Первый Император Всероссийский Петр I является одной из самых противоречивых личностей в истории. О нем ходит много легенд, мнения на его счет очень неоднозначные. Они разнятся не только у его современников, но и у историков многих поколений. Но ни одному правителю не удалось настолько перевернуть историю России, как Петру I.
Пребывая в восторге от Европы, Император, вернувшись в Россию, стал перекраивать обычаи страны на европейский лад: переделывалось все то, что можно было хоть как-то подстроить под европейскую жизнь. Прежде всего, преобразования коснулись бытовых устоев России. Стоит отметить принудительное бритье бород и запрет на ношение русских одежд.
Петр собственноручно остриг бороды своим приближенным, а с 1705 года борода стала роскошью, которую мог позволить себе далеко не каждый человек: Петр издал указ «О ношении немецкого платья, о сбривании бород и усов, о хождении раскольникам в указанном для них одеянии» ; именно в этом году установились специальные тарифы. Теперь борода обкладывалась специальной пошлиной: например, бояре и чиновники за ее ношение должны были платить 600 рублей ежегодно! Баснословные деньги для того времени.
Нам сегодня сложно понять и даже представить, какой шок испытывало население от такого указа. Это было настоящее непозволительное новшество для России 18 века, оскорбляющее достоинство народа. Борода считалась признаком благородства, взаимосвязью с Иисусом Христом. Церковь отказывалась крестить безбородых, что вообще приравнивалось к катастрофе. Многие мужчины заканчивали жизнь самоубийством.
С русскими одеждами обстояла примерно такая же ситуация. Всех, кто осмеливался нарушить указ, ожидала каторга. Торговать русским платьем со временем также стало очень неприбыльно: Петр ввел огромные пошлины на торговлю подобного рода. Но для чего Император проводил такие суровые реформы?
Помимо этической стороны, здесь есть и простая финансовая закономерность. Петру нужна была активная, постоянная прибыль: в стране строился легендарный морской флот, который требовал большое количество денег. Велась война, подразумевающая много затрат. Впрочем, абсолютно все нововведения Императора требовали больших денег. Далеко не каждый человек стремился распрощаться со своей бородой: проще было заплатить, чем ходить с «босым рылом». Именно так Петр получал необходимую прибыль в казну. И практически на все в стране была наложена пошлина. Мосты, домашний скот и даже бани – за все это нужно было платить.
Строительство «окна в Европу», главного портового города России Санкт-Петербурга, тоже имело свои «подводные камни». «Петра творение» поражает сегодня своей уникальной красотой всех своих посетителей, но не стоит забывать, что русскому народу возведение северной столицы далось не так просто.
Тысячи крестьян в принудительном порядке отправлялось на строительство нового города. Из-за влажного климата рабочие заболевали, люди гибли от сложной работы, которой действительно было много, потому что Император требовал построить город как можно скорее. Из деревень забирали молодых мужчин всевозможных специальностей (плотников, кузнецов), которые больше никогда не возвращались к своим семьям: такая работа часто становилась пожизненной или смертельной.
Для населения России 18 века Петр был скорее отрицательным персонажем, чем героем. Об этом свидетельствуют многие цитаты его современников. «Какой он царь, он вор, а не царь», – возмущался купец по поводу высоких пошлин. «Какой же это царь, он же антихрист, а не царь»,– говорил крестьянин после церковной реформы. И таких примеров можно приводить множество. Народ возмущался, он не понимал своего Императора, не соглашался, но при этом ничего не делал.
Консерваторская Русь не могла принять и по достоинству оценить все старания Петра I. На сегодняшний день можно сказать, что царь-реформатор многое делал на пользу своей страны, которую он любил всем сердцем. Но зачастую очередная реформа сопровождалась большими жертвами, а Петр как будто и не замечал, что его подданные страдают.
