Максим Волков, советник Посольства Российской Федерации в Республике Корея

Миссионерская деятельность Русской православной церкви среди корейцев началась в 60-е годы XIX в. Сегодня на Корейском полуострове наша церковь пользуется почетом и уважением.

По указу Синода

Зарождение православия в Корее связано с деятельностью российской духовной миссии, в создании которой участвовал министр финансов С.Ю.Витте, игравший большую роль в формировании российской политики на Дальнем Востоке. По его рекомендации император Николай II дал согласие на учреждение в Корее духовной миссии, открытой на основании указа Святейшего Правительствующего Синода в июле 1897 года. В задачи миссии входило удовлетворение духовных потребностей православного населения Сеула, состоявшего в основном из российских подданных – дипломатов, военных инструкторов, учителей русской школы, а также российских корейцев–переводчиков.

Российские миссионеры прибыли в Корею в начале 1900 года. Начальник миссии архимандрит Хрисанф (Щетковский) отслужил первую православную Божественную литургию на корейской земле 17 февраля по старому стилю в одной из комнат резиденции российского поверенного в делах в Сеуле А.И. Павлова. 17 апреля 1903 года было освящено церковное здание рядом с дипмиссией.

Первый состав миссии прослужил в Корее до русско-японской войны. Вскоре после ее начала в 1904 года сотрудники духовной и дипломатической миссий были эвакуированы в Шанхай.

В 1906–1912 годах духовной миссией в Сеуле были продолжены начатые ранее работы по переводу богослужебных книг, созданию церковного хора, открыты несколько миссионерских станов и школ в провинции.

Положение духовной миссии серьезно ухудшилось после Октябрьской революции. В этот период практически прекратилась ее миссионерская деятельность среди корейцев. Миссия ограничивалась в основном сохранением имевшейся православной общины и пастырским окормлением (попечением) русских эмигрантов.

Последним настоятелем Российской духовной миссии в Сеуле стал архимандрит Поликарп (Приймак). В июне 1949 года он был арестован и выслан из Южной Кореи.

Православие в Южной Корее

К концу 40-х годов единственным православным священником на территории Юга оставался о. Алексий Ким Ый Хан. Вся его жизнь была связана с Российской духовной миссией. Здесь он учился, принял крещение и поступил на службу псаломщиком сначала в стан в селении Коха, а затем в сеульский храм. Отец Алексий был предан миссии, не оставил ее даже в самые трудные послереволюционные годы. В июле 1950 года был арестован вошедшими в Сеул северокорейцами. Его дальнейшая судьба неизвестна. До сих пор корейские православные христиане с благоговением чтят память о. Алексия. В феврале 2000 года ему был открыт памятник на православном кладбище в окрестностях Сеула.

В годы Корейской войны (1950–1953) богослужения для корейской православной общины совершали священники греческого воинского контингента, участвовавшего в войне на стороне Юга в составе войск ООН. После войны в условиях отсутствия дипломатических отношений Республики Корея (РК) с СССР и Японией и на фоне укрепления связей с союзной Грецией местная православная община в декабре 1955 года обратилась за поддержкой в Константинополь, который принял решение о присоединении православной церкви в Корее к Вселенскому патриархату, структурно подчинив православные корейские приходы архиепископу Северной и Южной Америки. Позднее, уже в 70-е годы они перешли в управление митрополиту Новозеландскому Дионисию.

В конце 1960-х годов в сеульском районе Мапхо был построен новый храм святителя Николая, впоследствии ставший кафедральным собором. А с начала 80-х годов в Южной Корее были построены и освящены новые православные храмы: преподобного Максима Грека в Сеуле, Благовещения Пресвятой Богородицы в Пусане, Апостола Павла в Инчхоне, Успения в Чонджу, Апостола Андрея Первозванного в селении Паланни, святого благоверного князя Бориса в Чхунчхоне. В 1988 году в пригороде Сеула в уезде Капхён был освящен Преображенский православный монастырь.

После нормализации отношений между СССР и Южной Кореей в начале 90-х годов ХХ века число русскоговорящих православных в Корее значительно увеличилось.

Большое значение для развития миссионерской деятельности в Корее имели три официальных пастырских визита в эту страну Вселенского патриарха Варфоломея – в 1995 году, в 2000 году для участия в праздновании 100-летия Православия в Корее и в 2005 году по случаю 50-летия присоединения Православной церкви в Корее к Вселенскому патриархату.

В ходе своего первого визита святейший патриарх Варфоломей благословил русскоговорящую православную общину и освятил закладной камень в основание храма преподобного Максима Грека в Сеуле, в котором в настоящее время регулярно совершаются богослужения на церковно-славянском языке.

В храме преподобного Максима Грека находятся завезенные российскими миссионерами богослужебные книги, церковная утварь, иконостас и другие реликвии, бережно сохраненные православными корейцами. В специальной витрине хранятся облачения праведного Иоанна Кронштадтского, присланные великим российским пастырем в благословение первым миссионерам. Из других святынь сеульского православного храма необходимо упомянуть Тихвинскую икону Божией Матери, написанную специально для миссии иноками православного русского Свято-Пантелеимонова монастыря на горе Афон, а также икону преподобного Серафима Саровского, освященную на его мощах в день их открытия летом 1903 года.

Русскоговорящих прихожан на воскресных и праздничных богослужениях в Сеуле насчитывается около 50 человек. Небольшое количество прихожан имеется также в Пусане, Чхунчхоне и других городах.

В мае 2010 года в Сеуле и других городах Республики Корея прошли торжества по случаю 110-й годовщины православия в Корее, в которых приняла участие делегация Русской православной церкви во главе с архиепископом Владивостокским и Приморским Вениамином.

Православие в Северной Корее

Особую роль в распространении православия в северной части Корейского полуострова суждено было сыграть Харбинско-Маньчжурской епархии. Имеются сведения о миссионерской деятельности на севере Кореи мирянина Павла Афанасьева, входившего в состав Русской духовной миссии в Сеуле. За два года он привел к православию 450 корейцев, живших в Пхеньяне. Впоследствии Афанасьев стал иеромонахом, имел домашнюю церковь.

