1) ведущая роль государства в управлении и освоении региона
2) Приоритет исполнительной власти (военно-административная форма управления)
3) Многообразие форм управления, но не было никаких национальных принципов организации управления
4) Отсутствие организованного дворянства и посадского самоуправления
5) Упрощенность аппарата, компактное устройство
6) Внутри действовало обычно право
7) Наличие областей особого управления – горных областей и протектората, что было связано с пограничным положением, социальной и сословной спецификой региона, пограничным положением
8) Основная форма землевладения – монастырское землевладение
9) Высшие сибирские сановники обладали и ВП полномочиями (особенно в плане таможенного контроля и дип. отношений с соседними государствами)
основная тенденция - централицазия управления
В Сибири рано сложилось областное деление (разряды), которые в известном смысле предварили губернское управление 18 века. Царское правительство уже с конца 16 века стремилось создать непосредственно в Сибири административный центр. С постройкой в 1587г. Тобольска роль такого центра была отведена ему.
Сибирский уезд делился на русские "присудки" (слобода или острог с прилегающими деревянными починками) и на ясачные волости.
В управлении ясачными волостями администрация опиралась на знатных людей. Во внутренние дела ясачных волостей царские власти не вмешивались. Местную знать, власти старались привлечь на свою сторону, предоставляли ей различные привилегии.
В Сибири было широко развито подношение "в почесть", причем воеводы легко переходили грань между "почестью" и неприкрытым грабежом.
В 1822 году был введен в действие "Устав об управлении инородцев Сибири" он делил сибирские народности на три группы, в зависимости от их социального развития: кочевые, бродячие и оседлые. За кочевыми народностями закреплялись те земли, на которых они кочевали. Аборигенам разрешалось отдавать детей в правительственные учебные заведения, открывать свои учебные заведения. В отношении религии Устав стоял на позициях полной веротерпимости. Стремясь ослабить опеку со стороны государственных чиновников Устав предусматривал создание у кочевников родовых управ и Степных дум. Должностные лица избирались на общих собраниях родовичей. Знать в своих правах была в значительной мере уравнена со своими сородичами. Допускалось и наследственное начало в родоплеменном управлении, но только там, где оно существовало раньше.
В конце 19 века начале 20 века была проведена административная реформа по управлению коренными жителями Сибири. Степные думы, инородные управы заменялись органами волостного управления, устроенными по русскому типу. Это говорило об упадке родовых отношений в жизни народов Сибири.
37. Формирование границы с Китаем
За 100 лет русские землепроходцы преодолели огромные пространства Сибири и к середине 17 в. подошли к северным границам великой державы - Китая. Казачьи отряды вышли к Тихому океану и установили контроль над Амуром и его притоками. Присоединение Сибири проходило мирно, что способствовало столь быстрому продвижению. 1618-1619 – экспедиция Петлина в Китай (для установления дипотношений). Освоение Дальнего Востока Хабаровским: разбил отряд, посланный маньчжурской династией. В это же время в Китай направлена дип. миссия во главе с Бойковым (миссия провалилась, первый прецедент территориального спора.)
Столкновения с маньчжурами грозили перерасти в вооруженный конфликт. Русские, находящиеся слишком далеко от метрополии, не могли воевать на данном этапе, и был подписан Нерчинский договор 1689 г. Он установил границу по реке Аргунь (приток Амура), Россия уступала Цинской империи почти все земли по верхнему Амуру и ликвидировала там русские поселения. Граница, по сути, не было демаркирована, сложности возникли и из-за путаницы в географических понятиях, трудностях перевода, договор получился юридически несовершенным. Территория к востоку от Аргуни осталась неразграниченной.
1727 год – Буринский договор – устанавливал более точные границы по линиям селений, естественных границ. 1727 год – Кяхтинский договор – скорее торговый, разграничил границы по Саянам, китайцы хотели пересмотреть Амур в свою пользу, русские послы сослались на отсутствие полномочий, и этот вопрос остался неопределенным, тем более что регион осваивался мало. При губернаторе Муравьеве – попытки детально обследовать регион. Крымская война продемонстрировала недостаточность укреплений и коммуникаций России на Дальнем Востоке. Осложнение обстановки в Китае, угроза европейского проникновения вынудили правительства Китая и России официально разграничить регион - Айгунский договор (1858) - граница по Амуру, до реки Уссури к Китаю, южнее - в общем владении. Договор также разрешал торговлю между местным населением и оставлял неразграниченными территории от Уссури до Тихого океана. Тяньцзиньский трактат того же года расширял политические и торговые права России в Китае, предусматривал определить не установленную до этого времени часть границы между Россией и Китаем. 1860 год – Пекинский договор – подтверждал Айгунский договор и присоединял к России Уссурийский край. Была проведена подробная демаркация границы, заодно определилась окончательная граница с Кореей. Российское правительство разрешило остаться на месте китайцам и заниматься им своей деятельностью. 1881 – Договор об Илийском крае – передавал Илийский край империи Цин, завершил демаркацию российско-цинской границы, соответствующей российско-китайской в её современном виде. Окончательные уточнения и изменения произошли в 1911 году – Цицикарский договор. Речные о-ва не определены. Монголия получила независимость и входила в сферу влияния России. Тува - под российским протекторатом, однако юридически статус Тувы не определялся.
Сибирь являлась окраинной территорией, обладающей особым правовым статусом. Административные реформы первой половины XIX века закрепили за Сибирью особую модель управления, основанную на соединении принципов централизации и децентрализации власти в государстве. Во второй половине XIX века положение в Сибири изменяется и она приобретает статус внутренней окраины, что обуславливает необходимость проведения очередной административной реформы. В представленной статье предпринимаются попытки проанализировать содержание и общие принципы административной реформы в Сибири на рубеже XIX–XX вв.
Пересмотр имперских традиций в ходе Великих реформ 60-х гг. XIX в., вызванный модернизацией и рационализацией российской политической культуры, привёл к переменам в системе органов государственного управления. Одним из её элементов, наиболее прочно связанным с имперскими политическими технологиями, был созданный губернаторской реформой 1775 г. институт генерал-губернаторств (наместничеств). Юридическая природа власти генерал-губернаторов так и не была чётко определена, в частности не был даже окончательно решён вопрос об отнесении её к сфере управления или надзора. На практике в целом «огромная власть генерал-губернатора зиждилась в основном на личном доверии монарха и была почти бесконтрольна» .
Создание специфических периферийных властных институтов в высшей степени характерно для империй. Пограничная ситуация в империях и локальных государствах принципиально различна. Локальное государство чётко определяет свою территорию и вырабатывает устойчивый и, как правило, длительно не подвергающийся изменениям политический курс, империя такого чёткого разграничения не знает.
В целом же институт генерал-губернаторов являлся самым ярким подтверждением того, что в России, как это характерно для империи вообще, «не существовало чётких различий ни между сферами колониальной администрации и внешней политики, ни между колониальной и администрацией и внутренней политикой».
Чрезвычайная широта генерал-губернаторских и наместнических полномочий была, кроме того, в значительной степени вынужденной, именно на периферии. Личной властью генерал-губернаторов компенсировался недостаток административного присутствия. Постепенно национально-государственное строительство в сочетании с тенденцией рационализации приходит в противоречие с сохранением генерал-губернаторств как институтов, не вписывающихся в регулярную иерархическую структуру. Во второй половине XIX в. генерал-губернаторская власть всё больше превращается в фигуру политическую, призванную поддерживать и укреплять порядок к целостность империи. Поэтому генерал-губернаторская власть, как правило, сохраняется на окраинах, где политические обстоятельства требовали местной централизации управленческих усилий.
Сибирские генерал-губернаторы во второй половине XIX в. ещё продолжали сохранять чрезвычайные полномочия. Указом 25 сентября 1865 г. Александр II предоставил генерал-губернаторам Восточной Сибири «впредь до введения в Сибири нового судебного устройства» предавать военно-полевому суду ссыльных «в случае измены, бунта, равно склонения к оным жителей края, открытого сопротивления военной силе в местах их содержания, насильственного освобождения арестантов, убийства, разбоя и поджогов».
Характерно, что одновременно с этим у центра вызывало обеспокоенность растущее стремление генерал-губернаторов в связи с наделением их чрезвычайными полномочиями расширить свои властные функции. Упразднение Сибирского комитета явилось одним из шагов, направленных на то, чтобы устранить это противоречие. Генерал-губернаторы были вынуждены всё чаще и чаще обращаться в Министерство внутренних дел. Их финансовая самостоятельность, и без того весьма ограниченная, была сужена в результате проведения финансовой реформы созданием единой кассы и усилением контроля центра за расходованием средств.
Сибирские генерал-губернаторы безуспешно пытались расширить свои финансовые права, хотя бы в рамках расходования выделенных из бюджета средств. Закон запрещал генерал-губернаторам введение новых налогов, изменение росписи расходуемых средств по отраслям управления (за исключением сумм, предназначенных на экстраординарные нужды), передачу казённого имущества в частные руки. Толкуя весьма широко обязанности генерал-губернаторов, закон при этом предписывал: «Генерал-губернатор, имея высший надзор над всеми вообще частями, не входит в подробный и внутренний распорядок ни одной из них отдельно, содержа каждую в том порядке, установленном законом» .
В стране со столь разными экономико-географическими, этническими и политическими условиями было просто невозможно создать всеобъемлющую унифицированную административную систему. В пореформенный период центральная власть вынуждена была проводить гибкую административную политику, допуская в известных пределах региональный плюрализм в государственном управлении.
В то же время не стоит преувеличивать стремление центральной администрации к гибкой сбалансированной управленческой политике в Сибири после начавшихся в стране либеральных преобразований, вызванных отменой крепостного права. Реформа административного управления в 80–90-е гг. XIX в. (в период так называемых контрреформ) явилась одним из звеньев в цепи имперских преобразований в Сибири. В сибирской административной политике рубежа ХIХ–ХХ вв. отчётливо просматривается генеральная линия, нацеленная на постепенную унификацию сибирского управления и сближение административного устройства Сибири и центра России.
Назревание кризиса традиционной имперской политики к концу XIX в. затронуло и сферу управления. Он был вызван усиливавшимся противоречием между центральными органами и органами местного самоуправления. Изначально, с началом проведения реформ 60–70-х гг. XIX в., децентрализация и развитие местного самоуправления рассматривались властью как средство сохранения в неизменном виде центральной власти и в то же время удовлетворения оппозиционных претензий русского общества.
