеливом собирании "человеческих документов", то есть она должна быть похожей на научное исследование. Кроме того, Золя считал, что для писателя нет запретных тем, он имеет право вторгаться в самые темные и низменные сферы человеческого бытия, поскольку вдохновение ему дает только реальная действительность во всей ее неприкрытой правде. Натурализм Золя понимал как правду в искусстве, хотя это не одно и то же.
Писатель доказывал также, что человеческое общество ничем не отличается от животного мира и люди полностью зависят от своей биологической сущности. Он буквально взорвал благонамеренное общество заявлением о том, что человеком движут инстинкты и все его поступки целиком и полностью определяются биологическими факторами.
Однако в своем художественном творчестве писатель не всегда следовал этой своей теории, так как жизнь оказывалась богаче, и талантливый литератор не мог не чувствовать противоречий, которые заключались в его излюбленном методе.
Свой вклад в литературу Золя видит в том, что обогатил реализм теорией, поставил его на «научные основы», создал «экспериментальный роман». Именно с этого и начинается отход Золя от реализма: усвоив философские положения позитивизма, Золя пытается механически перенести законы биологической науки на искусство. Известно его утверждение, что романисту достаточно собрать документы для будущего романа, а дальше «роман напишется сам собой». Романист должен только логично распределить факты». (Экспериментальный роман). Золя разработал методику собирания документов, ратовал на вторжение художника в любую область жизни, но, в конечном счете, приходил к утверждению позитивистского объективизма. В теоретических работах 70-80-х годов Золя все меньше и меньше упоминает о роли субъективного фактора в искусстве. Преклонение перед документом, фактом приводит его к извращению реалистического понятия типического, к умалению роли художника, призванного творчески обобщить и оценить собранные им факты действительности. По мнению Золя, писатель как бы экспериментирует с «подопытными» персонажами. Он ставит персонажей в зависимость от среды и наследственности и в пределах заданных условий изучает их поведение. Подобный взгляд на изображение литературного персонажа был отступлением от принципов реализма, ибо художник в этом случае должен был идти не от жизни, а от заранее придуманной формулы. Ухватившись за теорию наследственности, преувеличив ее значение, Золя думал, что нашел надежный способ перебросить мост между наукой и искусством. Не отрицая значения законов социальной жизни, он уравнял их с законами физиологического бытия человека. Так, наряду с объективизмом в натуралистической теории Золя появилось непомерное преувеличение роли физиологических процессов, обуславливающих поведение человека.
Золя был упорен в своем стремлении создать не только социальную эпопею, но и доказать исключительное влияние физиологических законов на психологию человека. Некоторые из своих романов серии «Ругон-Маккары» он почти целиком посвящал проблемам физиологии, и тогда возникли такие в разной мере художественно неполноценные произведения, как «Человек-зверь» (1890), «Доктор Паскаль» (1983).
Эмиль Золя (1840 - 1902). «Творчество»Писатель Эмиль Золя родился 2 апреля 1840 года в Париже и рос в итальянско-французской семье. Детство и школьный период Эмиль провел в Экс-ан-Провансе. Когда ему еще не исполнилось 7 лет, скончался отец и семья оказалась в очень непростом финансовом положении. Госпожа Золя с расчетом на поддержку друзей покойного супруга вместе с сыном в 1858 переезжает в Париж.
В начале 1862 года Эмиль устроился на работу в издательство «Ашет», к котором он неплохо зарабатывает и мог свободное время тратить на литературные занятия. Золя читает запоем, следит за новыми изданиями, пишет рецензии на последние книжные новинки для журналов и газет, заводит знакомство с популярными писателями, пробует себя в прозе и поэзии.
В издательстве Золя проработал примерно 4 года и уволился, надеясь, что сможет прожить за счет литературного таланта. И в 1864 он издает дебютную книгу «Сказки Нинон», объединившую рассказы разных лет. Этот период творчества отличается влиянием романтизма.