Наиболее заметный след в истории православия в Северной Корее оставила община храма Воскресения Христова в Новине неподалеку от Сейсина (Чондина), где располагалось имение потомственного русского дворянина Ю.М. Янковского, перебравшегося в Корею из Приморья в 1922 году после овладения большевиками российским Дальним Востоком.

Янковский был человеком весьма разносторонних дарований. Добившись больших успехов на поприще энтомологии и орнитологии, он основал знаменитый не только в России, но и за границей конезавод. В Новине он продолжал заниматься хозяйственной деятельностью, создал оленеводческую ферму, устроил пасеку, разводил яблони, груши, малину, вишню, крыжовник.

Имение Янковского располагалось в ущелье реки Понпха в живописном месте. Неподалеку находились горячие источники Омпо, водопад «Три чаши» и другие природные достопримечательности, которые наряду с великолепной охотой, самодеятельным театром и прочими достопримечательностями привлекали сюда русских эмигрантов и иностранцев из Китая и других стран Азии, Европы и Америки.

Храм Воскресения Христова в Новине создавался по желанию супруги Янковского. По замыслу храм должен был удовлетворять духовные нужды всех жителей округи и в особенности русских эмигрантов, долгое время находившихся вдали от родины и истосковавшихся по родному православному богослужению.

Оригинальная по своей архитектуре, церковь была построена на площадке на вершине горы, по склонам которой росли сосны. Над дверью – крест из белой березы. Иконы храма были написаны матушкой Олимпиадой из харбинского Дома милосердия. В постройке храма принимали участие православные верующие, большинство из которых прибывало в Новину из Шанхая, Харбина, Тяньцзина и других китайских городов. Часть средств была собрана по подписке, но, разумеется, организаторам строительства пришлось потратить немалые суммы из личных сбережений.

Оказавшись осенью 2007 году в командировке в Сиднее, я воспользовался гостеприимством архиепископа Сиднейского и Австралийско-Новозеландского Иллариона, предоставившего мне возможность поработать в его уникальной библиотеке. Листая старые подшивки православного иллюстрированного журнала «Хлеб небесный», издававшегося при Казанско-Богородицком мужском монастыре в Харбине, я наткнулся на статью об освящении храма Воскресения Христова в Новине 25 июля 1937 года.

Статья проливает свет на некоторые аспекты жизни православных верующих в Корее. Говорится о посещении Новины в 1936 году начальником Российской духовной миссии в Сеуле архимандритом Поликарпом, крестившим русских и корейцев. Это событие лишний раз свидетельствует о том, что православные верующие юга Кореи, находившиеся в юрисдикции Московского патриархата, и севера полуострова поддерживали братское общение после событий 1917 года и последовавшего за ними разделения Русской Церкви.

В материале также отмечается, что церковь в Новине была первым и единственным православным храмом в Северной Корее. Этот факт был подтвержден и в письме на мое имя от сына Ю.М. Янковского – В.Ю. Янковского, издавшего уникальные воспоминания о жизни русских эмигрантов в Корее «От Гроба Господня до гроба ГУЛАГа».

Многие обитатели Новины питали добрые чувства к Советскому Союзу и надеялись найти себе место на родине после окончания Второй мировой войны. Однако судьба многих новинцев сложилась трагически. Некоторые, включая В.Ю. Янковского, оказались в сталинских лагерях. Другие были вынуждены продолжить скитания на чужбине, рассеявшись практически по всему миру.

Провозглашение в 1948 году на севере полуострова Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) привело к формированию в этой стране атеистического общества, в котором декларируемая свобода вероисповедания вплоть до последнего времени была представлена лишь несколькими христианскими (католическим и протестантскими) и буддийскими храмами. Православие в КНДР изначально отсутствовало, оставаясь для основной массы северокорейцев «чуждой, иностранной» верой.

Отправной точкой, способствовавшей возвращению православной веры в Северную Корею, принято считать посещение в 2002 году председателем Государственного комитета обороны КНДР Ким Чен Иром храма св. Иннокентия Иркутского в Хабаровске во время его официального визита на российский Дальний Восток. После осмотра храма и, видимо, под впечатлением от краткого, но емкого изложения сути православной веры протоиереем Игорем Зуевым, северокорейский лидер дал указание о строительстве в Пхеньяне первой православной церкви.

Основные расходы по проектированию и строительству храма взяла на себя северокорейская сторона. Денежные пожертвования поступили от администрации Приморского края, ряда российских бизнесменов и сотрудников посольства России в Пхеньяне.

На завершающем этапе строительства храма РПЦ передала в дар корейцам комплект колоколов, иконы, иконостас, престол, жертвенник, богослужебные книги и другие предметы церковной утвари. Согласно договоренности РПЦ с корейской стороной, новый храм в 2006 году получил статус Корейского Патриаршего Троицкого прихода. Таким образом, он вошел в структуру Московского патриархата.

Торжественная церемония освящения Свято-Троицкого православного храма состоялась 13 августа 2006 года. Чин освящения возглавил митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (28 января 2009 года он стал 16-м Патриархом Московским и Всея Руси).

Сейчас в храме проходят регулярные службы. Основная часть прихожан храма – сотрудники посольства России, персонал ряда иностранных дипмиссий и представительств международных организаций, аккредитованных в Пхеньяне. В программу пребывания всех российских, а также некоторых зарубежных делегаций, посещающих столицу КНДР, входит посещение Свято-Троицкого храма.

Представители Владивостокской епархии регулярно проводят в храме совместные богослужения с корейскими священниками, приурочивая свои поездки к главным христианским праздникам Пасхи, Рождества, Крещения, Троицы. Кроме того, российские и корейские священники проводят богослужения на Пхеньянском кладбище советских граждан, где по инициативе российского Посольства был установлен каменный православный крест. На кладбище в Пхеньяне похоронены как военнослужащие, так и гражданские лица – сотрудники советских учреждений в КНДР. Отдельно от кладбища в Пхеньяне установлен также монумент освобождения в память советских воинов, отдавших свои жизни за освобождение Кореи.