Новое положение, введенное 12 июня 1890 г. в 34 земских губерниях, предусматривало значительные изменения в избирательной системе: наряду с имущественным цензом были введены ещё и сословные курии. Новый закон способствовал усилению дворян в земском управлении и одновременно правительственного контроля над ним. Для этой цели были созданы, в частности, губернские представители по земским делам присутствия.
Весной 1895 г. в Министерстве внутренних дел был разработан проект объединения Сибири в один центральный орган губернских учреждений министерства. В июне 1895 г. это мнение Государственного совета было одобрено императором. Тогда же Государственный совет вынес рекомендацию о проведении подобной реформы в губерниях Европейской России.
Однако данный проект в период нахождения на посту министра внутренних дел Горемыкина, а затем Сипягина не был рассмотрен, и таким образом административное управление Сибири рассматривалось в общем русле имперской политики центра в сфере управления.
С назначением министром внутренних дел Плеве проект реформы губернского управления в масштабах всей империи стал объектом специальной комиссии, начавшей свою работу 27 февраля 1903 г. Расширение распорядительной власти губернатора было признано «одной из главных задач реформы». Проведение губернской реформы имело большое значение для Сибири, не имевшей земства. Реформы 1860-х гг. очень разочаровали губернаторов. И не потому, что большинство из них были консерваторами, а оттого что проводимые центром преобразования сделали начальников губерний более зависимыми от Министерства внутренних дел и не обеспечили их постоянным штатом сотрудников.
Николай II 3 мая 1903 г. утвердил проект реформы Плеве. В результате следующие десятилетия были ознаменованы серьёзным расширением полномочий губернаторов во всех регионах страны, включая Сибирь, в отношении полиции, земств, в разрешении социальных конфликтов на местах.
Особенностью реформы губернского управления Плеве было то, что наряду с укреплением власти губернаторов происходило и укрепление контроля со стороны Министерства внутренних дел на сферу управления, что вызывало определенное недовольство у губернаторов в зависимости от данного министерства.
На фоне очевидного укрепления влияния Министерства внутренних дел в губерниях, отражавшего стремление государственной власти и впредь придерживаться в сфере административной политики традиционного имперского курса, подготовленное Плеве к осени 1903 г. законодательство, провозглашавшее расширение прав органов местного самоуправления, выглядело весьма скромно. Смысл реформы состоял в некоторой реорганизации Министерства внутренних дел. Ранее разрозненные подразделения министерства, ведавшие земскими и городскими делами, были объединены в составе Главного управления по делам местного хозяйства. Теперь же под председательством самого министра создавался как постоянное учреждение Совет по делам местного хозяйства, состоявший из глав департаментов Министерства внутренних дел, а также представителей других ведомств и местных деятелей – «предводителей дворянства, председателей губернских и уездных управ и управ по делам земского хозяйства, городских голов».
Совет должен был иметь «исключительно совещательный характер», заключения его не были обязательны для министра внутренних дел в его деятельности по руководству местным хозяйством. Проект реорганизации Министерства внутренних дел, подготовленный Плеве, в начале 1904 г. был одобрен Государственным советом, а после утверждения 22 марта 1904 г. стал законом.
Таким образом, мы видим, что в своей административной политике российская государственная власть в отличие от других направлений деятельности «не поступалась принципами», стремясь во что бы то ни стало с помощью жёсткой административной политики сохранить политическое единство империи, и, фактически, тем самым создавала препятствие для относительно гармоничного балансирования между обострившимися социально-экономическими и политическими противоречиями центра и окраин.
Несмотря на усиление власти губернаторов к началу XX в. штат подчинённых и инструменты власти, которыми они обладали, всё же оставались явно недостаточными по сравнению с теми масштабами задач, которые перед ними стояли. Однако все эти слабости и трудности парадоксальным образом повысили роль губернатора в провинции, включая и Сибирь. Поскольку начальник губернии не мог в полной мере положиться ни на приказ, ни на бюрократический механизм, он вынужден был сам входить во многие подробности местных дел.
Таким образом, административная политика российского государства в Сибири не способствовала сохранению империи. В сибирской административной политике рубежа ХIХ–ХХ вв. отчётливо просматривается генеральная линия, нацеленная на постепенную унификацию сибирского управления и сближение административного устройства Сибири и России. Однако достигнутый уровень унификации не смог предотвратить распад империи. Дело в том, что политика модификации проходила на фоне нарастающей рационализации и усложнения функций сибирского управления, что специализировало бюрократическую структуру региона и тем самым заставляло её противодействовать политике центра в тех случаях, когда она ущемляла региональные интересы. Тем самым присутствовал постоянный элемент конфронтации между имперским центром и сибирским административным аппаратом, что не способствовало сохранению империи.
Подводя итог, можно утверждать, что главными проблемами административной политики самодержавия в Сибири, которые не были решены полностью, являлись:
Поиски оптимального административно-территориального управления региона;
Взаимоотношения центральных и местных органов власти, разграничение их компетенции;
Объединение и скоординированность действий органов сибирского управления на центральном и местном уровнях;
Взаимодействие государственных институтов власти и органов общественного самоуправления.
В 1852 г. создается Второй Сибирский комитет, в качестве основной задачи которого планировалось проведение преобразований сибирского суда. За двенадцать лет своей деятельности комитет разработал Положение от 21.06.1864, ограничившись в нем вопросами о подсудности дел. В соответствии с данным Положением рассмотрение дел в Сибирских судах осуществлялось не по сословному, а по территориальному принципу. Таким образом был сделан шаг к ликвидации в Сибири сословной структуры общества. В дальнейшем, к 1871 г., Министерство юстиции разработало пакет документов о преобразовании Сибирской судебной системы. К ним относились следующие законопроекты:
– «Об усилении состава полицейских управлений в Сибири особыми чиновниками по производству следствий»;
– «О введении в Сибири института судебных следователей и приставов по судебной части»;
– «О введении мировых судов»;
– «О реорганизации прокурорского надзора»;
– «Об изменении штатов судебного управления в Сибири».
Организация управления народами Сибири в конце ХVIII -начале XIX вв. Уставоб управлении инородцев 1822 г
1. Сибирь в региональной политике российского го¬сударства в XVIII в. Изменения, происходившие в структуре и составе управления Сибири конца XVII-XVIII вв., начались с реформирования приказно-воеводского управления. Центральное положение в нем занимал Сибирский приказ, су¬дья которого был главным учреждением и представлял царя в управлении краем. Компетенция воевод в Сибири, в отличие от Центральной России была значительно шире, т.к. они ведали вопросами заселения и освоения края, решали вопросы текущих дипломатических взаимоотношений с со¬предельными народами и странами. Отсутствие дворянского землевладе¬ния и особенности русского расселения на огромных пространствах Сибири привели к развитому самоуправлению у переселенцев - служилого «вой¬ска», «миров» посадских людей и крестьян. Внутреннее управление ясач¬ных «иноземцев» было сохранено в традиционном виде. Политико-правовые преобразования Петра I привели к коренным изме¬нениям в структуре управления Сибири. Уже в ходе губернской реформы 1711 г. был фактически ликвидирован Сибирский приказ и региональное управление было объединено в руках сибирского губернатора, что усилило иерархическую соподчиненность местных органов управления. С 1710-х гг. появились идеи отделения суда от администрации, введения коллегиаль¬ных начал в управлении, происходит становление постоянного органа над¬зора - фискалатуры. Провинциальная реформа 1719 г. способствовала обособлению адми¬нистративных, фискальных и судебных органов, вводила коллегиальный принцип принятия решений. Управление стало иметь в основе не обычай, а нормы права, приобрело бюрократический характер. Отразились эти на¬чала при организации управления в городе, где с этих пор получает разви¬тие сословное самоуправление, снижается влияние служилых людей. Од¬нако в управлении сословием государственных крестьян принципиальных изменений не происходит, по-прежнему государство руководит этой соци¬альной группой через казенных приказчиков. Нужно подчеркнуть, что пре¬образования начала XVIII в. в Сибири проводились с учетом специфики ре¬гиона и, как следствие, здесь имелись отступления в стремлении создать унифицированную систему губернского управление в формирующейся империи, что нашло свое отражение в дальнейшем в «Инструкции» сибирскому губернатору 1741 г. Отступлением от рациональных принципов империостроительства, реализуемых Петром I, стало восстановление в конце 1720-х гг. Сибирского приказа и порядков управления «московской старины». Подобные реставрации не оправдали себя на практике, поскольку, помимо Сибирского приказа, общесибирские дела оказались в компетенции Сената и коллегий, а также сибирского губернатора. В ходе губернской реформы в рамках регионального управления сохранились специализированные финансовые органы, и функционировало ведомственное горнозаводское управление. Раздробленность и неопределенность управленческих функций не способствовали инкорпорации края в состав империи. Преобразования в области регионального управления Екатерины II, а именно малая областная реформа 1764 г. и губернская реформа 1775 г., в ходе разукрупнения административно-территориальных единиц привели к приближению власти к обществу. В итоге - ликвидирован Сибирский приказ, а тобольский и иркутский губернаторы стали доверенными лицами и представителями императрицы в этом огромном крае. Вследствие отсутствия в Сибири дворянского сословия, усилить дворянское самоуправление, как это было в ходе реформы в центральной части империи, здесь не удалось. Выходом из этой, особенной для России ситуации, явилась замена дворянских органов суда и управления бюрократическими учреждениями. Создавалась разветвленная специализированная система административных, фискальных и судебных органов, продолжило в модифицированном виде функционировать ведомственное горнозаводское управление. В рассматриваемый период было рационализировано городское самоуправление и управление путем создания присутствий, решающих коллегиально городские вопросы. В 1760-1790-х гг. были проведены мероприятия по реорганизации управления крестьянами и коренными жителями.