В ноябре 1865 года выходит в свет его первый роман "Исповедь Клода", который он посвятил своим друзьям - Полю Сезанну и Батистену Байлю. Приехавший в Париж из Экса Сезанн вводит Золя в круг живописцев, вместе они посещают мастерские Камилла Писсарро, Эдгара Дега, встречаются с Эдуаром Мане и многими художниками. Эмиль Золя энергично включился в борьбу талантливых мастеров, своим оригинальным творчеством бросивших вызов традиционной академической школе.
В романах «Исповедь Клода», «Завещание умершей», «Марсельские тайны» показаны история возвышенной любви, противопоставление реальности и мечты, передан характер идеального героя.
Особенного внимания заслуживает роман «Исповедь Клода». Это жесткая и слабо завуалированная автобиография. Данная неоднозначная книга сделала личность Эмиля скандальной и принесла долгожданную популярность.
Эмиль Золя. Портрет работы Эдуарда Мане. 1868
В 1868 году у Эмиля возникла идея написания серии романов, которые были бы посвящены одной семье - Ругон-Маккарам. Судьбы этих людей исследовали уже несколько поколений. Первые книги из серии не очень заинтересовали читателей, но 7 том «Западня» был обречен на большой успех. Он не только приумножил славу Золя, но и его состояние. И все последующие романы серии поклонники творчества этого французского писателя встретили с огромным энтузиазмом.
Двадцать томов большого цикла «Ругон-Маккары» - это самое главное литературное достижение Золя. Но ранее он еще успел написать «Терезу Ракен». После своего ошеломляющего успеха Эмиль издал еще 2 цикла: «Три города» — «Лурд», «Рим», «Париж»; а также «Четыре Евангелия» (всего было 3 тома). Таким образом Золя стал первым романистом, который создал серию книг о членах одной семьи. Сам писатель, называя причины выбора такой структуры цикла, утверждал, что хотел продемонстрировать действие законов наследственности.
Золя трудился над этим циклом более 20 лет. У истоков замысла эпопеи Золя стояла «Человеческая комедия» О. де Бальзака, однако бальзаковскому исследованию социальных и нравственных пружин, управляющих человеком, Золя противопоставляет исследование темперамента, физиологической конституции, наследственности в сочетании с воздействием социального, «средового» фактора - происхождения, воспитания, условий жизни.
Золя вводит в литературу данные естественнонаучных открытий: медицины и физиологии (труды физиологов и психиатров К. Бернара, Ш. Летурно), социал-дарвинизма и эстетики позитивизма (Э. Ренан, И. Тэн). Поистине эпический охват всех сторон общественной и частной жизни заметен, в первую очередь, в тематическом разнообразии цикла. Здесь и Франко-прусская война («Взятие Плассена», «Разгром»), и крестьянство и деревенский быт («Земля»), и труд шахтёров и социалистическое движение («Жерминаль»), и жизнь богемы, первые выступления художников-импрессионистов против академизма («Творчество»), и биржа и финансы («Деньги»), и торговля («Дамское счастье», «Чрево Парижа»), и куртизанки и «дамы полусвета» («Нана»), и психология религиозного чувства («Мечта»), и преступления и патологические наклонности («Человек-зверь»).
Мопассан назвал роман «Творчество»«изумительным». Русский критик Стасов писал «Как верно изображен художественный мир нынешней Франции! Как верно представлены разнообразные характеры и личности современных художников!»
"Творчество" - четырнадцатый роман серии - Золя начал писать в мае 1885 года и закончил через девять месяцев. 23 февраля 1886 года он сообщает своему другу Сеару: "Мой дорогой Сеар, лишь сегодня утром я разделался с "Творчеством". Это книга, в которой я запечатлел свои воспоминания и выплеснул душу...".
Рамки "Творчества", как определил его Золя в плане, составленном в 1869, - "художественный мир; герой - Клод Дюваль (Лантье), второе дитя рабочей четы. Причудливое действие наследственности".
В основу сюжета "Творчества" легли некоторые реальные события и факты из жизни писателя и его друзей - Сезанна и Байля, а также Эдуарда Мане, Клода Моне и многих других. Содержание романа связано с той полемикой, которую в 60-х годах писатель вел в защиту группы молодых живописцев. В 1866, в канун открытия Салона - традиционной выставки изобразительного искусства, - в печати появились две нашумевшие статьи тогда еще мало кому известного критика Эмиля Золя. В этих статьях он упрекал жюри, отбиравшее картины для выставки, в том, что оно не пожелало дать публике возможность увидеть "смелые, полнокровные картины и этюды, взятые из самой действительности" . В Салоне, указывал Золя, полотна талантливых живописцев не представлены только потому, что их творчество отрицает окостеневшие традиции академической школы и тем самым подрывает престиж влиятельной касты.