В деятельности первого православного храма в Пхеньяне, разумеется, имеются и неизбежные в подобных случаях трудности. Вместе с тем, даже не имея прихожан из числа местных жителей, храм остается единственным реально действующим религиозным учреждением в КНДР, являясь своеобразным символом российского присутствия в этой стране.

Максим Волков

советник Посольства Российской Федерации в Республике Корея

Журнал "Русский век", №1, 2012 г.

В Южной Корее распространение христианства оказалось неразрывно связано со становлением современного, промышленно развитого национального государства

Едва ли не главным сюрпризом для большинства россиян, впервые оказавшихся в Корее, становится удивительное обилие здесь христианских церквей. Особенно впечатляет пейзаж ночного Сеула. Кресты на храмах в Корее принято подсвечивать, и вечером становится ясно, что корейскую столицу трудно назвать городом «сорока сороков церквей» - их явно больше 1600. В то же время в Сеуле почти не видно буддистских и прочих экзотических, на русский взгляд, храмов, то есть как раз тех, которых там, казалось бы, должно быть великое множество.

Ничего удивительного в этом преобладании христианских храмов нет - в корейской столице христиане составляют самую заметную группу верующих. По состоянию на 2010 год в Сеуле, население которого составляет 10 млн человек, проживало 2,3 млн протестантов, 1,4 млн католиков и только 1,6 млн буддистов.

Во время последней переписи 2005 года 53% корейцев заявили, что не исповедуют никакой религии. Среди верующих наиболее заметны протестанты (18%), католики (11%) и буддисты (23%). Любопытно, что протестантизм и католичество учитываются как разные религии, отдельно. Итак, христиане - это около 30% населения страны и несколько больше половины всех корейских верующих. Впрочем, статистика несколько обманчива - она не учитывает ряд важных обстоятельств и поэтому занижает реальное влияние христианства.

Влиятельное меньшинство

Во-первых, в Корее христиане куда активнее в вопросах веры, чем буддисты и представители иных традиционных конфессий. Когда в Южной Корее человек называет себя буддистом, на практике это часто означает лишь то, что он является деистом, то есть верит в существование некоей «высшей силы». Большинство корейских буддистов не слишком серьезно относятся к предписаниям своей религии и к ее священным текстам и редко появляются в храмах. Корейские христиане, наоборот, относятся к делам веры и формальным предписаниям с крайней серьезностью: большинство из них бывает в церкви как минимум раз в неделю, по воскресеньям, а многие и чаще. Без особого удивления воспринимается привычка ходить в церковь на утренний молебен перед работой - хотя служба зачастую начинается в пять утра. Христиане активно читают Библию, регулярно молятся и постятся. Наконец, Корея - одна из немногих стран, где большинство верующих начинает трапезу с молитвы.

Во-вторых, в Южной Корее христианство - религия элиты. Конечно, и любой захудалый рыбацкий поселок в наши дни будет иметь церковь. Тем не менее чем более образован кореец и чем выше его доходы, тем больше и вероятность того, что он окажется христианином. Не случайно в Сеуле, главном экономическом, политическом и интеллектуальном центре Кореи, доля христиан составляет 37%, что примерно в полтора раза выше среднего показателя по стране. В корейской бюрократии и силовых структурах молчаливо подразумевается, что «слуга президенту, отец солдатам» предпочтительно должен быть христианином. Прямой дискриминации нехристиан у бюрократов и силовиков, разумеется, нет, но всем понятно, что для капитана бывает полезно молиться по воскресеньям вместе с подполковником.

В-третьих, христианство в Корее - религия активно растущая. С течением времени доля христиан среди населения неуклонно повышается. Во многом это отражает миссионерский пыл корейцев. По количеству отправленных за границу христианских миссионеров маленькая Корея находится на втором месте в мире, уступая лишь США. Неустанно трудятся миссионеры и внутри страны. Любой, кому приходится пользоваться сеульским метро, знает: ему не раз придется столкнуться с христианскими проповедниками или распространителями религиозной литературы, которые постоянно патрулируют поезда метро и городские улицы в поисках еще не окормленных душ. Некоторые из них производят весьма специфическое впечатление: с муляжом креста, увешанные плакатами и громкоговорителями, они бродят по улицам, призывая всех немедленно покаяться и избежать адских мук. Однако большинство проповедников выглядят куда адекватнее - это вежливые, аккуратно одетые люди средних лет с внешностью обычных офисных служащих. Впрочем, вне зависимости от манер уличные миссионеры отличаются немалой навязчивостью, и отделаться от их внимания бывает непросто.

Таким образом, хотя формально христиан среди корейцев меньшинство, это очень активное и влиятельное сообщество. По меркам современного секулярного мира в Корее необычно много всерьез верующих людей, и почти все они христиане.

Модернизация и национализм

Христианизация Кореи началась в последние десятилетия XVIII века и несколько необычно - не в результате деятельности иностранных миссионеров (привычный для стран региона сценарий), а через книги. В конце XVIII века многие молодые образованные корейцы стали тяготиться официальной конфуцианской доктриной, которую они воспринимали как набор оторванных от реальности схоластических фраз. Им надоели бесконечные споры о соотношении начал «ли» и «ци» - дальневосточный аналог споров о том, сколько духов может поместиться на острие иголки. Их интересовали другие вещи - физика, инженерное дело, астрономия с географией. Внимание молодых интеллигентов стали привлекать переводы европейских трактатов, которые тогда ввозились в Корею из Китая. Поскольку в те времена все образованные корейцы свободно владели классическим китайским, они без особого труда читали сделанные европейскими миссионерами в Пекине переводы Эвклида и Ньютона, а также отчеты о новейших географических открытиях и астрономических теориях.

Одновременно с работами по астрономии и географии корейцы стали знакомиться и с собственно миссионерскими трактатами, в которых рассказывалось о христианстве. Экзотическая религия далекого и манящего Запада вызвала у многих немалый интерес, и молодые корейские дворяне начали осваивать азы христианства по переводным книгам, так и не увидев ни одного живого миссионера (некоторой, пусть и очень отдаленной аналогией тут может служить увлечение всякими индийскими культами в Советском Союзе 1970-х).