2. Развитие системы управления Сибирью в первой четверти XIX в. Политический взгляд на Сибирь в начале XIX в. обуславливался тремя основными задачами: доходностью края, удобством его управления и охраной восточных и южных азиатских границ империи. Осложнение какой-либо из этих задач, а чаще всех одновременно, заставляло верховную власть проводить мероприятия, которые бы смогли если не улучшить, то хотя бы стабилизировать ситуацию. Такой подход в правительственной политике начала XIX в. по отношению к Сибири придавал сибирскому законодательству непоследовательный, несогласованный, во многом ситуативный характер. Не подлежит сомнению, что недостаток организационно-управленческих основ в сибирском управлении и ответственности должностных лиц на местах не был компенсирован попытками усовершенствования и повышением ответственности центральных органов управления. Учреждение министерств в 1802 г. не только не улучшило в этом отношении управление по Губернскому учреждению 1775 г., но, даже, скорее усилило недостатки, присущие екатерининскому местному управлению. Противоречивость начал, заложенных в его положениях, сказалась в практике государственного управления. В то время как Учреждение о губерниях преследовало задачи приближения управляющих к управляемым, пыталось наполнить губернские установления людьми близко знакомыми с интересами и бытовыми особенностями местности, министерства концентрировали власть и управленческие полномочия, «стягивали» их к центру и постепенно подчиняли себе губернские установления не только в порядке надзора, но и в порядке управления. Расписанные по министерствам губернские установления потеряли связь между собою до такой степени, что между установлениями различных ведомств явилось разъединение. Между тем эти две системы - центрального и местного управления - не были между собой согласованы. Два взаимно противоположных влияния, явления централизации и необхо¬димости учета местных особенностей в управлении, должны были побу¬дить верховную власть к усовершенствованию управленческих структур по оси «центр - регион», законодательно примирить их друг с другом, чтобы обеспечить существование каждого, чтобы обезопасить слабейшего от по¬глощения сильнейшим. Назначение нового сибирского губернатора И.О. Селифонтова в 1801 г., учреждение генерал-губернаторства в Сибири в 1803 г., а так же направле¬ние в регион нового правителя И.Б. Пестеля в 1806 г. проходило на основе принципов, предполагавших упорядочение управления и усиление мест¬ной власти. Такой шаг в управлении Сибирью означал, что правительство шло по прежнему пути, делая ставку на усиление генерал-губернаторской власти и централизацию местного государственного аппарата. Столкновение компетенции министерских департаментов с полномо¬чиями местного управления настоятельно требовало законодательного разграничения предметов ведения компетенции местных и центральных учреждений как необходимого условия реализации государством управ¬ленческих функций по отношению к Сибири, как на уровне центра, так и в самом крае. В начале XIX вв., таким образом, система государственного управления развивается, подчиняясь разнонаправленным и во многом противоречивым тенденциям. В определении принципов региональной политики самодер¬жавие оказывалось перед неизбежным выбором: ввести общегосударст¬венную систему управления или предоставить Сибири некоторую админи¬стративную автономию. Признание особого статуса Сибири в составе им¬перии вело бы к законодательному закреплению отдельности края, форми¬рованию отношений «Россия-Сибирь» (центр - регион). Не разрешая прин¬ципиально вопрос - колония Сибирь или окраина, - верховная власть не могла выработать стратегии в управлении этой огромной территорией. Проекты территориального и административного преобразования Си¬бири начала XIX в. рассматривались в Министерстве внутренних дел. В ок¬тябре 1818 г. министр внутренних дел О.П. Козодавлев представил в Комитет министров записку об управлении Сибирью. В ней предлагалось от¬странить от управления регионом Пестеля, назначить нового генерал-гу¬бернатора. . Учреждение для управления сибирских губерний 1822 г. и реформа управления Сибирью в 1820-1840-е гг. В результате деятельности на посту сибирского генерал-губернатора М.М. Сперанским были подготовлены 10 проектов законодательных актов по важнейшим вопросам управления и правового регулирования жизнедея¬тельности Сибирского края. Они предусматривали реформу территориаль¬ного и административное устройство Сибири, стимулировали развитие эко¬номики и торговли, упорядочивали характер несения повинностей населе¬нием, определяли правовой статус различных категорий населения края (коренных народов, крестьян, казаков, ссыльных и пр.). Вместе эти 10 актов были объединены и получили общее название - «Учреждение для управ¬ления Сибирских губерний» 1822 г. Анализ основных положений «Учреждения для управления Сибирских губерний» позволяет выделить принципы предлагаемых реформ, в частно¬сти: усиление надзора за действиями местных органов управления путем передачи надзорных функций одному из центральных органов исполни¬тельной власти; обеспечение единообразия в деятельности различных ад¬министративных органов с четким разграничением их компетенций; пере¬дача некоторой доли автономии в решении дел каждому местному органу; учет местными органами специфики конкретных сибирских областей, в ко¬торых они действуют; учет «пестрого» социального состава сибирского на¬селения в деятельности управленческих структур различного уровня; соз¬дание малозатратного и оперативно действующего управленческого аппа¬рата, сочетающего деятельность государственной администрации с вклю¬чением в реализацию ее компетенции местного самоуправления различных категорий населения края и, особенно, родового управления коренных си¬бирских народов. В соответствии с «Сибирским учреждением» 1822 г. регион разделялся на Западную и Восточную Сибирь. Западную Сибирь составляли губернии: Тобольская и Томская, а так же Омская область; Восточную Сибирь - гу¬бернии: Иркутская и Енисейская, область Якутская, причем к Иркутской об¬ласти принадлежали так же Приморские управления, в том числе: Охотское и Камчатское, и Троице-Савское пограничное управление. Губернии и об¬ласти разделялись на округа, а те, в свою очередь, на волости и инородные управы. Управление Сибири в соответствии с этим делением имело четыре звена (степени): 1) Главное управление; 2) Губернское управление; 3) Ок¬ружное управление; 4) Волостное и инородное управление. Главное управ¬ление составляли генерал-губернатор и Совет. Учреждение Советов стало важной особенностью проводимой реформы. Основная задача Сперанского заключалась в установлении законности в управлении. Решение ее реформатор видел в создании управленческой и законодательной системы, которая положила бы конец злоупотреблениям и произволу. При этом генерал-губернаторская власть должна была стать, прежде всего, органом надзора. На губернском уровне образовывалось «главное губернское управление» во главе с губернатором, при котором формировался Совет с компетенцией осуществления общего надзора за действиями нижестоящих, окружных, управленческих структур. Учреждение для управления Сибирских губерний» включало разделы, регламентирую¬щие компетенцию генерал-губернатора по управлению различными катего¬риями населения края, и предусматривало создание соответствующей сис¬темы административных органов. Развитие имперских тенденции в государственном строительстве на¬чала XIX в. вело к созданию новых органов управления сибирским городом, одновременно совершенствовалось управление в пределах существующих звеньев административного аппарата. Города стали местом организации социального контроля за населением округи: в делопроизводстве присутст¬венных мест концентрировалась всесторонняя информация о жизни села, в канцеляриях разбирались жалобы и просьбы крестьян, на площадях при¬водились в исполнение приговоры губернских и уездных судов, осуществ¬лялись наказания за нарушение феодального правопорядка.
Заключение Становление системы государственного управления в Сибири проходило по пути использования общеимперских принципов и начал управленческо¬го воздействия на процессы жизнедеятельности в Сибири, но на основе гибкого применения общегосударственных подходов и политико-правовых институтов, сочетая их с сибирскими геополитическими особенностями, с учетом сложившихся систем традиционного управления и обычного права местных народов с целью инкорпорирования окраинной территории в состав государства и обеспечения геополитической устойчивости державы. Основными тенденциями в развитии государственного управления в Си¬бири являются централизация и локализация власти в регионе при моде¬лировании унифицированной модели властных отношений, характерной для империи, в ходе выстраивания которой складывались отношения «центр - регион», где центральной властью выступает правительство, а его местным уровнем и представителем на территории Сибири – Главное управление во главе с генерал-губернатором Сибири в целом, а после 1822 г. генерал-губернаторами Западной и Восточной Сибири. Система органов государственного управления в Сибири строилась на основе опыта деятельности учреждений, доказавших жизнеспособность в центральной части страны, но с учетом особенностей региона, что обес¬печивалось законодательным закреплением изъятий их общеимперских узаконений без нарушения общих принципов ориентированности на формирование централизованной системы управления от уровня имперского центра до уровня сибирского региона с включением в нее всех звеньев управления Сибирью. В XVIII - первой половине XIX вв. верховная власть осознанно учитывала региональные особенности Сибири, придавая им статус системообразую¬щих факторов при разработке законодательства в области государствен¬ного управления регионом, хотя четко выраженной концепции и политики регионального управления выработано не было. Государственное управление в Сибири и местное сибирское самоуправ¬ление выстраивалось с учетом необходимости управленческого воздей¬ствия и правового регулирования общественных отношений среди раз¬личных категорий сибирского населения, сформировавшихся в ходе вольной крестьянской колонизации в условиях преобладания уже в на¬чале XVIII в. и постоянного роста русского податного населения. Важное значение в управлении Сибирью имела локализация управления посредством самоуправления различных социальных категорий населе¬ния внутри сибирского общества, что позволяло в условиях компактного проживания отдельных групп населения обеспечить на них управленче¬ское воздействие государства через назначение или утверждение руково¬дителей самоуправляющихся сообществ. В организации системы сибирского государственного управления учиты¬вались пространственно-географические особенности региона, связанные с наличием территорий с неразвитой системой коммуникаций и ставящие проблему комплексной локализации управленческих функций на различных уровнях внутрисибирских структур государственного управления, что обеспечивало управление отдаленными территориями, но снижало уро¬вень и возможности генерал-губернаторского контроля и надзора центральных органов государственного управления за деятельностью чинов¬ников сибирской администрации.
480 руб. | 150 грн. | 7,5 долл. ", MOUSEOFF, FGCOLOR, "#FFFFCC",BGCOLOR, "#393939");" onMouseOut="return nd();"> Диссертация - 480 руб., доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников
Гергилев Денис Николаевич. Развитие системы административного управления Сибирью в XVIII - первой трети XIX веков: диссертация... кандидата исторических наук: 07.00.02 / Гергилев Денис Николаевич; [Место защиты: Кемер. гос. ун-т].- Красноярск, 2010.- 200 с.: ил. РГБ ОД, 61 10-7/323
Введение
Глава I. Развитие системы административного управления Сибирью в 1708- 1763 годах 26
1. Система административного управления Сибирью в первой четверти XVIII века 26
2. Особенности управления Сибирью в 1730 - 1760-х годах 55
Глава II. Изменения в развитии системы административного управления Сибирью в 1763 -1801 годах 80
1. Причины проведения губернской реформы 1775 года на территории Сибири 80
2. Изменения в управлении и территориальном устройстве Сибири в 1796-1801 годах 102
Глава IIІ. Направления развития системы административного управления Сибирью в 1801 - 30-х годах XIX века 114
1. Поиск модели регионального управления Сибирью в 1801 - 1821 годах 114
2. Реализация реформ М. М. Сперанского в первой трети XIX века.. 139
Заключение 164
Список источников и литературы 169
Введение к работе
Актуальность . За последние годы были проведены серьезные преобразования государственной власти и управления в Российской Федерации. К ним относится процесс укрупнения регионов, а также назначение губернаторов представительным органом субъекта Федерации по представлению президента. Важность диссертационного исследования определяется тем, что будущее страны в немалой мере зависит от развития регионов.