Устойчивое выражение "Петр 1 прорубил окно
в Европу" у всех на слуху. Откуда ж оно взялось? «В Европу прорубить окно
» - эту крылатую фразу помнят уже далеко не все. А она между тем взята из поэмы А. С. Пушкина «Медный всадник» и характеризует основание Петром I города Санкт-Петербурга - первого морского порта Русского государства.
Это сейчас наших сограждан, увы, все больше интересуют не исторические подробности "прорубания окна в Европу
, а например, долговечность и удобство пластиковых окон
или, скажем, стоимость монтажа пластиковых окон .
Но мы берем на себя гуманистическую миссию рассказать о событиях того времени, а не только про пластиковые окна , которые столь популярны в нынешних столицах. Образное выражение, описывающие Санкт-Петербург как «окно в Европу» впервые употребил употребил некий г-н Альгаротти - итальянский знаток искусств и путешественник.
Но действительно широкую известность данная фраза приобрела после того, как его в 1833 году использовал выхода пушкинской поэмы «Медный всадник», включивший в себя следующие строки:
« Здесь будет город заложен
Назло надменному соседу.
Природой здесь нам суждено
В Европу прорубить окно
,
Ногою твердой стать при море. »
27 апреля 1682 года, когда Пётр провозглашается на трон патриархом Иоакимом, как более здоровый и активный сын Алексея Михайловича, маленькому престолонаследнику уже 10 лет. А за окнами уже собираются стрелецкие полки, и абсолютно всем ясно, что за готовящимся бунтом уже стоит семья конкурентов на престол - Милославских. Разведя руками и боясь очередного кровопролитного бунта, которых на Руси всегда хватало патриарх Иоаким принимает действительно единственно мудрое решение - производит коронацию одновременно двух престолонаследников - царевича Ивана и царевича Петра. Причём для будущего прорубателя пластиковых окон на запад, на время коронации будут созданы копии соответствующего обряду убранства и шапки Мономаха. Таким извилистым путём приходит к власти царевна Софья Алексеевна Милославская - старшая сестра болезненного Ивана V, ставшая его регентом.
7 октября 1689го года. И в результате всех этих бесконечных дворцовых интриг царевна Софья - действительно очень харизматичная и волевая женщина, личность которой требует отдельного описания - уже отправлена в монастырь, а царь Иван передаёт все свои полномочия Петру, которому уже 17 лет, как вы прекрасно видите. Вся эта сцена разворачивается на крыльце старейшего из дошедших до наших дней полностью сохранившегося Успенского собора, даже в пасмурный день сверкающего тремя золотыми куполами. И в 1695ом году начинается самый интересный для нас с вами период в жизни Петра Великого - годы единовластного правления. Двадцать шесть лет, которые полностью изменят историю государства российского.
Великий русский реформатор, человек расширивший русский флот до громадных размеров - и именно расширивший, а не создавший, как принято считать - ведь ещё задолго до Петра князь Олег прибил свой щит на врата Цареграда, добравшись до него на ладьях, которые "по суше плыли, аки по морю". Человек, авторитет которого не может подвергаться сомнению. Однако, почему же этот персонаж рождает столько неоднозначных мнений вплоть до наших времён? Об этом чуть позже.
А теперь перед нами самое главное событие в истории России всех времен - и это конечно же Великое посольство. Вот он, самый смелый из всех сделанных нашими политиками шагов, суть которого - заключение мирных договоров с европейскими державами. Из всех этих путешествий по загранице, Пётр, пытающийся путешествовать анонимно под видом урядника Преображенского полка Петра Михайлова, возвращается не с пустыми руками - среди его приобретений голландские платья, табак, картофель, он так же заставляет бояр на западный манер брить бороды, что уж совсем было принято в штыки, но сказать слово против осмеливались не многие. И именно этот момент принятия заморских традиций потом будет обсуждаться самыми светлыми умами русской аналитики с самых разных точек зрения, но до сих пор эти споры не приведут к однозначному результату - и никогда не может быть однозначного мнения на такой серьёзный вопрос. Показывая мощь своего флота и предоставляя факты о захвате определённых территорий, Пётр Первый сближается с большинством европейских правителей, вызывая у них уважение. Одним из несомненных его козырей в развитии отношений с Европой является город, который позже неоднократно сыграет роковую роль в истории России. И кто бы знал, какой виток сделала бы наша страна, если бы этого города, в последствии ставшего северной столицей сейчас не было на карте?