В 1784 году полулегальный христианский кружок сумел отправить своего представителя в Пекин. Это было непросто, так как в то время Корея, подобно Японии, проводила политику самоизоляции и частные поездки за пределы страны были запрещены. Представитель корейских христиан-самоучек принял крещение у западных миссионеров - и с этого момента началась история корейского католицизма.

Поначалу корейское правительство преследовало христианство - оно воспринималось как опасная тоталитарная секта, члены которой отвергали нормы обыденной морали. Особое возмущение властей и широкой публики вызывало то обстоятельство, что христиане не приносили жертвы духам предков. Гонения на христиан продолжались до 1870-х и закончились появлением в Корее немалого числа католических мучеников. Тем не менее катакомбная церковь продолжала действовать - и привлекать к себе значительную часть образованных корейцев, в первую очередь тех, кого интересовали приходящие с Запада идеи и знания (то есть как раз тех, за кем было будущее).

Так стала формироваться необычная особенность корейского христианства - его тесная связь с модернизацией, которая во многом и определила успех этой религиозной доктрины в Корее. Христианство здесь стало не только религией Иисуса Христа, но и религией Ньютона, Коперника и Адама Смита. Оно ассоциировалось не только с верой в слово Божье, но и с верой в прогресс, технологию, рациональное устройство общества, равенство людей перед законом, права человека - в общем, с верой в модернизацию и ее ценности.

В 1880-е годы в Корее появились протестантские миссионеры (в основном американские), деятельность которых еще сильнее связала судьбы христианства и модернизации. Именно миссионеры создали современное корейское образование, и миссионерские школы оставались главными кузницами научно-технических кадров вплоть до 1920-х. Вдобавок именно миссионеры создали в Корее систему женских школ, которая до этого вообще отсутствовала, а также основали первые современные больницы.

Конечно, не все выпускники христианских школ были верующими, но верующие среди них однозначно преобладали. Сто лет назад кореец-врач или кореец-инженер был с очень большой вероятностью христианином, хотя среди населения в целом христиан в 1911 году было лишь около 1,5%.

В начале XX века в Корее появилось и православие. Однако оно не добилось особого успеха и осталось скорее курьезом. Число православных корейцев не превышает нескольких тысяч человек.

Сопротивление

После того как в 1910 году Корея стала колонией Японии, с христианством случилась еще одна важная и очень полезная для его последующего успеха метаморфоза. Оно стало восприниматься не только как религия прогресса, но и как национальная корейская религия, как важная составляющая идеологии антиколониального протеста. Немалую роль тут сыграло, конечно, то обстоятельство, что Корея была колонизована нехристианской (и даже отчасти антихристианской) Японией. Японская колониальная администрация относилась к христианству, особенно к иностранным миссионерам, с подозрением, не без некоторых оснований полагая их агентами западного влияния, и даже в меру сил пыталась насаждать в Корее синтоизм. Христиане демонстративно отказывались участвовать в синтоистских обрядах, в том числе в обрядах поклонения императору, считая их идолопоклонством. Результатом для лидеров христианских общин становились тюремные сроки, но также репутация бесстрашных защитников национального достоинства.

В конце концов, христиане едва ли не преобладали среди лидеров антиколониального движения. Убежденным христианином, в частности, был Ли Сын Ман, будущий основатель южнокорейского государства. Многие видные корейские коммунисты первого поколения тоже вышли из христианских семей. Сам Ким Ир Сен родился в семье видных христианских активистов и, по его собственным словам, немало скучал, когда бабушка водила его в церковь. Кстати, до 1945 года главным центром корейского христианства был Пхеньян, треть населения которого составляли протестанты.

В 1919 году в Корее вспыхнуло антияпонское восстание, и среди всех арестованных 22% были христиане (в основном протестанты). Иначе говоря, уже тогда среди активистов движения за независимость христиан было примерно в 15 раз больше, чем среди населения в целом.

Восстановление независимости в 1945–1948 годах означало приход к власти новой элиты, которая состояла частично из технократов, а частично из лидеров национально-освободительного движения. И среди тех, и среди других христиан было куда больше, чем среди всего населения страны. Больше половины членов первого корейского кабинета министров были христианами, а Ли Сын Ман даже пытался сделать молитву обязательным ритуалом в корейском парламенте. В 1952–1962 годах христиан среди южнокорейской элиты (высшее чиновничество и армейский генералитет) был 41%, в то время как в начале 1960-х доля христиан в общей численности населения составляла лишь 5,3%.

Тонкий баланс

Впрочем, христианство не оставалось религией элиты. После Корейской войны оно пошло в массы и за два-три десятилетия стало главной силой, определяющей корейский религиозный ландшафт. Немалую роль тут сыграла активная деятельность американских проповедников, а также косвенная поддержка властей, шире говоря, элиты, к тому времени в основном христианской. Многим было памятно и единство, которое христиане продемонстрировали в годы Корейской войны. В 1950–1955 годах в огромных лагерях беженцев именно христианские церкви часто становились главными центрами самоорганизации и самоуправления. Наконец, сыграло свою роль и окончательно закрепившееся к тому времени восприятие христианства как религии прогресса и развития - тогда мало кто из корейцев сомневался, что только экономический рост и технический прогресс могут решить проблемы страны.

Массовая евангелизация привела к тому, что доля христиан в населении Южной Кореи выросла с 5,3% в 1962 году до 12,8% в 1972-м. А в 1984 году достигла 23%. С тех пор рост числа христиан замедлился, возможно, потому, что все, кто в принципе был склонен к религиозной активности, были к тому времени уже охвачены миссионерскими усилиями.

Кстати, недавно скончавшийся Мун Сон Мен, основатель пресловутой Церкви Объединения, в самой Корее известен мало и воспринимается скорее как фигура одиозная и одновременно курьезная. В корейском протестантизме доминируют куда менее экзотические направления - баптисты, пресвитериане, методисты.

При этом религиозное влияние христианства не означает, что оно является заметной политической силой. Во-первых, при всех прохристианских симпатиях южнокорейской элиты Корея - светское государство. Во-вторых, корейский протестантизм разобщен, он состоит из множества направлений, групп и церквей, которые не слишком склонны к совместным политическим демаршам. Хотя большинству корейских протестантов свойственны умеренно правые взгляды и симпатии к США, среди христианских лидеров есть немало политических активистов самого разного толка. Однако в целом на политику как таковую христианская община Кореи влияет мало.