Любые изменения в системе регионального управления должны быть основаны на изучении исторических традиций, новаций, в том числе успехов и неудач в системе управления страной. Это необходимо для понимания процессов централизации российского государства в современный период. Изучение исторического опыта решения управленческих проблем может способствовать выработке более четкой государственной политики в отношении регионов Российской Федерации, в частности Сибири.
В этой связи исторический опыт, исторические традиции, новаторские подходы в деле административно-территориального устройства страны представляются наиболее актуальными.
Степень научной разработки темы. В истории изучения исследуемой проблемы можно выделить несколько хронологических этапов: 1) XVIII – первая четверть XIX веков; 2) вторая четверть XIX – начало XX века; 3) 1920-е - вторая половина 1980-х годов; 4) 1990–е годы – начало XXI века.
Собирание и обобщение сведений об административной и законодательной деятельности России первого века империи началось еще современниками. О деятельности местной сибирской администрации в XVIII веке писали в своих трудах – публикаторы городовых летописей (А. К. Шторх), участники научных экспедиций (Г. Ф. Миллер, Г. В. Штеллер, И. Г. Гмелин, П. С. Паллас и др.), а также чиновники (И. К. Кирилов, В.Н. Татищев). Данные работы описывали в основном отношение населения к местным властям. На этом этапе такой характер работ являлся преобладающим.
Научная, учебная и справочная литература соответствующей тематики стала складываться в середине 1840-х годов, получив мощный импульс с обнародованием в 1830 году «Полного собрания законов Российской империи».
Одну из первых попыток представить историю государственного управления России как непрерывный процесс, имеющий свою логику и заслуживающий самостоятельного научного изучения, в XIX веке предпринял К. И. Арсеньев. Исследователь писал о зарождении и первом, наиболее продолжительном, этапе бюрократизации управления в России, связанном с развитием приказной системы.
Критическое отношение к управлению Сибирью в XVIII – первой четверти XIX веков было присуще составителям официального «Обозрения главных оснований местного управления», призванного обосновать необходимость реформы 1822 года. Правда, оно было издано ограниченным тиражом и предназначалось для служебного пользования.
В 1850 – 1860-х годах в условиях подготовки и проведения реформы местного управления изучением его истории занимался И. Е. Андреевский.
В 1860 – 1880-х годах авторы публицистических и краеведческих статей (Н. С. Шукин, С. С. Шашков, И. С. Москвин) в изданиях «демократического» направления сосредоточились на описании злоупотреблений чиновников, в первую очередь, восточносибирских городов, где контроль со стороны центральных органов был наиболее слабым. И. С. Москвин сообщил сведения о наиболее заметных якутских воеводах XVIII века, которые в большинстве своем либо не оставили о себе никакой памяти, либо прослыли «отъявленными грабителями».
Попытку объяснить причины неудовлетворительного состояния местного управления Сибири в XVIII веке предпринимала сибирская интеллигенция: П. А. Словцов, В. И. Вагин, Н. М. Ядринцев. Представители сибирского областничества наиболее последовательно отстаивали критическое отношение к местной сибирской администрации и воспринимали административную политику царского правительства в Сибири как часть общей «колониальной» политики метрополии.
Исходным теоретическим основанием трудов Б. Н. Чичерина, А. В. Романовича-Славатинского, И. Е. Андреевского, П. Н. Мрочек-Дроздовского был вывод Б. Н. Чичерина об усилении государства в XVII – XVIII веков в противовес развившимся «частноправовым интересам», присущим феодальному обществу. В местном управлении большим достижение государства стало усиление «административной централизации» с подчинением «второстепенных областных правителей» губернатору.
Данную концепцию подверг пересмотру А. Д. Градовский. Инструментом повышения эффективности управления стало введение принципа коллегиальности, «разделения властей» (означавшего лишь специализацию органов власти) и верховенства закона.
В последние десятилетия XIX века история управления Сибирью рассматривалась в рамках обобщающих работ компилятивного характера, основанных преимущественно на законодательных материалах и вторичных источниках. Не предлагая новых концепций для объяснения истории управления Сибирью, историки поддерживали утвердившееся представление о низкой эффективности местного управления.
Таким образом, на рубеже XIX – XX веков в изучении истории Сибири ощущалась нехватка как новых теоретических концепций, объясняющих эволюцию административной системы Сибири в XVIII – первой трети XIX веков, так и недостаточность источниковой базы исследований по истории местного управления от Петра I до Александра I.
Историко-правовой анализ административной политики в отношении сибирского региона провел С. М. Прутченко. Автор обратил внимание на соотношение общеимперских интересов и региональных потребностей, указал на необходимость учета местных особенностей в процессе принятия правительственных решений.
В труде М. М. Богословского конкретная деятельность местных учреждений была раскрыта на основе изучения обширного архивного материала, что позволило показать порядок взаимодействия различных учреждений местного управления и оценить эффективность их работы с точки зрения требований бюрократического административного законодательства.
Можно согласиться с мнением А. П. Щапова, который отмечал, что сибирское купечество составляло весомую оппозицию местной бюрократии, что определяло сущность правительственного подхода к вопросам управления регионом.
Ю. В. Готье предложил рассматривать историю местного управления в следующей хронологии: от Петра I до Екатерины II. Ученый отмечал специфику Сибири. По его мнению, в регионе развились черты, характерные для областного управления.
В целом, дореволюционная историография накопила достаточно много сведений по истории административного управления Сибирью XVIII - начала XIX веков. Особенно детально историки и юристы того времени изучали отечественное законодательство, а делопроизводственная документация правительства и органов на местах в научный оборот вводилась отрывочно и иллюстративно.
Региональный аспект местного управления в досоветский период не получил достаточного освещения. Исследователи приводили сведения о работе административных органов различных частей империи, в том числе Сибири, в тех случаях, когда эти примеры описывали ситуации, типичные для всей системы местного управления.
В советский период в центре внимания оказались проблемы экономической и социальной истории, классовой борьбы и революционного движения. В. И. Огородников, С. В. Бахрушин, И. Барер и Б. Сыромятников занимались изучением взаимоотношений представительных органов государственной власти на местах со степной инородческой родовой верхушкой. Развитие буржуазной направленности реформы сибирского управления 1822 года в рамках общероссийских тенденций исследовала Л. И. Светличная.
В советской историографии задача изучения управления Сибирью в XVIII – первой четверти XIX веков долгие годы оставалась без должного внимания. В 1920-1940-х годах изучение истории управления Сибирью сводилось либо к анализу «колониальной политики царизма» и изданию архивных материалов, иллюстрирующих данный тезис, либо к доказательству прогрессивного значения русской колонизации отдаленной окраины.
Важным событием в развитии исторической науки региона стало 5-томное академическое издание «История Сибири», где второй и третий тома затрагивают вопросы административного управления Сибирью в XVIII – XIX веках.
Вопросы организации администрации в Сибири в 1720-1780-х годах рассмотрела Л. С. Рафиенко. В своих работах она соотнесла правительственную политику в отношении Сибири с общим ходом государственного развития в XVIII веке. Исследования ее строились на основе изучения статуса и компетенции местных учреждений, личного состава аппарата местных органов, их практической деятельности, а также соответствия этой деятельности требованиям законодательства.
Специальное изучение системы административного управления и роли в нем дворянства предпринял С. М. Троицкий. В дальнейшем исследователи развили его вывод, что чинопроизводство XVIII века характеризуется явным предпочтением сословного происхождения личным заслугам.
В 1980-1990-х годах изучением системы административного управления Сибирью занимались Г. Ф. Быконя, М. О. Акишин. По мнению Г. Ф. Быкони, «социальная роль государственно-феодальных отношений на поздней стадии формационного саморазвития феодализма в целом была противоречивой. Противоречия между фактическим положением слоя чиновников и их сословными устремлениями не могли не проявиться в их служебной деятельности, способствуя различного рода злоупотреблениям и нарушениям бюрократического административного законодательства». Исследователь впервые выдвинул тезис о том, что сибирские чиновники выступали носителями частнопомещичьих и иных отношений эксплуатации, занимая неодинаковую роль в частном и смешанном секторах общественного производства, обмена и распределения.
М. О. Акишин рассмотрел механизм перехода от «государевой» службы к государственной, проанализировал изменения в составе сибирской администрации, проследил эволюцию структуры государственного управления и местного самоуправления, а также выделил особенности применения административного законодательства в Сибири в XVIII веке.
Современные теоретические подходы позволили исследователям подойти к переосмыслению основных научных категорий истории Российской империи, выйти на междисциплинарный и серьезный компаративистский уровень исследования истории империи и национальной политики в России и мире. Исследователи Л. М. Дамешек, И. Л. Дамешек. определили место Сибири в социально-экономических механизмах государства.
В сравнительном плане ценны работы А. В. Ремнева, который исследует особенности административно-территориальной модели в Сибири и на Дальнем Востоке, проблемы организации центральных и местных органов управления, кадровой политики на окраинах, однако делает это преимущественно на материалах Западной Сибири и Дальнего Востока второй половины XIX века.
В ряде статей О. А. Авдеевой детальному анализу был подвергнут процесс становления и эволюции судебной системы в Сибири, как части управленческого механизма регионом.
Проблемы управления Сибирью нередко затрагивались в биографических исследованиях, посвященных М. М. Сперанскому (В. А. Томсинов, Л. М. Дамешек, И. Л. Дамешек, Т. А. Перцева, А. В. Ремнев). Однако если учесть влияние «личного» фактора на процесс определения направления правительственной политики и ее реализации, то привлечение работ историко-биографического характера становится необходимым. Например, работы Н. П. Матхановой позволяют взглянуть на административную политику через призму личных интересов и амбиций высшей администрации. С. В. Кодан проанализировал законодательное наследие М. М. Сперанского, особенно части, касающиеся регулирования ссылки. Из зарубежных авторов наибольшее значение имеют исследования М. Раева, посвященные М. М. Сперанскому и его реформам в Сибири.