Сердцем Санкт-Петербурга - для одних города мостов и романтики, для других криминальной столицы с чудовищными финансовыми махинациями, в своё время станет яма на Заячьем острове, в которую Пётр воткнёт два деревца, обозначающие будущие ворота Петропавловской крепости. Различные вариации крылатой фразы распространены в современной России в качестве метафоры европейской интеграции с участием России, торгового или культурного обмена между Россией и остальной Европой. Например, название «Окно в Европу» носит известный российский кинофестиваль, а российские журналисты используют фразу в контексте выхода российских компаний на общеевропейский рынок.Иногда словосочетание «Окно в Европу» используется как неформальное название города Санкт-Петербург. Маленькие закоулки улиц и вечно тёмные дворики старого центра, сочетаясь с постоянно спешащими районами новостроек и офисными кварталами прекрасно отображают то, чего хотел добиться Пётр -синтеза русской души с европейской модой.
Пройдут годы, но ни один авторитетный историк не сможет обойти образ Петра Великого в своих размышлениях - и все эти обращения к нему будут крайне разными. В глазах старообрядцев он останется "царём-садистом" и "царём-антихристом" - в подтверждение чего будут приводиться ужесточение крепостного права и введение европейской моды. Западные политики будут поражаться и открыто говорить что Пётр - варвар в быту, приведший своё государство в политический порядок. Известный историк Ключевский напишет, что все реформы первого императора России будут произведены спонтанно, под воздействием особых обстоятельств. И как обычно вам одним выбирать чьего мнения придерживаться. Однако, стоит сказать, что в любом случае, сегодня перед нами предстала личность колоритная и крайне оригинальная. Человек, прорубивший окно в Европу, сумевший возвести народ своей страны до европейского уровня и на смерти этой личности история её заканчивается. А уж после его смерти каждый вытащил из этого окна то, что смог: кто-то свет, кто-то мрак, а кто-то и вовсе захлопнул его. Ну да вы же прекрасно знаете, что в мире нет ничего плохого или хорошего - лишь мы сами выбираем каким принципам следовать и как расставлять приоритеты.
В 1691 году началась подготовка нового крестового похода на Русь. Приближённые Петра спешно скупают оружие, закладывают на голландских верфях целую флотилию военных фрегатов, спешно вербуют по всей Европе новых петровских гвардейцев.
Принято считать, что Петр из Европы не привез ничего особенного: глобусы, астролябии, диковинки иноземные, нескольких мастеров-корабелов. Но согласно документам мы видим совсем иную картину: закупается масса оружия для многотысячной армии, идёт спешный наём рядовых солдат, канониров, моряков, военных инженеров. При этом всем нанятым солдатам и специалистам выплачивается жалованье на полгода вперёд, сразу с момента зачисления на службу. Обычно так расплачиваются перед долгой и опасной военной компанией. Поэтому все отправляемые на Русь караваны снабжались съестными припасами на год! М. М. Богословский обнаружил в петровских документах «ведомость с расчетами в цифрах, сколько потребуется съестных припасов и питей на 20 000 человек и на 82 корабля на год» (Богословский т. 2, стр. 471). Если это не долгий военный поход по неприятельской территории, то объяснение этому найти очень трудно.