Недавно посетили единственный в Сеуле православный храм.

Метро Эогэ (Aeogae), линия 5, выход 4. Мы, конечно же, сначала выскочили не в тот выход и с полчасика проплутали между каких-то строек без малейшего намека на храмы. Потом вернулись к станции, вышли правильно и, пройдя метров сто, вышли к кафедральному собору Св. Николая Чудотворца. Собор расположен на возвышенности и виден издали.

Кварталы вокруг колоритны. Домики из красного кирпича, узкие переулки с крутыми лестницами:

2.

3.

Поднимаемся по улочкам и выходим к собору, стены которого розовеют в лучах предзакатного солнца. Это самый большой православный храм в стране, службы проходят преимущественно на корейском языке.

4.

5.

В этот вечерний час у собора не было ни души. Вероятно, заметив нас из окна, из соседнего строения вышел батюшка.

6.

Батюшка подошел к нам, представился на английском: отец Амвросий. Позднее выяснилось, что это митрополит Кореи, в миру Аристотель Зографос, профессор греческого языка в университете Хангук. Митрополит проводил нас внутрь храма, показал икону преподобного Серафима Саровского и вскоре удалился, оставив нас осматривать убранство.

7.

Осмотрев храм, вышли на улицу, свернули в арку и оказались у ворот храма Максима Грека, который, как пишут, "был сооружен в 1995 году специально для проведения служб на языках, иных чем корейский (церковно-славянском, английском, греческом) и сейчас является центром духовной жизни русско-язычной общины в Республике Корея". К сожалению, храм был закрыт, внутри поснимать не удалось.

8.

Сделав небольшой круг по окрестным улицам, вернулись к метро.

9.

10.

Наверное, многие замечали чувство легкости и радости после молитвы в церкви. В эти минуты как никогда ощущается близость и защита Ангела Хранителя. И как важно иметь такой храм и православную общину в чужой стране.

Совместный проект издания "Татьянин День" и журнала "Мы в России и Зарубежье"

Наверное, многие замечали чувство легкости, счастья и радости после молитвы в церкви. В эти минуты как никогда ощущается близость и защита Ангела Хранителя.

На днях еду из института мимо Храма великомученика Димитрия Солунского в Измайлово и думаю, надо остановиться и зайти. Тут же возникает другая мысль: лень, устала и хочется домой. И вдруг, будто не я, а кто-то другой паркует мою машину у ворот Храма. И как же я была благодарна Ангелу Хранителю, что все-таки остановилась и зашла помолиться. Вышла совсем другим человеком, на душе стало светло, исчезли мысли о нерешенных проблемах, и внутри все время повторялось то, что в самые тяжелые минуты мы забываем: «Да будет на все воля Божья».

Но это в Москве и в других городах России, где, Слава Богу, число храмов сильно увеличилось за последние 15 лет. А как важно иметь такой храм и православную общину в чужой стране.

В этой статье я хочу Вам рассказать об удивительном Храме св. Николая Чудотворца в Сеуле, Республике Корея и о его доброй, сплоченной и гостеприимной православной общине, где вместе молятся корейцы, греки, русские, американцы, словаки, белорусы, украинцы, болгары и румыны.

Столетний путь Православия на Корейском полуострове.

Православию на Корейском полуострове уже более 100 лет, хотя христианство появилось там в конце XVIII века. Традиционными религиями и верованиями в Корее были буддизм, конфуцианство и шаманизм. "Будда, Конфуций, шаман, обожание гор – все это смешалось и составило религию простого человека в Корее, – писал в начале ХХ-го столетия русский писатель и публицист Н. Г. Гарин-Михайловский, совершивший путешествие в Корею в 1898 г.Первыми русскими, ступившими на землю Кореи, были моряки фрегата "Паллада", обследовавшие в 1854 г. прибрежные воды Корейского полуострова. Среди них был писатель И. А. Гончаров, изложивший затем свои впечатления об этой стране в известной книге "Фрегат "Паллада".

В 1884 году Россия установила с Кореей дипломатические отношения, в 1885 году между двумя странами был заключен договор, 4-я статья которого гласила, что в корейских портах, открытых для иностранцев, русским подданным «предоставляется право свободного отправления богослужений». В сентябре 1888 г. Сеул посетил великий князь Александр Михайлович. Тогдашний правитель Кореи выразил ему глубокую благодарность "за нравственную поддержку", которую оказывает Россия его стране. Корея "из всех стран более всего уповает на Россию и на поддержку с ее стороны". Отношения между нашими странами укреплялись, и уже в 1897 году в Сеуле насчитывалось более 120 русских и 30 православных корейцев. Большинство из этих корейцев окончило курс в православной миссионерской школе Южно-Уссурийского края. Но в корейской столице не было православного священника, и поэтому по праздникам в российской миссии богослужение совершалось в "помещении десанта" (охраны), куда собирались все православные и где один из матросов читал молитвы. Но этим все и ограничивалось, поскольку таинства и требы мог совершать только священник.

В 1897 г. Синод Русской Православной Церкви принял решение об учреждении Русской духовной миссии в Корее, в задачу которой входило бы попечение о русских православных христианах, пребывающих на Корейском полуострове, а также проповедь Православия среди местного нехристианского населения. Было принято решение о строительстве здесь первого православного храма.

Основание русской духовной миссии.

Начальником Русской Духовной миссии был назначен архимандрит Хрисанф (Щетковский), выпускник Казанской Духовной академии, в течение пяти лет трудившийся миссионером среди донских калмыков. 12 февраля 1900 г. архимандрит Хрисанф и псаломщик Иона прибыли в Сеул. Собственного помещения новая миссия еще не имела, и русский посланник в Сеуле А. И Павлов предоставил в ее распоряжение здание бывшего русско-корейского банка. О цели прибытия миссии было напечатано во многих корейских газетах.