Проблемы, связанные с управлением Сибирью, рассматривались в зарубежной историографии (Ф. Голдер, Р. Кернер, Дж. Ланцев, P. Фишер) . Следуя за российскими, а затем и советскими сибиреведами, западные историки уделили наибольшее внимание управлению Сибири XVIII века.
Британский историк Т. Армстронг и западногерманский исследователь Ю. Семенов писали об отсутствии у правительства четкого плана административной политики и об ослаблении внимания к состоянию управления Сибирью в XVIII веке. А. Вуд, Б. Дмитришин, У. Линкольн отмечали противоречия между планами правительства и фактической деятельностью сибирской администрации. М. Бассин рассматривал проблему взаимоотношения Россия - Сибирь с позиции дихотомии Запад - Восток.
Таким образом, анализ исторической литературы позволяет сделать вывод, что, несмотря на значительное число исследований, близких к заявленной теме диссертации, комплексного и специального исследования законодательной политики имперских властей в отношении сибирского региона предпринято не было.
Объектом исследования в данной работе является административное управление Сибирью в XVIII – первой трети XIX века.
Предметом исследования является система, механизмы и особенности функционирования органов административного управления Сибирью как структурно-вариантного подразделения управленческой системы Российской империи.
Целю диссертационного исследования является выявление тенденций и направлений развития системы административного управления Сибирью в XVIII – первой трети XIX веков.
Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
1) охарактеризовать развитие системы административного управления Сибирью в 1708 – 1763 годах;
2) оценить причины проведения губернской реформы 1775 года на территории Сибири;
3) выявить характер изменений в управлении и территориальном устройстве Сибири в 1796 – 1801 годах;
4) показать реализацию реформ М.М. Сперанского на территории Сибири в первой трети XIX века.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1708 по 1830-е годы. Нижняя граница обусловлена начало административных реформ Петра I - 1708 год, проведение губернской реформы. В связи с этим правительство, с одной стороны, стремится к созданию наиболее полной административной централизации при единстве верховной власти, с другой, к укреплению и сохранению внешнего могущества государства. Это привело к учреждению губерний и появлению нового органа власти – губернатора. Верхняя граница исследования связана с началом реализации «Учреждения для управления сибирскими губерниями», утвержденного императором в 1822 году. Появление этого документа подводило определенный итог эволюции системы административного управления Сибирью в XVIII – первой трети XIX веков и послужило началом особой системы управления Сибирью. Необходимость выявления слабых и сильных сторон «Учреждения для управления сибирскими губерниями» при его реализации доводит верхнюю границу исследования до 30-х годов XIX века.
Территориальные рамки исследования определены в административных границах Сибири XVIII – первой трети XIX веков. В данном исследовании понятие «Сибирь» включает в себя, за небольшим исключением, все территории восточнее Урала, вошедшие в состав России в XVI – XVIII веках.
По административно-территориальному делению Сибирь XVIII – первой трети XIX веков состояла из Сибирской губернии (1708 год) и входящих в нее: Вятской (до 1727 года), Соликамской (до 1727 года), Тобольской, Енисейской и Иркутской провинций (1719 – 1724 годы); Тобольской и Иркутской губерний (1764 год) «Сибирского царства»; Тобольского, Колыванского и Иркутского наместничеств (1782 – 1783 годы); Тобольской и Иркутской губерний (1798 год); Сибирского генерал-губернаторства (1803 – 1822 годы); Западносибирского и Восточносибирского генерал-губернаторства (1822 год).
Методологическая и теоретическая основа диссертации. Использовались основные общенаучные и специальные исторические методы исследования. В качестве общенаучных методов были использованы аналитический, индуктивный и дедуктивный методы, а также метод описания. В некоторых случаях при описании событий или явлений использовался прием иллюстрирования. Системный подход подразумевал поиск ответов на вопросы о причинах появления особого сибирского законодательства, о факторах, влиявших на его эволюцию и этапы. Кроме этого, одним из наиболее применяемых общенаучных методов явился метод обобщения.
Проблемно-хронологический метод позволил выделить из широких тем ряд узких проблем, каждая из которых рассматривалась в хронологической последовательности. Историко-генетический (ретроспективный) метод позволил показать причинно-следственные связи и закономерности развития административной системы на территории Сибири в конкретный исторический период. Данный метод применялся для выявления роли субъективного, личностного фактора в историческом развитии системы управления Сибирью.
Специальные методы исторической и других наук (методы историзма, сравнительного анализа и статистических исследований) также широко использовались в диссертационном исследовании.
Источниковая база диссертации. При написании диссертационной работы автор использовал как опубликованные, так и неопубликованные источники. В целом источниковую базу составили: 1) законодательные акты и проекты; 2) делопроизводственные материалы; 3) материалы личного происхождения; 4) справочные издания; 5) воспоминания.
На основе Полного Собрания законов Российской империи был проанализирован довольно большой объем имперского законодательства в отношении Сибири с 1708 по 1830-е годы. Для данного диссертационного исследования интерес представляли законодательные акты, определявшие структуру, состав и функции местных органов власти: наказ губернаторам и воеводам 1728 года, инструкция губернатору Сибири 1741 года, Наставления 1764 года, Особая секретная инструкция 1833 года.
Нормативные акты Российской империи в отношении Сибири позволяют определить в государственной политике соотношение публичной и эксплуататорских функций относительно Сибирского региона.
Делопроизводственные материалы местных учреждений позволяют оценить эффективность административной политики правительства. Их можно разделить на две подгруппы: сношения (переписка учреждения) и внутренние документы. Первая группа представлена: предписаниями, распоряжениями, приказами, циркулярами, отзывами, рапортами, донесениями, прошениями, отношениями, официальными письмами. Из документов внутреннего делопроизводства учреждения использовались «доношения», распорядительные документы, служебные письма.
Наибольший интерес представляют всеподданнейшие донесения и доклады представителей местной администрации, которые позволяют выявить причины появления некоторых законов, процесс их доработки, переработки или отмены в рамках их применения на практике, определить степень соответствия законодательных норм реальным условиям и потребностям сибирского региона.
В целом делопроизводственная документация представляет важные сведения об организации, внутренней структуре и компетенциях Сибирского губернского управления, которое на разных исторических этапах было различным. Реализацию конкретных законодательных норм верховной администрации на местах можно проследить по делопроизводственной документации губернских, провинциальных и уездных канцелярий. Она воспроизводит обязанности должностных лиц учреждения, позволяет исследовать его взаимодействие с вышестоящими и местными органами власти, а также выявить состав и жалования сибирского чиновничества.
Среди опубликованных источников делопроизводственного характера следует выделить отчет сибирского генерал-губернатора «Отчет тайного советника М. М. Сперанского в обозрении Сибири с предварительными сведениями и основаниями к образованию ее управления». Материалы отчета в значительной степени повлияли на трансформацию правительственного взгляда о роли Сибирского региона в имперской политике, определили начало двух этапов в истории взаимоотношений «Российская империя - Сибирь»: позиция Сперанского подтолкнула верховное правительство вновь перейти от унифицированных принципов к системе обособленного управления регионами, особенно с этно-религиозными отличиями.
При изучении регионального управления Сибирью широко использовались нарративные источники – научные труды И. К. Кирилова, В. Н.Татищева, Г. Ф. Миллера, П. С. Палласа, И. Г.Гмелина, Г. В. Штеллера; описания Тобольского и Иркутского наместничеств; мемуары и письма чиновников, служебные записки О. П. Козодавлева, И. Б. Пестеля, И. О. Селифонтова и др.; сибирские летописи и записки иностранцев.
Документы личного происхождения (воспоминания губернаторов и генерал-губернаторов), несмотря на присущий им субъективизм, позволяют выявить различные мнения и взгляды на систему управления Сибирью в среде государственных служащих близких к системе управления, современников и непосредственных наблюдателей. Этот вид источников ценен для реконструкции общих условий, в которых происходила реализация законодательной политики самодержавия, они содержат личностные характеристики представителей местной администрации и бюрократии.
Дополнительную базу исследования составили статистические данные, позволяющие говорить о личном составе сибирской администрации, о налоговых сборах на территории Сибири.
В диссертации использовались материалы федеральных и региональных архивов Российской Федерации: Государственного архива Российской Федерации, Российского государственного архива древних актов, Российского государственного военно-исторического архива, Государственного архива Иркутской области, Государственного архива Красноярского края, Государственного архива Томской области, Государственного архива Омской области.
Широко использовались документальные письменные источники, включенные в фонды органов местного управления Сибири за 1700-1800 годы, хранящиеся в РГАДА. К ним относятся текущая делопроизводственная документация: документы правительственных комиссий для решения конкретных вопросов законодательства, администрации и суда и для расследования злоупотреблений должностных лиц; переписка центральных и местных органов власти по вопросам организации, управления и функционирования администраций «губерний и провинций», донесения по делам внутреннего управления. В документах архивов также отражена законодательная деятельность императоров в отношении управления Сибирью, статистические показатели различных видов учета данных о сибирских чиновниках (сведения о штатах, о сословных принадлежностях чиновников, о жалованьях должностным лицам в сибирских губерниях за XVIII – первую треть XIX века).
Использование названных источников вместе со сравнительным изучением научной литературы позволили диссертанту создать комплексное исследование обозначенных в диссертации проблем.
Научная новизна исследования состоит в том что:
1) определена взаимосвязь и взаимообусловленность административных реформ в Сибири 1708 – 1760-х годов;
2) выявлено, что на проведение губернской реформы 1775 года повлиял комплекс причин: а) крестьянская война под предводительством Е. Пугачева, б) обострение ситуации на российско-китайской границе, в) усиление централизации административного управления на местах, требующего законодательного оформления;
3) установлено, что административные преобразования 1797 года по своему характеру были новой губернской реформой, предусматривавшей кардинальные изменения в организации местного управления;.