Вот какие гигантские приготовления были проведены для прорубания окна из Европы в Россию. Знаменитое окно прорубалось совсем с другой стороны. Именно прорубалось – с гигантскими жертвами и многочисленными баталиями. Всего в Россию было отправлено более ста тридцати транспортов и военных фрегатов. Конечной целью этих двух экспедиций до Нарвы и Архангельска была Москва: «Поехали к Москве в его, великого государя, службу». Перед рекрутами стояла конкретная боевая задача – взять столицу ненавистной Империи и возвести на трон Петра I. Планировалась крупнейшая военно-морская операция того времени. Это был крестовый поход на Восток, от успеха которого зависела не только судьба Петра, но и судьба будущей Европы.
Конспирация проводимой операции была строжайшей. Солдаты отправлялись под видом моряков, вооружение и припасы грузились под другими наименованиями товаров.
Происхождение
Образное выражение, описывающие Санкт-Петербург как «окно в Европу» впервые употребил итальянский знаток искусств и путешественник Франческо Альгароте в 1759 году в своём сочинении «Письма о России» (итал. Lettere sulla Russia ) . Выражение приобрело широкую известность после того, как его в 1833 году использовал А. С. Пушкин в своей поэме «Медный всадник »:
Пушкин в примечании к поэме ссылается на фразу Альгаротти фр. Pétersbourg est la fenêtre par laquelle la Russie regarde en Europe - «Петербург - это окно, через которое Россия смотрит в Европу».
Современное использование
Иногда словосочетание «Окно в Европу» используется как неформальное название города Санкт-Петербург .
См. также
Напишите отзыв о статье "В Европу прорубить окно"
Примечания
Отрывок, характеризующий В Европу прорубить окно
– Всё! Пошли дальше!.. – вдруг, будто очнувшись, воскликнула малышка.На этот раз мы не пошли по так услужливо предлагаемой нам дорожке, а решили двигаться «своим путём», исследуя мир своими же силами, которых, как оказалось, у нас было не так уж и мало.
Мы двинулись к прозрачному, светящемуся золотом, горизонтальному «тоннелю», которых здесь было великое множество, и по которым постоянно, туда-сюда плавно двигались сущности.
– Это что, вроде земного поезда? – засмеявшись забавному сравнению, спросила я.
– Нет, не так это просто... – ответила Стелла. – Я в нём была, это как бы «поезд времени», если хочешь так его называть...
– Но ведь времени здесь нет? – удивилась я.
– Так-то оно так, но это разные места обитания сущностей... Тех, которые умерли тысячи лет назад, и тех, которые пришли только сейчас. Мне это бабушка показала. Это там я нашла Гарольда... Хочешь посмотреть?
Ну, конечно же, я хотела! И, казалось, ничто на свете не могло бы меня остановить! Эти потрясающие «шаги в неизвестное» будоражили моё и так уже слишком живое воображение и не давали спокойно жить, пока я, уже почти падая от усталости, но дико довольная увиденным, не возвращалась в своё «забытое» физическое тело, и не валилась спать, стараясь отдохнуть хотя бы час, чтобы зарядить свои окончательно «севшие» жизненные «батареи»...
Так, не останавливаясь, мы снова преспокойно продолжали своё маленькое путешествие, теперь уже покойно «плывя», повиснув в мягком, проникающем в каждую клеточку, убаюкивающем душу «тоннеле», с наслаждением наблюдая дивное перетекание друг через друга кем-то создаваемых, ослепительно красочных (наподобие Стеллиного) и очень разных «миров», которые то уплотнялись, то исчезали, оставляя за собой развевающиеся хвосты сверкающих дивными цветами радуг...
Неожиданно вся эта нежнейшая красота рассыпалась на сверкающие кусочки, и нам во всем своём великолепии открылся блистающий, умытый звёздной росой, грандиозный по своей красоте, мир...
У нас от неожиданности захватило дух...
– Ой, красоти-и-ще како-о-е!.. Ма-а-амочка моя!.. – выдохнула малышка.
У меня тоже от щемящего восторга перехватило дыхание и, вместо слов, вдруг захотелось плакать...
– А кто же здесь живёт?.. – Стелла дёрнула меня за руку. – Ну, как ты думаешь, кто здесь живёт?..