Русская колония радостно встретила приехавших миссионеров. На следующий день, в присутствии всех русских, во главе с посланником Александром Ивановичем Павловым, и некоторых крещеных корейцев, был совершен благодарственный молебен. Сообщение об этом было опубликовано в русской церковной печати. В корреспонденции из Сеула сообщалось: "Прибывший архимандрит новой церкви при миссии после молебствия сказал членам миссии и всем русским в Сеуле приветствие: "…Мы, православные русские, привыкли, где соберемся, там первым делом позаботиться о храме Божием. Благодаря стараниям нашего поверенного в делах, церковь устроена…" Потом архимандрит вынес крест и провозгласил: "Этот крест нам особенно дорог потому, что подарен отцом Иоанном Кронштадтским, который обещал молиться за нас".

17 февраля состоялось освящение домовой церкви и совершена Божественная литургия. Так в 1900 году было положено основание Русской Духовной миссии в Корее. С этого времени архимандрит Хрисанф стал периодически совершать литургию в домовой церкви русского консульства в Чонг Донге, что означает«Долина Добродетели». В 1901 г. приступили к строительным работам по благоустройству территории миссии, и в 1902 г. были выстроены дом для миссионеров, колокольня, дом для переводчиков, здание школы с комнатами для преподавателей и подсобные помещения.

В Москве специально по заказу миссии были отлиты колокола. Для строительства храма архимандриту Хрисанфу был отведен угол русского участка, прилегавший к Западным Воротам возле вершины холма. Он построил маленькую кирпичную церковь на участке, возвышавшемся над Посольской улицей. Она была освящена 17 апреля 1903 года в честь Святителя и Чудотворца Николая. Корейской миссии большую поддержку оказал протоиерей Иоанн Кронштадтский, поддерживавший с о. Хрисанфом тесные связи. В знак своего благословения новому очагу Православия о. Иоанн прислал свое праздничное золотого цвета облачение, которое до сих пор хранится в миссии как драгоценная реликвия. (В "нижнем" храме преп. Максима Грека, где совершается богослужение для русскоговорящих прихожан).

Вскоре некоторые жители Сеула и его окрестностей стали приходить к отцу Хрисанфу с просьбой познакомить их с православным вероучением. Самой большой трудностью для членов миссии было незнание корейского языка, но неожиданно для себя они получили помощь со стороны православных корейцев, ранее проживавших в Уссурийском крае, а впоследствии переехавших в Сеул.

Таким образом, число корейцев, принимавших Православие, постоянно росло. Псаломщик миссии Иона Левченко писал: "Будучи воспитаны на конфуцианских книгах, предписывающих своим последователям исполнение всевозможных церемоний, большинство корейцев являются поборниками внешнего обрядового служения, в котором выражается та или иная религиозная идея. Все наши православные обряды отличаются той именно драгоценной особенностью, что весьма наглядно выражают христианские истины, которые через эти обряды и легче воспринимаются, глубже вкореняются в сознании. Вот почему и корейцы с таким вниманием наблюдают за всеми действиями священника во время богослужения, с детской любовью и почтительностью относятся к священным изображениям и предметам, с особенной тщательностью полагают на себя крестное знамение и вообще питают благорасположение ко всей обрядовой стороне нашего православного богослужения".

Время испытаний и перемен.

Тяжелым временем для русской миссии стала русско-японская война 1904-1905 гг. Корея подверглась японской оккупации, и все русские граждане были вынуждены покинуть ее пределы. 12 февраля 1904 г. русская дипломатическая миссия на французском крейсере "Паскаль" покинула Корею. С большой скорбью расстался с паствой и о. Хрисанф. В феврале 1904 г. вместе со своими сотрудниками он выехал из Кореи. Имущество миссии было описано и вверено на сохранение французскому посольству.

Новый период в истории Русской миссии в Сеуле наступил после нормализации отношений между Россией и Японией. Достойным преемником о. Хрисанфа стал архимандрит Павел (Ивановский). С четырьмя помощниками, прибывшими вместе с ним из России в Сеул, он энергично трудился на миссионерском поприще. За 6 лет своего пребывания в Корее отец Павел широко развернул проповедническую деятельность и создал 5 миссионерских станов, 7 школ на 220 мест для корейских детей, а также ряд молитвенных домов. Число христиан в каждом из этих мест составляло от 50 до 100 человек (к сожалению, все эти церкви были упразднены в 1920-х гг.). Отцу Павлу удалось построить церковно-приходскую школу даже во Владивостоке, где, как известно, с давних времен жили выходцы из Кореи.

Значительное внимание о. Павел уделял переводу богослужебных книг на корейский язык. Часть переводов была отпечатана в нескольких изданиях. Эти переводы давали возможность совершать все богослужения и требы для корейцев на их родном языке. Вместе с корейским переводчиком Каном они проделали большую работу, переведя молитвослов, часослов, паримийник, служебник, требник, избранные службы из Октоиха, Триоди и праздничной Минеи, а также краткую историю Ветхого и Нового Завета, катехизис, последование ко Святому Причащению и чин панихиды. Однако драматические события на корейском полуострове прервали эту деятельность.

В 1910 г Корея потеряла независимость и стала японской колонией. Большинство русских предпринимателей, которые вели с Кореей дела до 1910 г., предпочли покинуть Корею. В 1912 г. архимандрит Павел был отозван в Россию и возведен в сан епископа Никольско-Уссурийского, викария Владивостокской епархии. Но и на родине он не оставил попечения о корейской миссии, продолжая управлять ею из Владивостока и оставаясь фактическим начальником вплоть до самой кончины в 1919 г.

Октябрьская революция 1917 года, произошедшая в России, многое изменила в положении русских, живших в Корее. Утрата связей с Россией значительно осложнила деятельность миссии. Так, при иеромонахе Палладии пришлось закрыть все школы из-за отсутствия средств на их содержание, а при иеромонахе Феодосии в связи с революционной обстановкой прекратилась высылка денег из России. Миссия оказалась в бедственном положении.