4) доказано, что реформы М. М. Сперанского не в полной мере решили вопросы административного управления Сибирью.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования результатов исследования для определения последствий современных административных преобразований в Сибири. Данные диссертации использованы для преподавания исторических дисциплин и спецкурсов по истории Сибири и Отечественной истории.
Система административного управления Сибирью в первой четверти XVIII века
В первой четверти XVIII века в России происходило множество преобразований, затрагивавших все сферы жизни. В том числе менялся административно-территориальный облик России. Сибирь, как важная составляющая этого облика, играла существенную роль в общей системе государственного строительства. Специфическими чертами сибирского региона были: протяженная территория и огромные расстояния от столиц при неразвитой системе коммуникаций, суровый климат, слабая заселенность и полиэтничный состав населения. Особенности процесса освоения этого края влияли на формирование социальной структуры сибирского общества.
Первый этап государственного строительства в Сибири (конец XVI - начало XVIII веков) совпал с периодом существования приказной системы в центральном аппарате и воеводского управления на местах. Характерной чертой того периода стало создание и функционирование Сибирского приказа - одного из нескольких территориальных приказов. Основной административно-территориальной единицей Сибири (как и всей страны) являлся уезд, возглавляемый воеводой. Ко времени Петра Великого все управление было распределено между центральными учреждениями московского государства (приказами) не по отдельным отраслям, а по округам, не систематически, а территориально.47 Прообразом областного деления были разряды.
Новая фаза в укреплении самодержавной власти и организации местного управления в России начинается с XVIII века. Петр I стремился к достижению двух основных целей - созданию самой полной административной централизации при единой верховной власти и укреплению внешнего могущества государства. При Петре I начал создаваться подлинный культ учреждения, административной инстанции. Ни одна общественная структура - от торговли до церкви, от частного двора до солдатской казармы - не могла существовать без управления, контроля, наблюдения со стороны специально созданных органов общего или специального назначения. Образцом для задуманной государственной реформы Петр Великий избрал шведское государственное устройство, в основе которого лежал принцип камерализма: введение в систему управления четкого бюрократического начала, при котором структура аппарата создавалась по функциональному признаку.
В этих условиях в России складывается новая форма правления феодально-крепостнического государства - абсолютная монархия. Утверждение абсолютизма ознаменовалось серьезными изменениями в принципах организации государственной службы, введением бюрократических начал и формализацией и унификацией деятельности учреждений и должностных лиц.
Разрушение воеводско-приказной системы управления Сибири произошло при проведении губернской реформы 1708 года. Реформа была вызвана потребностями государства в увеличении доходов и привлечении больших масс людей для формирования армии и флота в условиях Северной войны. В. О. Ключевский так обозначил ее суть: «Цель реформы была исключительно фискальная. Губернские учреждения получили отталкивающий характер пресса выжимания денег из населения»
Причины проведения губернской реформы 1775 года на территории Сибири
Екатерина II в начале своего царствования задумывалась о системе управления Российской империей. В манифесте 1762 года императрица заявила о необходимости реформы управления Россией, пообещав «узаконить такие государственные установления, по которым бы правительство любезного нашего Отечества в своей силе и принадлежащих границах течение свое имело так, чтобы каждое государственное место имело свои пределы и законы к соблюдению доброго во всем порядка» . Государство Екатерины II должно было основываться не только на законе, но и на просвещенных подданных - «новой породе людей», в том числе и на честном чиновничестве. Как гласил один из сенатских указов этого времени, воеводы назначаются не «для получения от воеводства себе пропитания», но «по способностям к исполнению порученных им дел» .
В связи с отдаленностью региона от центра в Сибири действовали следственные комиссии для расследования дел должностных преступлений. Комиссии создавались для разбора доноса или прожекта. Доносы, касающиеся действий губернаторов, вице-губернаторов, воевод, а также затрагивающие более широкие вопросы по всей Сибири, например о сборе ясака, о контрабандной торговле пушниной, назначались Сенатом. Следователь назначался Сенатом и должен был не только пресекать очередные злоупотребления, но и выступать с предложениями об улучшении края. Мелкие вопросы вело следствие губернской канцелярии. Наиболее крупным для этого времени стало дело о коллежском асессоре П. Н. Крылове, совершавшем под покровительством своего патрона, генерал-прокурора Сената А. И. Глебова, крупные злоупотребления в Сибири.
Выявленные должностные преступления привели к новым преобразованиям в системе административного управления. Разработка реформы местного управления началась через месяц после воцарения Екатерины П. Указами от 23 июля и 9 августа 1762 года она поручила Сенату составить новые военные и гражданские штаты. Составление проекта Сенат доверил князю Я. П. Шаховскому, обратившемуся за помощью к Ф. И. Соймонову, бывшему сибирскому губернатору, являющемуся сенатором и советником «по сибирским делам». Местное управление, по проекту, разрабатываемому Я. П. Шаховским совместно с Сенатом, должно было претерпеть значительные изменения. Предложения по административно-территориальному устройству России были связаны с созданием 7 генерал-губернаторств, 17 губерний, 30 провинций, 116 приписных городов и 13 пригородков, в учреждениях которых должно было соответствовать в общей сложности 16860 человек. Проект Я. П. Шаховского был обсужден в Сенате и рассмотрен императрицей, однако не был одобрен. Но результаты этой работы не прошли даром. На основе предложений Я. П. Шаховского, Н. И. Панина и А. И. Глебова182 появились крупные законодательные акты: «О штатах» от 15 декабря 1763 года, «Наставление губернатору» от 21 апреля 1764 года и указ от 11 октября 1764 года о новом административно-территориальном делении. Важно отметить, что Екатерина II рассматривала эти меры только как начало реформы и обещала подданным «со временем» «потщится» исправить все недочеты управления страной. Однако принятие законодательных актов начала 1760-х годов привело к важным изменениям в административно-территориальном делении и системе управлении России.
Поиск модели регионального управления Сибирью в 1801 - 1821 годах
Со вступлением на престол Александр I продолжает политику, направленную на централизацию власти. Демонстративно подчеркивая свое отрицание характера и методов павловского правления, он воспринял немало черт его царствования, причем в главной его направленности - дальнейшей бюрократизации и централизации управления как меры укрепления самодержавной власти монарха.
Социально-экономические процессы конца XVIII - начала XIX веков в Сибири потребовали пересмотра системы административного управления регионом. Так, сибирское население с 1795 по 1850 годы увеличилось в два раза с 595 тыс. душ до 1 млн. 210 тыс. душ мужского пола257. По темпам прироста населения Сибирь опережала центральные регионы Российской империи. Удельный вес населения Сибири по отношению к России повысился с 3,26% до 4,32%. Рост населения опережал развитие экономики региона.
Административные реформы высшего и центрального звеньев государственной власти были плохо согласованы с местным управлением, принципы которого были заложены Екатериной П. Министерская реформа 1802 года, предполагавшая переход к общей централизации и отраслевому принципу управления, противоречила «Учреждению о губерниях» 1775 года, где был заложен принцип децентрализации власти. Генерал-губернатор и губернатор, находясь вне иерархии высшей власти, олицетворяли связующее звено между центральной и местной администрацией. Генерал-губернатор, включаясь в систему местного управления, должен был одновременно быть и главой местной власти, и осуществлять функцию надзора. Тем не менее, он не имел права издавать обязательные постановления, изменять штатное расписание учреждений, распоряжаться денежными ресурсами, что приводило к противоречиям в системе административного управления территорией.
13 июня 1801 года Непременный совет постановил, что генерал-губернаторы необходимы не только для приграничных территорий, но и повсеместно. В первые годы царствования в поле зрения правительства Александра I попадают нужды сибирского управления. Один из влиятельных сановников граф, А. Р. Воронцов высказал сомнения по поводу применимости «Учреждения для управления губерний...» к Сибири. Непременный совет принял решение о восстановлении генерал-губернаторства в Сибири. И для изучения местных условий предлагал отправить в Сибирь «особенного чиновника», который бы представил проект нового административного устройства.
В Сибирь был направлен ревизором сенатор Иван Осипович Селифонтов, которому поручалось разработать проект административных преобразований вверенных ему территорий 5 . Сенатор имел опыт работы в Сибири, так как в 90-х годах XVIII века занимал должность вице-губернатора в Тобольске, а в 1796 году был назначен генерал-губернатором в Иркутск260. Ему была дана особая инструкция, в которой говорилось, что «сибирский край по пространству своему, по разностям естественного его положения, по состоянию народов, его населяющих, нравам и обычаям» нуждается «в самом образе управления особенного постановления», основанного на достоверном представлении местных обстоятельств, «коих по всем их подробностям сообразить и привести в надлежащее единство на столь великом расстоянии невозможно» .
Политический взгляд на Сибирь в начале XIX в. обуславливался тремя основными задачами: доходностью края, удобством его управления и охраной восточных и южных азиатских границ империи. Осложнение какой-либо из этих задач, а чаще всех одновременно, заставляло верховную власть проводить мероприятия, которые бы смогли если не улучшить, то хотя бы стабилизировать ситуацию. Такой подход в правительственной по-литике начала XIX в. по отношению к Сибири придавал сибирскому законо-дательству непоследовательный, несогласованный, во многом ситуатив-ный характер.
Не подлежит сомнению, что недостаток организационно-управленческих основ в сибирском управлении и ответственности должностных лиц на мес-тах не был компенсирован попытками усовершенствования и повышением ответственности центральных органов управления. Учреждение мини-стерств в 1802 г. не только не улучшило в этом отношении управление по Губернскому учреждению 1775 г., но, даже, скорее усилило недостатки, присущие екатерининскому местному управлению. Противоречивость на-чал, заложенных в его положениях, сказалась в практике государственного управления. В то время как Учреждение о губерниях преследовало задачи приближения управляющих к управляемым, пыталось наполнить губерн-ские установления людьми близко знакомыми с интересами и бытовыми особенностями местности, министерства концентрировали власть и управ-ленческие полномочия, «стягивали» их к центру и постепенно подчиняли себе губернские установления не только в порядке надзора, но и в порядке управления. Расписанные по министерствам губернские установления по-теряли связь между собою до такой степени, что между установлениями различных ведомств явилось разъединение. Между тем эти две системы - центрального и местного управления - не были между собой согласованы. Два взаимно противоположных влияния, явления централизации и необхо-димости учета местных особенностей в управлении, должны были побу-дить верховную власть к усовершенствованию управленческих структур по оси «центр - регион», законодательно примирить их друг с другом, чтобы обеспечить существование каждого, чтобы обезопасить слабейшего от по-глощения сильнейшим.