Я понятия не имела, кем могут быть счастливые обитатели подобного мира, но мне вдруг очень захотелось это узнать.
– Пошли! – решительно сказала я и потянула Стеллу за собой.
Нам открылся дивный пейзаж... Он был очень похож на земной и, в то же время, резко отличался. Вроде бы перед нами было настоящее изумрудно зелёное «земное» поле, поросшее сочной, очень высокой шелковистой травой, но в то же время я понимала, что это не земля, а что-то очень на неё похожее, но чересчур уж идеальное... ненастоящее. И на этом, слишком красивом, человеческими ступнями не тронутом, поле, будто красные капли крови, рассыпавшись по всей долине, насколько охватывал глаз, алели невиданные маки... Их огромные яркие чашечки тяжело колыхались, не выдерживая веса игриво садившихся на цветы, большущих, переливающихся хаосом сумасшедших красок, бриллиантовых бабочек... Странное фиолетовое небо полыхало дымкой золотистых облаков, время от времени освещаясь яркими лучами голубого солнца... Это был удивительно красивый, созданный чьей-то буйной фантазией и слепящий миллионами незнакомых оттенков, фантастический мир... А по этому миру шёл человек... Это была малюсенькая, хрупкая девочка, издали чем-то очень похожая на Стеллу. Мы буквально застыли, боясь нечаянно чем-то её спугнуть, но девочка, не обращая на нас никакого внимания, спокойно шла по зелёному полю, почти полностью скрывшись в сочной траве... а над её пушистой головкой клубился прозрачный, мерцающий звёздами, фиолетовый туман, создавая над ней дивный движущийся ореол. Её длинные, блестящие, фиолетовые волосы «вспыхивали» золотом, ласково перебираемые лёгким ветерком, который, играясь, время от времени шаловливо целовал её нежные, бледные щёчки. Малютка казалась очень необычной, и абсолютно спокойной...
– Заговорим? – тихо спросила Стелла.
В тот момент девочка почти поравнялась с нами и, как будто очнувшись от каких-то своих далёких грёз, удивлённо подняла на нас свои странные, очень большие и раскосые... фиолетовые глаза. Она была необыкновенно красива какой-то чужой, дикой, неземной красотой и выглядела очень одинокой...
ОКНО В ЕВРОПУ, ПРОРУБИТЬ
В 1697-98 годах Петр Алексеевич обучался в Нидерландах. Как-то раз его ближайший сподвижник Франц Лефорт пожаловался: "сидя в сей европейской дыре, не видать Европы". На что Петр "свалял арапа ", сказавши - "вот тебе окно в Европу", он схватил топор и самолично вырубил дыру на пару венцов в глухой стене дома. Надо отдать должное щедрости Петра. Уезжая из Голландии, он подарил владельцу разоренной виллы неограненный алмаз, с лихвой покрывший весь ущерб. Довольно скоро данный эпизод трансформировался в придворную легенду и выражение О.Е.П. со временем обрело нарицательное значение.
Почему такой крупный город мира был построен на северных болотистых землях?
В конце XVII века развитие России сдерживалось отсутствием у нее выхода к морю. Мечтой молодого русского царя Петра I было "прорубить" для России "окно в Европу", открыв для страны выход к морю. На юге выход к Черному морю был отрезан Османской империей. Поэтому царь Петр обратил внимание на северные земли у Балтийского моря, находившиеся в то время во владении Швеции. Чтобы осуществить свою мечту, в августе 1700 года Петр объявил Швеции войну. Потерпев поражение в своих первых военных походах, он не сдался. В ноябре 1702 года он заставил шведов отступить от Ладожского озера (самого большого озера в Европе, которое находится всего лишь в 60 километрах от Балтийского моря и соединяется с ним Невой). Шведы вели оборону из крепости, находившейся на крошечном островке в Ладожском озере у истока Невы. Петру I удалось захватить эту крепость, после чего он переименовал ее в Шлиссельбург.