Переломным временем для русской миссии в Корее стали годы после Второй мировой войны и Корейской войны 1950-1953гг. После окончания Второй мировой войны южнокорейские власти и американская оккупационная администрация в течение нескольких лет вели борьбу за овладение Русской Православной миссией в Сеуле, пытаясь вывести ее из-под юрисдикции Московской Патриархии. Не имея возможности сделать это каким-либо законным путем, власти Южной Кореи незаконно выслали из страны архимандрита Поликарпа, отказавшегося передать миссию в юрисдикцию митрополита Феофила (Пашковского, 1874-1950 гг.) – главы независимой от Московского Патриархии Русской Православной Греко-кафолической Церкви в Америке (с 1970 г. – автокефальной Православная Церковь в Америке).

В середине декабря 1948 г. архимандрит Поликарп был арестован и выслан из страны. Так власти Южной Кореи незаконно изгнали главу Русской Православной миссии.

После окончания Корейской войны Православие в Корее оказалось под угрозой исчезновения. Стараниями архимандрита Андреоса (Халкиопоулоса), прибывшего в Корею вместе с греческими вооруженными силами, и при участии православных верующих был воссоздан церковный приход в Сеуле. Прежде чем покинуть Сеул и вернуться домой отец Андреос приложил все усилия для того, чтобы его преемник, благочестивый мирянин Борис, кореец по национальности, избранный членами православной общины в Сеуле, смог принять духовный сан в Токио 9 февраля 1954 г. С этого времени богослужения в сеульском храме стали совершаться регулярно. Но проблема заключалась в том, чтоКорейская Православная Церковь не могла существовать автономно. Это и было причиной того, что съезд корейских православных христиан, состоявшийся 25 декабря 1955 г., после долгих обсуждений и молитв, принял решение присоединиться к Константинопольскому Патриархату в лице Греческой архиепископии в Америке. Сегодня Корейская Православная Церковь является экзархатом Константинопольского Патриархата во главе с Его Преосвященством Митрополитом Дионисием Новозеландским.

В это время русская община в Сеуле практически прекратила свое существование, из "довоенных русских" остались в городе считанные единицы. Советских дипломатических представительств в Корее не было, так что в Сеуле осталось только несколько русских семей.

Итак, с середины 1950-х годов основную тяжесть приходской деятельности в Сеуле нес священник-кореец Борис Мун, отдавший миссионерскому делу 21 год своей жизни. К концу 1950-х гг. в стране насчитывалось около 400 православных корейцев. Спустя два десятилетия православная миссия в Южной Корее активизировала свою деятельность благодаря трудам новых пастырей, прибывших сюда из Греции.

В конце 1970-х – начале 1980-х годов работниками православной миссии в Южной Корее являлись два священника: настоятель-грек архимандрит Сотириос (Трампас) и молодой клирик-кореец о. Даниил На. В их ведении находились три православных общины, расположенные в самых густонаселенных центрах страны: в Сеуле, Пусане и Инчхоне. В 1978 году был воздвигнут храм Святого Николая Мирликийского. Храм построен в византийском стиле и в то время, когда Сеул еще не был заполнен высотными домами, был виден издалека.Православные храмы были построены в портовых городах Пусане и Инчоне, а позже ив Чонджу и Палангли. В конце 1990-х гг. в городе Ульсан была возведена часовня, а в Капьёнге (недалеко от Сеула) был построен монастырь в честь Преображения Господня.

Работа духовной миссии в Сеуле проходит в тесном контакте с Ассоциацией православной молодежи Кореи, которая является членом Международной молодежной православной организации Синдесмос. Активисты этой организации проводят тематические встречи, лекции, ведут работу с детьми.

В 1993 году Константинопольский Патриарх возвёл архимандрита Сотириоса (Трампаса), который живёт и служит в Корее с 1975 года, в сан епископа Новозеландской епархии. А в апреле 1995 года Константинопольский Патриарх Варфоломей впервые посетил Православную Церковь в Корее. Во время этого визита православные корейцы получили особое благословение Патриарха, после чего Православная Церковь в Корее была официально признана корейским правительством.

Истекшие десятилетия существования Православной Церкви в Корее являются временем её непрерывного развития. Все основные литургические тексты, богословские и духовные книги, а также 70 катехизических книг были переведены на корейский язык. Греческие иконописцы-волонтеры полностью расписали собор Свт. Николая в Сеуле, а также сеульские часовни, монастырь в Капьёнге и часовню Воскресения Христова на православном кладбище.

В конце 1980-х гг. между Россией и Республикой Корея были установлены дипломатические отношения и в Сеуле опять появилась небольшая русская община. В мае 1999 г. президент Республики Корея Ким Де Чжун во время своего официального визита в Россию посетил Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. В ходе их встречи обсуждался вопрос об открытии храма Русской Православной Церкви в Южной Корее. Вскоре такой храм был открыт близ собора Свт. Николая, в одном из помещений приходского дома. Церковь освятили в честь Преп. Максима Грека, чья судьба была связана с Россией.

Пути Господни не исповедимы.

Моя жизнь также оказалась связанной с Южной Кореей и непосредственно с Храмом Святителя Николая Чудотворца. Мы с родителями приехали в Сеул в 1991 году и прожили там два года. Архимандрит Сотириос крестил меня в этом храме, когда мне было 5 лет. Мы приезжали в Храм почти каждые выходные и действительно находили там второй дом и вторую семью. Отец Сотириос относился ко всем с большой любовью, как к своим детям. Он дарил всем много православных книг на корейском, английском, греческом и русском языках. На некоторые праздники вся община выезжала в монастырь Преображения Господня. В начале 90-х г. русских было еще немного и православная община по-настоящему всех сплотила. Там царила дружелюбная атмосфера, после воскресных богослужений все обязательно собирались на чаепитие. Эти радостные моменты сохранились в моей памяти и по сей день. Но прошли два года и мы вернулись в Москву, и я дажене думала, что когда-нибудь еще окажусь в Сеуле.Но пути Господни неисповедимы. В институте я оказалась в корейской языковой группе и моим первым языком стал корейский. А 2005 году мне представилась возможность поехать в Южную Корею на учебу. Это было невероятное счастье увидеть родное место спустя 12 лет. Храм Св. Николая Чудотворца преобразился - теперь он был расписан, вокруг него возведены здания, в которых расположился Миссионерский центр, а также две новые церкви – Успения Пресвятой Богородицы и Преп. Максима Грека. Встретила я и о. Сотириоса. Он постарел, но по-прежнему источал радость и любовь к окружающим. Сейчас о. Сотириос живет в монастыре в честь Преображения Господня и приезжает в Сеул по большим церковным праздникам.