Назначение нового сибирского губернатора И.О. Селифонтова в 1801 г., учреждение генерал-губернаторства в Сибири в 1803 г., а так же направле-ние в регион нового правителя И.Б. Пестеля в 1806 г. проходило на основе принципов, предполагавших упорядочение управления и усиление мест-ной власти. Такой шаг в управлении Сибирью означал, что правительство шло по прежнему пути, делая ставку на усиление генерал-губернаторской власти и централизацию местного государственного аппарата.
Столкновение компетенции министерских департаментов с полномо-чиями местного управления настоятельно требовало законодательного разграничения предметов ведения компетенции местных и центральных учреждений как необходимого условия реализации государством управ-ленческих функций по отношению к Сибири, как на уровне центра, так и в самом крае.
В начале XIX вв., таким образом, система государственного управления развивается, подчиняясь разнонаправленным и во многом противоречивым тенденциям. В определении принципов региональной политики самодер-жавие оказывалось перед неизбежным выбором: ввести общегосударст-венную систему управления или предоставить Сибири некоторую админи-стративную автономию. Признание особого статуса Сибири в составе им-перии вело бы к законодательному закреплению отдельности края, форми-рованию отношений «Россия-Сибирь» (центр - регион). Не разрешая прин-ципиально вопрос - колония Сибирь или окраина, - верховная власть не могла выработать стратегии в управлении этой огромной территорией.
Проекты территориального и административного преобразования Си-бири начала XIX в. рассматривались в Министерстве внутренних дел. В ок-тябре 1818 г. министр внутренних дел О.П. Козодавлев представил в Комитет министров записку об управлении Сибирью. В ней предлагалось от-странить от управления регионом Пестеля, назначить нового генерал-гу-бернатора и снабдить его особой инструкцией. Инструкция должна быть составлена только после того, как будут выяснены причины неудач преж-них сибирских генерал-губернаторов. Козодавлев осудил безудержное стремление бесконтрольно усиливать местную власть, тогда как ее, наобо-рот, необходимо было поставить под действенный надзор центральных учреждений. Для этого он предлагал учредить Верховный совет, частично из чиновников, назначаемых правительством, и частично из сибирских жите-лей, избираемых от разных сословий. Председатель совета - генерал-гу-бернатор - должен был иметь преимущество только при равенстве голосов, но и мог приостановить реализацию решения совета с обязательным со-общением об этом заинтересованному министру. Такое устройство сибирского управления предполагало поставить генерал-губернатора под двой-ной контроль - как со стороны центральных органов управления (отраслевых министерств), так и со стороны представителей общества (сословий). Козодавлев также предлагал, опираясь на опыт остзейских магистратов, усилить в Сибири и городское самоуправление, что принесло бы несомнен-ную пользу торговле, промышленности и образованию. Проект Козодавлева и решение Комитета министров назначить ревизию управления Си-бири под руководством сенатора М.М. Сперанского знаменовали начало нового этапа во взглядах правительства на систему управления регионом. Верховная власть к исходу 1810-х гг. приходит к осознанию того, что недос-татки заключаются не в отдельных личностях, а в самой системе местного управления в Сибири, реформирование которой становится проблемой внутри и геополитического порядка.
Ревизией М.М. Сперанского было установлено, что реформа сибирского управления была осложнена необходимостью вести борьбу со злоупотреблениями, с личным началом, нечуждым и коренным областям российского государства. Деятельность специального органа по рассмотрению результатов проверки управления - Сибирского комитета - должна была разрешить вопрос постановки местного управления на четкие законодательные основы, ввести систему действенного контроля за законностью деятельно-сти местного чиновничества в условиях крайней отдаленности от прави-тельства и малонаселенности края. Приходилось согласовывать общие нормы управления империи с нуждами, потребностями и условиями огром-ного сибирского края.
Ревизия управления Сибири и положения реформы государственного управления в крае, разработанные к 1822 г. М.М. Сперанским, определили основные принципы административно-территориального устройства азиат-ского региона Российской империи, соответствующие потребностям вре-мени. Преобразования Сперанского означали признание верховной вла-стью необходимости установить в Сибири систему особого управления, что, в свою очередь, свидетельствовало о формировании взглядов на «ок-раинную», региональную политику. Это была первая попытка подойти к управлению огромным, богатым ресурсами краем комплексно, что указы-вало на появившееся стремление выработать правительственную концеп-цию отношения к Сибири, целостную программу ее административно-хозяйственного развития.
Государственное управление Сибирью в XVII
После присоединения Сибири к России постепенно сложилась система управления Сибирью.
В XVI в. Сибирь как новый край подчинялась Посольскому приказу. В 1599 г. управление Сибирью передали Приказу Казанского дворца, который управляли Приказу Казанского дворца, который управлял восточной частью России (бывшие Казанское и Астраханское ханство). Вскоре быстрое расширение территории России на восток потребовало создания отдельного органа управления Сибирью.
В феврале 1637 г. по указу царя Михаила Федоровича был образован специальный центральный орган управления – Сибирский приказ, который существовал с 1637 по 1708 и с 1730 по 1763 гг. Во главе его, как правило, стояли представители знатных боярских родов, приближенных к царю. В XVII в. Сибирский приказ последовательно возглавляли: князь Б. М. Лыков (1637-1643), князь Н. И. Одоевский (1643-1646), князь А. Н. Трубецкой (1646-1662), боярин Р. М. Стрешнев (1663-1680), князь И. Б. Репнин (1680 – 1697), думный дьяк А. А. Виниус (1697 – 1703).
Сибирский приказ занимался решением вопросов административного управления Сибирью (назначение и смещение воевод, контроль за ними, судебные функции и т. п.), снабжения Сибири, ее обороны, налогообложения Сибири, ее обороны, налогообложения Сибири, контроля сибирских таможен, приема, хранения и торговли пушниной, дипломатических отношений с Китаем, Джунгарией и казахскими ордами.
Сибирский приказ состоял из территориальных разрядных столов и палат. Через территориальные разрядные столы осуществлялось непосредственное управление сибирскими территориями. В конце XVII в. в Сибирском приказе было четыре территориальных разрядных стола – Тобольский, Томский, Енисейский и Ленский. Палаты занимались финансовыми делами и пушниной. В Сибирском приказе было три палаты – расценная, купецкая и казенная. Первая палата занималась приемом и оценкой пушнины и других видов ясака, поступавших из Сибири, вторая – подбором купцов для торговли казенной пушниной и контролем за ними, а третья – вела все финансовые дела Сибирского приказа. Во главе столов и палат стояли дьяки, которым подчинялись подьячие.
Территория Сибири, как и вся Россия, для удобства управления была поделена на уезды. Вскоре большая территория потребовала ввести в Сибири дополнительную административную структуру над уездами. С этой целью в конце XVI в. был образован Тобольский разряд, объединивший все сибирские уезды. Тобольский воевода стал главным сибирским воеводой, которому подчинялись воеводы других сибирских острогов.
Тобольский воевода осуществлял общее руководство обороной и снабжением Сибири. Ему принадлежало старшинство в решении внешнеполитических и внешнеторговых вопросов. На этот пост, как правило, назначали знатных людей, близких к царю, но попавших в немилость по каким-либо причинам. В XVII в. наиболее заметными Тобольскими воеводами были Ю. Я. Сулешев (1623-1625) и П. И. Годунов (1667-1670).
Ю. Я. Сулешов, выходец из знатной фамилии крымских татарских беев, перешедших на русскую службу, во время пребывания в Сибири провел ряд значительных преобразований по улучшению ее положения. Он организовал первую перепись населения и пахотной земли, установил твердое соотношение размеров крестьянского земельного надела и размеров обрабатываемой им «государевой пашни», унифицировал денежные оклады служилых людей.
П. И. Годунов основное внимание уделял укреплению обороны Сибири от угрозы набегов кочевников с юга. Он начал строительство укреплений на степных границах Западной Сибири и стал организовывать там казачьи поселения – станицы, а также создал полки драгунского строя. Под его руководством был составлен «Чертеж Сибири» - первая из известных карт Сибири, который подвел итог русским географическим сведениям о Сибири того времени и явился значительной вехой в истории русской географической науки.
Постепенно по мере освоения и заселения Сибири были образованны еще три разряда – Томский (1629), Ленский (1639) и Енисейский (1677) и новые уезды.
После образования других разрядов роль Тобольска как главного сибирского центра сохранились. Тобольский воевода явился как бы старшим над другими разрядными воеводами.
Разрядные воеводы назначались Сибирским приказом, как правило, на три года. Они руководили уездными воеводами и решали все вопросы управления разрядом. Разрядный воевода имел исключительное право переписки с Сибирским приказом. Он управлял разрядом через Приказную палату – орган управления разрядом. Структура палаты копировала Сибирский приказ и включала территориальные уездные столы. Во главе палаты стояли два дьяка, назначаемых Сибирским приказом, столы возглавляли подьячие.
Уездами руководили воеводы, которых также назначал Сибирский приказ, и, как правило, на три года. Уездный воевода назначал и увольнял приказчиков, сборщиков ясака, отвечал за состояние уезда, решал все вопросы управления уездом. Он управлял уездом через Съезжую избу – орган управления уездом. Изба состояла из столов, отвечавших за различные сферы жизни уезда – ясачный стол, хлебный стол, денежный стол и т. п. Во главе избы стоял дьяк, столы возглавляли подьячие.
Сибирские уезды делились на русские присудки и ясачные волости. В состав присудка входили острог или слобода с прилегающими деревнями. Управляли присудками приказчики, которых назначали воеводы или выбирало население. Население присудков объединялось в общины и избирало старост. Ясачные волости объединяли местные племена, обязанные платить ясак. Во главе ясачных волостей стояла местная родоплеменная знать, которая управляла по местным обычаям и традициям. Русские в жизнь и быт сибирских народов в XVII в. не вмешивались, за исключением того, что они пытались запретить межплеменные войны.
В Сибири в отличие от России воеводы обладали более широкими полномочиями. Сибирский приказ предписывал им управлять «по своему высмотру, как будет пригож и как бог вразумит».