Следующим оплотом шведов стала крепость Ниеншанц на Неве. В мае 1703 года под натиском войск Петра гарнизон шведской крепости сдался. В результате этой победы вся дельта реки перешла под контроль России. Чтобы защитить устье Невы, на расположенном неподалеку Заячьем острове царь Петр сразу начал строительство новой крепости.
16 мая 1703 года Петр Великий заложил основание крепости, получившей название Петропавловская. Эту дату принято считать датой основания города, названного Санкт-Петербургом в честь святого, носившего то же имя, что и царь, - апостола Петра.
Место выбрал удобное (где Нева в Финский залив впадает): до Европы близко, море рядом, да и шведам теперь неповадно будет на Российские земли ходить. Одна беда - земли здесь болотистые, речушек и ручейков не сосчитать. Любой дом под воду уходит. Но коли царь Петр решил, значит городу быть. Можно сказать вся страна город строила. Болота камнями засыпали и возводили дворцы. Ни одна подвода не могла въехать в город без строительного груза - трех камней. И город поднялся. Санкт-Петербург - город святого Петра - покровителя государя.
Первого морского порта Русского государства .
Происхождение
Образное выражение, описывающие Санкт-Петербург как «окно в Европу» впервые употребил итальянский знаток искусств и путешественник Франческо Альгароте в 1759 году в своём сочинении «Письма о России» (итал. Lettere sulla Russia ) . Выражение приобрело широкую известность после того, как его в 1833 году использовал А. С. Пушкин в своей поэме «Медный всадник »:
Пушкин в примечании к поэме ссылается на фразу Альгаротти фр. Pétersbourg est la fenêtre par laquelle la Russie regarde en Europe - «Петербург - это окно, через которое Россия смотрит в Европу».
Современное использование
Иногда словосочетание «Окно в Европу» используется как неформальное название города Санкт-Петербург .
См. также
Напишите отзыв о статье "В Европу прорубить окно"
Примечания
Отрывок, характеризующий В Европу прорубить окно
– Отчего же? – сказал князь Андрей. – Убить злую собаку даже очень хорошо.– Нет, убить человека не хорошо, несправедливо…
– Отчего же несправедливо? – повторил князь Андрей; то, что справедливо и несправедливо – не дано судить людям. Люди вечно заблуждались и будут заблуждаться, и ни в чем больше, как в том, что они считают справедливым и несправедливым.
– Несправедливо то, что есть зло для другого человека, – сказал Пьер, с удовольствием чувствуя, что в первый раз со времени его приезда князь Андрей оживлялся и начинал говорить и хотел высказать всё то, что сделало его таким, каким он был теперь.
– А кто тебе сказал, что такое зло для другого человека? – спросил он.
– Зло? Зло? – сказал Пьер, – мы все знаем, что такое зло для себя.
– Да мы знаем, но то зло, которое я знаю для себя, я не могу сделать другому человеку, – всё более и более оживляясь говорил князь Андрей, видимо желая высказать Пьеру свой новый взгляд на вещи. Он говорил по французски. Je ne connais l dans la vie que deux maux bien reels: c"est le remord et la maladie. II n"est de bien que l"absence de ces maux. [Я знаю в жизни только два настоящих несчастья: это угрызение совести и болезнь. И единственное благо есть отсутствие этих зол.] Жить для себя, избегая только этих двух зол: вот вся моя мудрость теперь.
– А любовь к ближнему, а самопожертвование? – заговорил Пьер. – Нет, я с вами не могу согласиться! Жить только так, чтобы не делать зла, чтоб не раскаиваться? этого мало. Я жил так, я жил для себя и погубил свою жизнь. И только теперь, когда я живу, по крайней мере, стараюсь (из скромности поправился Пьер) жить для других, только теперь я понял всё счастие жизни. Нет я не соглашусь с вами, да и вы не думаете того, что вы говорите.