Важным событием для русской православной общины стал приезд в 2000 году русскоговорящего батюшки, отца Феофана (Кима). О. Феофан родился в г. Южно-Сахалинске в корейской семье, в 2000 году окончил Смоленскую Духовную Семинарию и в настоящее время проходит обучение на заочном секторе Московской Духовной Академии. В 2006 году отец Феофан был возведен в сан игумена, а также ему было присвоено звание «Почетного гражданина Сеула».

В храме Св. Николая Чудотворца богослужения совершаются каждое воскресенье на корейском языке, которые ведет греческий священник протоирей Антоний. Игумен Феофан совершает богослужения на церковно-славянском языке в храме Св. Максима Грека в Сеуле, а также в храмах в Пусане и Ульсане. Бывало и такое, что когда о. Феофан уезжал служить в другой город, приходилось исповедоваться на английском языке греческому священнику, а потом слушать службу на корейском.

В храме Св. Николая Чудотворца находятся две иконы, которые были привезены еще первыми русскими миссионерами: икона Тихвинской Божьей Матери и Преп. Серафима Саровского. Эти иконы глубого почитаются всеми православными прихожанами: корейцами, греками, американцами, румынами, белорусами, украинцами и русскими.

Мы видим, что история Православия и русской духовной миссии в Южной Корее была непростой, но стараниями, терпением и любовью русских батюшек, а потом и греческих, православная верана Корейском полуострове была спасена. И сейчас наша православная община в Сеуле является для многих опорой и поддержкойв жизни вдали от дома.

Светлана Царёва (МГИМО, Москва)

В статье использовались материалы из интернет-ресурса www . korea . pravoverie . ru , а также из книги «100 years of orthodoxy in Korea: 1900-2000».

Православный Троицкий храм был освящен в 2006 году, но прихожан в Пхеньяне очень мало. Фото с сайта www.patriarchia.ru

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл объявил о планах построить в Сеуле храм РПЦ. В настоящее время православные верующие Республики Корея находятся под омофором Константинопольского (Вселенского) патриарха Варфоломея. Глава РПЦ сообщил об этих планах делегации Православного комитета КНДР - страны, которая пока что считается злейшим врагом капиталистического Юга. «В 1900 году на юге, в Сеуле, был построен православный храм, и мы прилагаем усилия, чтобы его восстановить. Но, к сожалению, это до сих пор невозможно по каким-то причинам, которые нам не до конца понятны, но которые, может быть, имеют какое-то политическое звучание», – сказал патриарх Кирилл гостям из Корейской Народно-Демократической Республики.

На самом деле причины того, о чем говорит лидер Московского патриархата, вполне понятны. Корейский полуостров поделен по 38-й параллели не только политически, но и с точки зрения церковных юрисдикций, в чем тоже отразилось противостояние Востока и Запада. В КНДР признается только Русская православная церковь. В 2006 году в Пхеньяне был освящен Троицкий храм. В Республике Корея православие представлено Корейской митрополией Константинопольского патриархата. На Юге семь храмов. Южнокорейскую митрополию возглавляет епископ-грек. Кафедральный собор Святого Николая в Сеуле освящен в 1968 году.

При этом патриарх отметил, что у Русской церкви «есть намерение» восстановить свой храм в Сеуле «с тем, чтобы православные верующие могли вносить совместный вклад в мирное объединение своей родины». Конечно, на полуострове начались процессы сближения, однако сложно себе представить, что объединение начнется с православия, которое в обеих странах находится на периферии духовной и политической жизни. По некоторым данным, в КНДР всего несколько десятков православных верующих, а число прихожан в Сеуле не превышает сотни человек – членов нескольких семейств, действительно некогда принявших крещение от русских миссионеров. Кроме того, заявление патриарха Кирилла звучит скорее как заявка на экспансию, чем обещание объединительных процессов. Но что самое удивительное – глава РПЦ сказал о своих планах накануне визита в Стамбул, где ему предстоит договариваться с патриархом Константинопольским Варфоломеем по украинскому вопросу.

Между тем РПЦ пытается расширить свое присутствие и в Северной Корее – разумеется, в тех рамках, которые определит коммунистический лидер страны Ким Чен Ын. Патриарх Кирилл в эти дни рукоположил в священники еще одного гражданина КНДР, дьякона Владимира Чжана. Произошло это 26 августа с.г. на освящении нового храма блаженной Матроны Московской в Москве. «Я совершил рукоположение диакона Владимира во пресвитера, – приводит слова патриарха официальный сайт РПЦ. – Владимир вместе с группой молодежи приехал к нам из Корейской Народно-Демократической Республики. Эта группа проходит обучение в Хабаровской духовной семинарии. По милости Божией я в свое время уже рукоположил двоих клириков для Северной Кореи. Хотел бы, отец Владимир, пожелать вам помощи Божией, чтобы вы как православный священник несли свет Христовой истины вашему народу, разделяя с ним радость и скорби, помогая людям и через свой жизненный опыт, и через вашу проповедь открывать в своем сердце Христа».

Патриарх Кирилл пожелал членам делегации Православного комитета коммунистической КНДР «помощи Божией в укреплении православной веры на корейской земле» и попросил передать «приветствие господину Ким Чен Ыну, вашему национальному лидеру, с пожеланием помощи Божией в развитии всех сторон жизни корейского народа».

Вероятно, лидер Московского патриархата считает, что весь Корейский полуостров должен находиться под его омофором по праву «первородства» русского миссионерства среди православных церквей в этом регионе. Однако и во многих других местах Константинополь в XX веке не считал зазорным воспользоваться обстоятельствами, чтобы «забрать» у Москвы территории. Еще не факт, что от объединения двух Корей выиграет РПЦ. Константинополь почти никогда не отступал до сих пор. А сейчас он еще и в сильной позиции благодаря политике официального Киева. Впрочем, не исключается и такой вариант: Кирилл пытается лишний раз припугнуть Варфоломея, чтобы тот был уступчивее на украинском направлении, по-настоящему важном для большой церковной политики.