Широкие полномочия сибирских воевод, удаленность Москвы создавали благоприятные возможности для различных злоупотреблений. Им способствовала и система обеспечения русской администрации. В XVII в. в Сибири применялась система «кормления». Воеводы и приказчики государственного жалования не получали. Им строго запрещалась какая-либо коммерческая деятельность. Жить они должны были за счет подношения. В результате злоупотребления сибирской администрации приняли очень широкие масштабы. Практически все сибирские воеводы и приказчики XVII в. были замешаны в злоупотреблениях, основными из которых являлись всевозможные поборы и взятки.
Русское правительство пыталось хоть как-то ограничить эти злоупотребления сибирской администрации. Его попытки бороться с ними сводились к следующему:
- «сыск» (вызов подозреваемых лиц в Москву, их допрос и разбирательство);
Отрешение от должности злостных нарушителей;
Обыск воевод и приказчиков на Верхотурской таможне при возвращении в Россию и конфискация части их имущества.
Однако сколько-нибудь заметного эффекта эти меры правительства не дали.
Злоупотребления сибирских воевод, приказчиков и других должностных лиц стали причиной частных массовых волнений и восстаний, в которых участвовали как русские, так и местные народы. В течении XVII века их произошло несколько сотен. Они охватили практически всю территорию Сибири от Верхотурья до Якутска и Нерчинска. Наиболее часто волнения и восстания происходили в Томске и Якутске. Самое крупное восстание произошло в Забайкалье в 1696 г., когда восставшие совершили поход к Иркутску и осадили его, возмущенные злоупотреблениями местного воеводы Савелова. Русское правительство, как правило, было вынуждено терпимо относиться к этим выступлениям и стремилось уладить конфликты мирным путем.
Мирское самоуправление в XVII веке
Хозяйственное освоения сибирских просторов, необходимость взаимодействовать с государственной властью и вступать в контакты с аборигенным населением заставляли русских поселенцев организовываться и воспроизводить в Сибири нормы мирского (общинного) самоуправления, восходящего корнями к общерусским традициям.
Появление в Сибири крестьянства повлекло за собой возникновение крестьянской общины – крестьянский «мир» возникал сразу же, как только в одном месте селились несколько дворохозяев-земледельцев. Равным образом при появлении в городах посадских людей возникал и посадский «мир». К этому подталкивал ряд моментов.
Во-первых, необходимость коллективного решения хозяйственных проблем и артельной организации труда.
Во-вторых, необходимость регулирования взаимоотношений между членами одной общины и между общинами. С этой целью посадские и крестьяне выбирали из своей среды должностных лиц – старост, сотских и десятских.
В-третьих, необходимость выполнения государственных повинностей. Эта функция общины была особенно важна. Дело в том, что в то время государство было не в состоянии содержать обширный штат чиновников, которые бы управляли всем и вся. Поэтому многие службы, фактически являвшиеся государственными, власти возлагали на крестьянские или посадские миры. Эти службы именовались «мирскими». С другой стороны, и сами поселенцы –выходцы с вольного Русского Севера – принесли с собой представления о традициях сословной организации и ее месте в системе местного управления. Поэтому не только государство обязывало миры участвовать в управлении, но и сами миры считали такое участие своим правом. Община самостоятельно решала вопросы распределения налогов, повинностей и мирских служб между своими членами.
Люди, выполнявшие мирские службы, именовались целовальниками, поскольку целовали крест, обязуясь честно исполнять свою работу. Они выбирались общиной. У посадских целовальники были таможенные, кабацкие, при пушной казне, при хлебных и соляных амбарах; у крестьян – житничьи, мельничные, полевые. Важно отметить, что при выборе человека к мирской службе действовал принцип круговой поруки, когда в случае «порухи» казенного интереса отвечали не только целовальники, но и их выборщики.
Можно говорить о том, что община – это, с одной стороны, социальная организация, регулировавшая хозяйственную, общественно-бытовую и семейную жизнь посада или деревни на основе традиционного права, а с другой – низшее звено государственного управления и налоговый орган.
Структура управления в первой половине XVIII веке
Начало административных преобразований лишь поверхностно коснулось Сибири. В ходе первой губернской реформы весь край в 1708 г. был объединен в одну Сибирскую губернию с центром в Тобольске. Сибирский приказ в 1710 г. упразднился, его функции переходили к сибирскому губернатору, воеводы сибирских уездов переименовывались в комендантов. Первым сибирским губернатором был назначен князь М. П. Гагарин.
Вторая губернская реформа 1719-1724 гг. внесла в сибирское управление более кардинальные перемены. Вводилось четырехстепенное административно-территориальное деление. Сибирская губерния была разделена на Тобольскую, Енисейскую и Иркутскую провинции во главе с вице-губернаторами. Провинции в свою очередь разделились на дистрикты во главе с земскими комиссарами. Однако уже в конце 1720-х гг. на большей территории Сибири вернулись к старой системе местного управления: уезды во главе с воеводами.
В 1730 г. был восстановлен и Сибирский приказ. Но права но были, однако существенно урезаны по сравнению с XVII в., из его ведения изъяли дипломатические отношения, управление промышленностью, начальство над воинскими командами, ямскую службу.
В отличие от XVII в. вводилась строгая централизации и субординация. Уездные воеводы уже не могли сноситься с центром, минуя вице-губернаторов, а последние – сибирского губернатора. В свою очередь, и все правительственные распоряжения сначала приходили в Тобольск, а уже оттуда рассылались по городам. Правда, для оперативности и удобства управления Иркутская провинция в 1736 г. получила административную самостоятельность: ее вице-губернатор стал подчиняться непосредственно правительству, минуя Тобольск. Таким образом было положено начало административному делению Сибири на Западную и Восточную.
В то же время из прошлого века в век XVIII перекочевали некоторые характерные черты управления:
Во-первых, выборность низших административных служителей: приказчиков, концеляристов, писцов, счетчиков выбирали из своего состава посадские и служилые люди.
Во-вторых, малочисленность сибирской администрации.
Согласно петровской городской реформе в сибирских городах, как и в российских, вводилось ограниченное самоуправление. Горожане получили право создавать в крупных городах выборные магистраты, а в прочих – ратуши. В их состав входили 1 – 3 бургомистра и 2 – 4 ратмана. Магистраты и ратуши ведали сбором налогов с горожан и пошлин с торговцев и промышленников, выполнением рекрутской, дорожной, постойной повинностей, хозяйственными делами и благоустройством города и др.
Кроме магистратов и ратуш, посадские миры ежегодно выбирали земских старост. Земские старосты имели право созывать мирской сход и были ответственными исполнителями его постановлений.
Выборные органы городского самоуправления полностью находились под контролем коронной администрации.
С 1730-х гг. в Сибири «для лучшего порядка» стала учреждаться полиция.
Перестройка управления во второй половине XVIII века
C 1760-х гг. начинается новый виток реформирования управления г Сибири, еще более унифицировавший ее с Россией и коренным образом изменивший всю структуру власти сверху донизу.
В 1763 г. окончательно упраздняется Сибирский приказ, и Сибирская губерния начинает управляться на общих основаниях с прочими российскими губерниями. Сибирские дела распределяются по центральным правительственным учреждениям – коллегиям, а с 1802 г. – министерствам. Однако сибирские губернаторы подчиняются непосредственно Сенату и лично монарху.
В 1763 г. впервые вводятся штаты для сибирского чиновничества всех рангов и должностей. Выборность административных служителей отменяется.
В 1764 г. Иркутская провинция возводится в ранг губернии и включает в свой состав Иркутскую, Удинскую и Якутскую провинции. К Тобольской губернии относятся Тобольская и Енисейская провинции.
1775 год ознаменовался проявлением одного из крупнейших законодательных актов правления Екатерины II – «Учреждение для урпавления губерний Всероссийской империи». На Сибирь «Учреждение» было распространено в 1781-83 гг., когда весь регион был поделен на три наместничества во главе с генерал-губернаторами. В состав Тобольского наместничества вошли Томская и Тобольская губернии, в Колыванском наместничестве была лишь одна Колыванская губерния, а Иркутское наместничество объединяло Иркутскую губернию и Нерчинскую, Яркутскую и Охотскую области.
Согласно «Учреждению» в российскую государственную структуру на уровне местного управления вводился принцип «разделения властей». Теперь общее управление было вверено на уровне губернии Губернскому правлению во главе с губернатором и вице-губернатором, на уровне уезда – Нижнему земскому суду, в городах – городничим или комендантом, магистратам и ратушам.
Составной частью екатерининской реформы управления стали «Устав благочиния» 1782 г. и «Жалованная грамота городам» 1785 г. В соответствии с «Уставом» все города были поделены на части во главе с частными приставами, имевшими в своем распоряжении специальные полицейские команды. Части делились на кварталы с кварталами надзирателями. Результатом нововведений явилось наброшенная на город сеть полицейских участков, охвативших своим наблюдением каждый дом и каждого гражданина. С начала XIX в. появляются в городах полицмейстеры.
«Жалованная грамота» внесла ряд существенных изменений в городское самоуправление. Органами городского самоуправления в Сибири отныне являлось:
1. Собрание городского общества, в которое входили купцы и мещани, достигшие 25 лет.
2. Общая городская дума, которая выбиралась горожанами и проводила выборы в Шестигласную думуи занималась городским хозяйством.
3. Шестигласная городская дума – самый важный орган городского самоуправления.
4. Городовой магистрат. Кроме судебных функций по делам горожан, магистрат занимался и общим управлением города.
5. Свой отдельный орган получили городские ремесленники – ремесленную управу.
Крестьянский мир
Внутренняя жизнь крестьянской общины определялась решениями сельских и волостных сходов. Участниками схода могли быть все крестьяне мужского пола «совершенного возраста». Каждый участник мирского совета имел право высказать свое мнение; решение принималось большинством голосов. Особым авторитетом пользовались «старики» - люди, старшие по возрасту, а также служившие ранее на выборных должностях. Хотя в отдельных общинах большое влияние на сходе имели сельские богачи. Решение схода фиксировалось в письменном виде – мирским приговором, который подписывали все участники схода.
Сходы выбирали сельские и волостные правления – мирские избы, во главе которых ставили сельские старшин и волостных старост. Для решения важнейших дет сходы выбирали мирских поверенных, которым вручали свои наказы. Поверенный получал от схода широкие полномочия, в нужных случаях ему подчинялись старшины и старосты. Данная структура крестьянского самоуправления сохранилась без особых изменений до середины XIX в.