Князь Андрей молча глядел на Пьера и насмешливо улыбался.
– Вот увидишь сестру, княжну Марью. С ней вы сойдетесь, – сказал он. – Может быть, ты прав для себя, – продолжал он, помолчав немного; – но каждый живет по своему: ты жил для себя и говоришь, что этим чуть не погубил свою жизнь, а узнал счастие только тогда, когда стал жить для других. А я испытал противуположное. Я жил для славы. (Ведь что же слава? та же любовь к другим, желание сделать для них что нибудь, желание их похвалы.) Так я жил для других, и не почти, а совсем погубил свою жизнь. И с тех пор стал спокойнее, как живу для одного себя.
– Да как же жить для одного себя? – разгорячаясь спросил Пьер. – А сын, а сестра, а отец?
– Да это всё тот же я, это не другие, – сказал князь Андрей, а другие, ближние, le prochain, как вы с княжной Марьей называете, это главный источник заблуждения и зла. Le prochаin [Ближний] это те, твои киевские мужики, которым ты хочешь сделать добро.
И он посмотрел на Пьера насмешливо вызывающим взглядом. Он, видимо, вызывал Пьера.
– Вы шутите, – всё более и более оживляясь говорил Пьер. Какое же может быть заблуждение и зло в том, что я желал (очень мало и дурно исполнил), но желал сделать добро, да и сделал хотя кое что? Какое же может быть зло, что несчастные люди, наши мужики, люди такие же, как и мы, выростающие и умирающие без другого понятия о Боге и правде, как обряд и бессмысленная молитва, будут поучаться в утешительных верованиях будущей жизни, возмездия, награды, утешения? Какое же зло и заблуждение в том, что люди умирают от болезни, без помощи, когда так легко материально помочь им, и я им дам лекаря, и больницу, и приют старику? И разве не ощутительное, не несомненное благо то, что мужик, баба с ребенком не имеют дня и ночи покоя, а я дам им отдых и досуг?… – говорил Пьер, торопясь и шепелявя. – И я это сделал, хоть плохо, хоть немного, но сделал кое что для этого, и вы не только меня не разуверите в том, что то, что я сделал хорошо, но и не разуверите, чтоб вы сами этого не думали. А главное, – продолжал Пьер, – я вот что знаю и знаю верно, что наслаждение делать это добро есть единственное верное счастие жизни.
– Да, ежели так поставить вопрос, то это другое дело, сказал князь Андрей. – Я строю дом, развожу сад, а ты больницы. И то, и другое может служить препровождением времени. А что справедливо, что добро – предоставь судить тому, кто всё знает, а не нам. Ну ты хочешь спорить, – прибавил он, – ну давай. – Они вышли из за стола и сели на крыльцо, заменявшее балкон.
– Ну давай спорить, – сказал князь Андрей. – Ты говоришь школы, – продолжал он, загибая палец, – поучения и так далее, то есть ты хочешь вывести его, – сказал он, указывая на мужика, снявшего шапку и проходившего мимо их, – из его животного состояния и дать ему нравственных потребностей, а мне кажется, что единственно возможное счастье – есть счастье животное, а ты его то хочешь лишить его. Я завидую ему, а ты хочешь его сделать мною, но не дав ему моих средств. Другое ты говоришь: облегчить его работу. А по моему, труд физический для него есть такая же необходимость, такое же условие его существования, как для меня и для тебя труд умственный. Ты не можешь не думать. Я ложусь спать в 3 м часу, мне приходят мысли, и я не могу заснуть, ворочаюсь, не сплю до утра оттого, что я думаю и не могу не думать, как он не может не пахать, не косить; иначе он пойдет в кабак, или сделается болен. Как я не перенесу его страшного физического труда, а умру через неделю, так он не перенесет моей физической праздности, он растолстеет и умрет. Третье, – что бишь еще ты сказал? – Князь Андрей загнул третий палец.