Много велось споров по поводу прототипов основных персонажей "Творчества". Утверждали, что Сандоз - это портрет самого Золя (в рукописных заметках к "Творчеству" Золя указывал, что " Сандоз введен для того, чтобы осветить мои идеи об искусстве"); в Фажероле видели одновременно Поля Бурже и Гиеме, в критике Жори - портрет Поля Алексиса, в образе Бонграна находили много от Мане, но еще больше от Флобера. Что касается Клода Лантье, то в своих рукописных заметках к "Творчеству" Золя пишет: "Клод, покончивший с собой перед своим незавершенным творением, это Мане, Сезанн, но больше Сезанн".
Однако не следует рассматривать "Творчество" как историю импрессионизма. Роман Золя, в первую очередь - это роман об отношении искусства к действительности, в ответ на убеждения критиков, что искусство с реальной жизнь несовместимы. Золя же выступил в защиту искусства жизненной правды. На трагическом примере судьбы Клода Лантье он показал, что "только творцы жизни торжествуют в искусстве, только их гений плодотворен...". Этот вывод писателя утверждает несостоятельность субъективно - идеалистического взгляда на искусство.
Роман Эмиля Золя приоткрывает завесу в мир людей, всей душой преданных искусству, людей, ежедневно переживающих и ад, и рай, не побоявшихся бросить вызов застывшему в однообразности миру.
Отрывок из романа «Творчество»
«Ослепительная вспышка молнии вновь осветила ее, и она, сразу умолкнув, широко раскрыв глаза, в ужасе стала озираться по сторонам. Окутанный лиловатой мглой, вставал перед ней незнакомый город, подобный призраку. Дождь кончился. На другом берегу Сены, на набережной Дез-Орм, обозначились маленькие, серые, испещренные вывесками дома с неровной линией крыш; за ними горизонт расширялся, светлел, его обрамляли налево — синий шифер крыш на башнях ратуши, направо — свинцовый купол собора св. Павла. Сена в этом месте очень широка, и девушка не могла оторвать глаз от ее глубоких, черных тяжелых вод, катившихся от массивных сводов моста Мари к воздушным аркам нового моста Луи-Филиппа. Река была усеяна какими-то причудливыми тенями-то была спящая флотилия лодок и яликов; а к набережной были пришвартованы плавучая прачечная и землечерпательная машина; у противоположного берега стояли баржи, наполненные углем, шаланды, груженные строительным камнем, и над всем возвышался гигантский грузоподъемный кран. Свет молнии померк. Все исчезло.»
Читать роман полностью
Республиканец и демократ Золя сотрудничал с оппозиционной печатью, писал и распространял статьи, разоблачающие французскую военщину и реакционный режим Наполеона.
Когда Золя вмешался в скандальное дело Дрейфуса, это стало сенсацией. Эмиль был убежден, что офицера французского генерального штаба Альфреда Дрейфуса, который по национальности был евреем, в 1894 г. несправедливо осудили за продажу военных секретов Германии. Так писатель разоблачил армейское руководство, указав на их ответственность за судебную ошибку. Золя оформил свою позицию в виде открытого письма и с заголовком «Я обвиняю» послал его президенту республики. За клевету литератора приговорили к году тюрьмы. Но Эмиль сбежал в Англию и вернулся на родину в 1899 году, когда Дрейфуса наконец-то оправдали.
Золя стал вторым после Виктора Гюго в рейтинге популярности французских писателей. Но 28 сентября 1902 года писатель из-за несчастного случая скоропостижно скончался в собственной парижской квартире. Он отравился угарным газом. Но, скорее всего, это подстроили его политические враги. Эмиль Золя был страстным защитником гуманизма и демократии, за что и поплатился своей жизнью.
goldlit.ru ›Золя